Год дурака
Шрифт:
— Эрик, дай, пожалуйста, десять рублей. Только монетой, не бумажные.
Он порылся в карманах и нашел монету.
— А зачем тебе?
— Для моего денежного дерева.
— Денежного дерева? Тогда это оно должно давать тебе деньги.
— Вот для этого я и дам ему монету, — попыталась объяснить я.
— Маленький урок щедрости, — восхитился Эрик. — Может, тебе еще монет?
— Нет, достаточно. Это же совсем маленькое денежное дерево.
— Действительно. Деструктору я тоже установил предел. Нечего баловать.
— Ты потешаешься надо мной?
— Что
У себя на кухне я аккуратно, чтобы не повредить корешки растения, зарыла монету в землю. Симоронщики обычно использовали рифмованные присказки, но, как я ни старалась, вспоминалось только блоковское: «Ночь, улица, фонарь, аптека,/ Бессмысленный и тусклый свет./ Живи еще хоть четверть века — / Все будет так. Исхода нет». Поэтому я просто сказала: «Дай денег. Ну, пожалуйста». В ту ночь я легла спать в тайной надежде, что проснусь с банкнотой, прилипшей к щеке. Ночью мне приснилось, что я пытаюсь нырнуть в золотые монеты, как делал в «Утиных историях» Скрудж Макдак, но оказалось, что это больно и неудобно, и я только наставила себе синяков.
Утром я проверила растение. Знающие люди утверждали, что с каждым новым листочком будет повышаться уровень моего благосостояния. За ночь, конечно, ничего не выросло.
День на работе прошел замечательно, как в старые добрые времена. Поступило несколько вакансий, и Диана распределила их между нами тремя. После недель над базой данных выполнение своих нормальных рабочих обязанностей воспринималось как поездка на Маврикий.
Возвращаясь домой, я увидела на земле монетку. Наклонившись за ней, я заметила, как неподалеку блеснула еще одна. И еще… и еще…
Ворвавшись в квартиру Эрика, я заверещала как резаная, потряхивая горстью монет:
— Смотри, что у меня!
Эрик оторвал от монитора лунный взгляд. Такое ощущение, что с тех пор, как я видела его в предыдущий раз, он так и сидел за компьютером.
— Ты пела в трамвае?
— Нет! Я нашла все эти деньги!
— Мне непонятен твой восторг. Деструктор так не вопил даже когда подобрал на тротуаре почти новый IPod с 40 гигабайтами памяти.
— Я никогда раньше ничего не находила!
— Ну, ты все время витаешь в облаках. Куда тебе до грешной земли.
— Эрик, ты только не смейся, но… — я начала рассказывать о симороне.
Эрик не рассмеялся, просто продолжил работать, слушая меня вполуха.
— Симорон… странное слово. Что оно означает?
— Ничего. Оно бессмысленно.
— Как и все связанные с ним действия.
— Эрик, это работает! Я же рассказала тебе про Ирину. Она уехала!
— Как я понял, ее отъезд был запланирован заранее. То есть она в любом случае бы уехала, скачешь ты с кровати или нет.
— Да, но деньги?
— Не надо в каждом стечении обстоятельств видеть проявление высших сил. К тому же ты была подсознательно настроена что-то найти, вот и стала внимательнее обычного. Да и сколько там денег?
Я посчитала.
— 127 рублей.
— А на покупку своей толстянки ты истратила…
— 600.
— Знаешь, не нужно быть бизнесменом с Уолл-Стрит, чтобы понять, что ты в убытке.
— Она еще окупится.
Отвернувшись
от монитора, Эрик посмотрел на меня так, будто я с дуба рухнула.— Сонь, ты на самом деле в это веришь?
— Я читала, что одна женщина похитила со стройки кирпич, а потом ее семье дали квартиру в том самом доме…
— А если спереть с работы компьютер, то у тебя появится компьютер.
Я надулась.
— Это не одно и то же.
— Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось, — Эрик отвернулся к компьютеру.
Наблюдая, как его пальцы быстро стучат по клавишам, я спросила:
— Что ты делаешь?
— Программирую.
— Это сложно?
— Это муторно.
— Знаешь, ты мог бы работать в офисе. Программисты хорошо получают. Как раз у нас в «Синерджи» открыта вакансия.
Одним взглядом Эрик дал мне понять, как он относится к подобному предложению.
— Ты бы хорошо смотрелся в костюме, — попыталась оправдаться я.
— Кошки тоже хорошо смотрятся в кукольных платьицах, которые надевают на них дети, но кошкам это совсем не нравится. Пятидневка, с девяти до шести, обед по расписанию. Навевает на мысли о тюремном заключении. К тому же нестерпимо скучно. Одни и те же действия каждый день. С определенного момента уже ничему не учишься.
— Людям часто приходится заставлять себя делать что-то неинтересное.
— Да, если они слишком ленивы и бестолковы, чтобы заниматься тем, что им нравится, — Эрик щелкнул по клавише «Enter». — Однажды в юности я устроился в службу технической поддержки, но продержался всего неделю. Идиотия в таком количестве меня просто убивала. Ты ладно, ты очень мило тупишь.
Хм. Почему мне кажется, что он только что проехался в мой адрес?
— Офисная работа оплачивается лучше, чем фрилансерство.
— А проституция лучше, чем офисная работа. И?
Я вздохнула.
— Ты действительно думаешь, что однажды сделаешь суперпопулярную компьютерную игру?
— Конечно. Я стану знаменитым, как Кармак, Ромеро и Гейб Ньюэлл. [1]
— Я не знаю всех этих людей.
— Тогда относительно тебя я уже знаменитее их, — усмехнулся Эрик.
Я ушла к себе, завидуя его самоуверенности. Жаль, он не мог поделиться ею со мной.
Навестив Эрика в четверг, я обнаружила, что его лицо приобрело зеленоватый оттенок от постоянного сидения за компьютером. В сочетании с перенасыщенными непонятными терминами разговорами по гарнитуре он производил впечатление человека, постепенно опускающегося в бездну безумия. С нарастающей тревогой я отметила увеличивающийся беспорядок в квартире. Пустые чашки и пластиковые бадейки от еды быстрого приготовления были расставлены, казалось, повсюду.
— Эрик, тебе не стоит есть эту быстрорастворимую дрянь. Там столько химии.
— Smallest code на среду не влияет, — убежденно возразил Эрик.
— И тем более подобной пищи стоит избегать Игорьку. Он растет, ему нужны витамины и белки.
— Включи Delphi32 в список исключений DEP. Какой у тебя класс регулировок?
Вздохнув, я решительно шагнула к нему.
— Эрик, дай денег, — на толстянке проклюнулся один листик, но толку от него пока не было.
Эрик посмотрел на меня мутным от недосыпания взглядом.