Гоблин. Том 6. Секта

— Тем более женщин.

Зур’дах еще раз взглянул на повозку Неларии.

Как она умудрилась достать дроу-рабыню было непонятно.

— Маэль, значит мы договорились, никаких глупостей? Их не собираются убивать, они не едут в ямы, просто в бордель.

Тот скрипнул зубами.

— Да знаю я. Если они тупые самки и не хотят свободы, то что я могу сделать.

Зур’дах понимал, что Маэль злится, глядя на кучу рабов, которым хочет и может помочь, но они этого сами не хотят. Не понимают, что такое свобода.

Не будь тут Зур’дах, он бы, скорее всего, сделал как ему хотелось. Но они договорились всё делать вместе: охотиться, выживать, убегать, размышлять. Поэтому он согласился со словами друга.

Зур’дах же закрыл глаза и углубился в свои ощущения. Ощущения Тьмы и Чернопрядца.

Очевидно, это древнее существо еще не считало что они в безопасности, да и на Поверхность они пока еще не вышли, но это затяжное спящее состояние черного паука беспокоило Зур’даха. Он надеялся, что наверху тот покинет его тело, как они и договаривались. Ощущать, что в тебе сидит какое-то существо, прямо в твоих костях, было неприятно. Хоть к этому ощущению молодой гоблин уже привык.

* * *

Тоннель был завален.

Это было неожиданностью для караванщицы и её охранников. Причем завален он был так, что проехать было просто невозможно. Конечно, были крупные ответвления других тоннелей, по которым они могли добраться на Поверхность, вот только как понял Маэль, подслушав разговоры охранников, — этими тоннелями вообще никто не пользовался очень давно.

Однако выхода у них не было. Они свернули и поехали по заброшенному тоннелю. Несколько дней им даже зверья не попадалось. Будто этот тоннель вымер.

— А как скоро мы доберемся? — спросил Зур’дах у охранника.

— Не знаю, — пожал он плечами, — Никто не знает. По тому тоннелю мы бы выбрались за две недели, а то и быстрее. Но этот… Кто знает, куда он сворачивает и насколько он длиннее.

Марах, один из немногих охранников, кто расспрашивал их о том, как они вдвоем выживали в Подземельях. И уж тут Маэль дал волю своему языку, рассказывая что было и чего не было. После этих историй в глазах охранника появилось даже больше уважения, чем после того боя с волками. Потом он явно поделился подробностями рассказанного со своими соратниками.

Сделал караван и небольшую остановку на полдня, потому что несколько колес в повозках вышли из строя, и пока их чинили двигаться дальше никто не мог. Во время этой остановки большинства рабов выпустили размять ноги.

Конечно, все они были в ошейниках или, в случае гноллей, в цепях.

Зур’дах с Маэлем с интересом рассматривали женщин. Часть они уже видели, но далеко не всех. И почти все рабыни были если не красивы, то как минимум симпатичны. Поэтому оба друга надолго засмотрелись на них. Раньше их это не волновало, но теперь в них что-то изменилось. Они повзрослели.

Какие-то женщины были старше, какие-то моложе, были и совсем зрелые, лет сорока, но, тем не менее, никто из них не был расплывшейся тушей, каких было много в племени Зур’даха.

Конечно, Нелария была красивее любой из рабынь — именно своей необычностью. Вот только к ней оба друга испытывали инстинктивное отторжение.

— Неудивительно, что их выбрали для борделя. — заметил Зур’дах, после того как женщин погрузили обратно в повозки. Колеса уже починили и караван двинулся вперед с прежней скоростью.

Путь проходил спокойно. Зур’дах вновь за долгое время просто расслабленно сидел на краю повозки. Им с Маэлем было просто нечего делать, но что он, что друг, сохраняли внутреннюю готовность в любой момент сорваться в бой.

Тоннель плавно поворачивал то влево, то вправо. Изредка в нем появлялись боковые ответвления. В таком спокойном темпе прошло почти две недели, и за это время концентрация Тьмы в воздухе ощутимо упала. Зур’дах это несколько раз проверял. Капли Тьмы стало создавать еще сложнее, а их количества стало еще меньше.

Однако в какой-то момент Зур’дах почувствовал, что за ними наблюдают. За караваном.

И это явно не были безмозглые монстры. Это были разумные. Это были дроу. Он поделился подозрениями с другом и тот, чуть позже, но тоже уловил странные запахи и легкое ощущение опасности. Ну а уже через пару минут убедившись, что по-прежнему ощущают вокруг дроу, — они сообщили об этом охранникам.

Караван мгновенно переполошился, и Нелария вылезла наружу со своим стрелометом. Зур’дах ощутил легкую и неясную угрозу. Пока лишь пристально направленный взгляд. Места для засады тут хватало. Тоннель был огромен, — просто бери и двигайся параллельно дороге либо по боковым тоннелям, либо просто скрываясь за сталактитами и сталагмитами, каменными наростами и хаотично разбросанными булыжниками.

Впрочем, все охранники были уже настороже со оружием наизготовку, и. высматривали всюду опасность. Вот только Зур’дах уже знал, какое у них зрение, и какие навыки. Дроу они не помеха.

Звякнувшая впереди каравана стрела была предупреждением. Ну а устроенный небольшой каменный завал сводил на нет попытки прорваться с наскоку. А уже через десяток мгновений прозвучал громкий дроуский голос:

— Остановитесь!

В общем-то караван и так стал на месте. Потому что проехать дальше было невозможно.

— Резких движений не делайте, и не вздумайте атаковать. Мы не собираемся на вас нападать.

Зур’дах высматривал говорящего. Десятки силуэтов вооруженных луками и странными самострелами за булыжниками он уже разглядел.

Вперед вышла Нелария, и заговорила, причем довольно смело:

— Если не собираетесь нападать, зачем преграждать дорогу?

— Так надо, полукровка.

Говорящий сразу признал ее, и обозначил ее неполноценность.

— Покажитесь! — не смутилась женщина.

Зур’дах держал копье в боевом положении и сам был готов в любую секунду активировать кровь и Баланс, чтобы избежать стрел и копий, которые неизбежно полетят при нападении.

Говорящий вышел вперед показавшись из-за огромного нароста. Вроде бы обычный дроу, скорее даже не из Родов. Доспехи были давно нечищеные, с царапинами и зазубринами, волосы грязные и собранные в хвост, а самому ему было уже явно много лет, потому как были видны морщины на лице, что было редкостью у дроу.

Вслед за вожаком, а это был именно он, — показались и другие дроу. Много дроу. Не два десятка, как подумал Зур’дах, а больше четырех десятков.