Год черной змеи

Далекому от подобных умозаключений Максиму осталось только гадать о вкусе борща с густой белой сметаной, небольших обваленных в панировочных сухариках котлеток, жареной картошечки с лучком и салатика из свежей капусты. Вот пирожки с капустой и мясом точно удались на славу. Родину было очень стыдно, когда он стащил их из летней кухни, воспользовавшись тем мигом, когда они остались без присмотра.

Если бы Максим был поопытнее он бы внимательно пригляделся к матушке Оленьки, ибо дочери по большому счету удивительно похожи на мам. А посмотреть было на что. Подобно человеку привыкшему красоваться перед публикой, матушка непроизвольно принимала вычурные, правда по ее мнению изящные, позы. Подобно модницам восемнадцатого века манерно отставляла мизинчик в сторону и чересчур часто поправляла драгоценности, украшенные переливавшимися всеми цветами радуги камешками. В общем, она оставалась весьма привлекательной и ухоженной дамой. Разве этого мало, чтобы гордиться собой.

Что касается Родина: он остался совершенно равнодушен к великолепию супруги Николая Константиновича. Гораздо больше его интересовали пирожки. Съев парочку он, как говорится, облизал пальчики и почему - то решил, что у Оли наверняка получиться не хуже. Святая простота. Копать надо глубже. На кухне царствовала бабушка Оленьки. Мать Николая Константиновича - человек иной породы, с детства связанной с кухней.

По дороге на ставшую временным пристанищем турбазу, Родин не только не умирал от голода а был относительно сыт. По крайней мере калории для обдумывания будущих приобретений после получения дензнаков за сделанную работу в головной мозг поступили. Мысли это были настолько банальны, что останавливаться на их перечислении не имеет смысла. Каждый бывал в подобной ситуации мечтателя. Отличие только в том, что не к каждому решил примчаться любопытствующий Герберт Уэллс и назвать "Кремлевским мечтателем".

Ничего, скоро наступит ночь и он пожалуется на недоброжелателей своей верной Шейле, которая ни за что не сможет его предать. Это же плод только его воображения.

Среда.

Ночь, к совершеннейшему огорчению Максима прошла совершенно без сновидений, зато поспать удалось почти до самого завтрака. Выспаться согласитесь тоже счастье, особенно если больше нечему радоваться. Так и не решившись отправиться на озеро, Родин сразу после ритуального омовения побежал в столовую. Причем скорость, с которой он двигался к месту приема пищи, была чуть ли не больше чем та, что он выдал вчера, делая оздоровительную пробежку. Да это и не удивительно, после вчерашних переживаний организм нуждался в усиленном питании. Предаваться оздоровительному голоданию Максим пока не собирался.

В секунду поглотив кашу-размазню, Родин настроился ринуться еще за одной порцией. Да только не всякому, даже самому благому намеренью дано осуществиться. Стоило Максиму подняться из-за стола, как он был тут же атакован неугомонной старшей пионервожатой. С предполагаемой добавкой пришлось распрощаться.

– А ну стой! Объясни, Родин, где вчера пропадал? Мы ведь договорились.

Танины кулачки непроизвольно сжались. Как же ей хотелось размахнуться и как следует врезать этому придурку по его наглой, смазливой морде. Разъяренная Татьяна схватила Максима за плечи и хорошенько встряхнула.

Если кому доводились слышать шипение рассерженной кобры, то такой человек вмиг бы распознал знакомые звуки и насторожился. Только факиры своей волшебной дудочкой могут успокоить это взбесившееся создание. Простому городскому жителю это боюсь не под силу. В таком состоянии змея просто не слышит доводы разума, хотя британские ученые утверждают, что эти существа вовсе не приспособлены слышать, а ориентируются на прикосновения и вибрацию.

Вооруженный этими знаниями Родин безмолвно схватил Татьяну за руку и поволок за собой.

– Да куда ты меня тянешь?
– Вожатая явно переключилась на другую не менее яркую эмоцию.- Стой, кому говорю. Не смей сжимать мою руку. Я тут командую.

Остановившийся Максим опасливо огляделся по сторонам и приложил палец к губам.

– Секрет государственной важности. Даже вам, своему мудрому и справедливому руководству опасаюсь его доверить.

Максим вытянулся во весь свой рост, встал на носочки и подозрительно огляделся по сторонам. Его поведение напоминало игру бездарного актера, которому выпала роль шпиона в очередной избитой конвейерной поделке.

– Да что за ерунду ты мелешь.
– Татьяна Николаевна сама вдруг заговорила шёпотом и стала тревожно озираться.
– Можно было и поаккуратнее меня сюда тащить. Говори.

– Вот.
– Родин извлек из невероятно глубокого кармана удивительно просторных штанов совершенно невзрачный полупустой пакет с мирной надписью: "Калиевая селитра".

– Если еще чуток сахара добыть, то можно чудной карамельки сварганить.

Эта бессмысленная фраза совершенно выбивала из колеи.

– Ты... ты... .
– Татьяна ах задохнулась от возмущения.
– Саботажник и вредитель.

– Да сделаю я все. В лепешку расшибусь, но к вечеру, клянусь, у меня все будет готово.
– Максим успокаивающе поглаживал расчувствовавшуюся девушку по оказавшейся в его ладонях руке.

А переживать было из-за чего. Вчерашнее мероприятие соседей отбросило Таньку далеко назад. Теперь если их задумка провалится, то такое близкое и желанное место инструктора райкома уплывет в чужие, явно нечистоплотные руки.

– Не переживай, Татьяна Николаевна.
– Максим словно прочитавший мысли своей собеседницы похлопал Татьяну по плечу, словно какого-нибудь своего парня.
– Прорвемся. Соседи не чуют изменившегося политического момента, зато мы аккурат в струю попадем. Я ведь уже все продумал.

Через минуту Максим развернул в фотокружке целую пиротехническую лабораторию. Он тоже рассчитывал на широко разрекламированное пионервожатой мероприятие. Только удивить потенциальных заказчиков банальным запуском ракет вряд ли удастся. Здесь необходимо было придумать нечто более масштабное. В голове засела мысль провести небольшое огненное шоу, тем более, что это не требовало сложных ингридиентов. Черный порох и шнур для замедлителя Татьяна Николаевна принесла. Магниевая стружка имелась. Ее доставили добрые шефы. В чьей-то многомудрой голове засела мысль, что пионеры будут потреблять магний в неимоверных количествах, делая фото со вспышкой.

Так или иначе, но для смеси нужны были спички. Они стоили денег, вроде совсем небольших, но даже это сумма пробила в бюджете Родина изрядную дыру. Татьяна, поначалу мешавшая процессу, удивительно вовремя смылась. Пришлось Родину тащиться в магазин самому, а затем аккуратно отделить серу от древесины и тщательнейшим образом измельчить в ступке, ловко позаимствованной вместе с пестиком на турбазе. Вот, собственно, и все. Осталось только ссыпать компоненты в одну большую емкость и тщательно перемешать до получения однородной массы. Весьма неприятная процедура. Приходилось все делать очень осторожно и внимательно, дабы все не вспыхнуло раньше времени.

Времени до праздника оставалось еще прилично, но лучше ничего не откладывать на последний момент. Чтобы все сработало как надо, не грех и постараться.

Скорлупа из папье маше скоро просохнет и тогда можно будет набивать снаряды взрывной смесью и наполнителем. Мортиру, столь необходимую для предстоящего действа соорудить из металлической трубы легче легкого. Только где эту самую трубочку найти? Рядом с водокачкой со слов Татьяны лежали оставшиеся после прокладки летнего водопровода всевозможные обрезки. Вывезти на металлолом их должны были давно, да на счастье Родина все руки не доходили. Однако как показывает жизнь, если что-то плохое может случиться, то произойдет в самый неподходящий момент. Вооружившись этим знанием, Родин, сразу по получении информации, отправился в сторону водонапорной башни. Препятствием между искомым и Максимом был весьма внушительных размеров забор. Самое умное было найти обладателя ключа от ворот и договориться за поллитру, чтобы тот открыл ворота. Но мы не ищем легких путей, тем более что все равно денег не было. Просить у пионервожатой было бессмысленно. Запустить лапу в казённые деньги у Татьяны не было возможностей. В голове Максима сверкнула малодушная мысль наполнить бутылку прекрасной кипячёной водой и выдать ее за чудодейственный сорокаградусный напиток, но была отметена. В корзину пошла и идея просить со слезами обрезок трубы, ссылаясь на тяготы судьбы. После трудной душевной борьбы Максим решился на кражу. Да и нужно-то было совсем немного метра два на шесть полноценных стволов, соответственно четыре на двенадцать. Чем тебе не две батареи. Перебросил через забор пару обрезков да и все. Ну сколько они могут стоить? Да две копейки. С другой стороны - страшно. Если поймают, то может оказаться, что ты половину водокачки спер. Да еще не мало другого под это дело спишут.