Год лошади

Вахтанг не то ахнул, не то пискнул. И было невозможно понять, то ли эта реакция организма вырвалась у него от восхищения, то ли наоборот - от возмущения.

– Что... что это...
– хрипло выдавил он бледное подобие вопроса.
– Что это значит?!

– Путешественники во времени! Вот что это значит!
– взмахнул руками Клим, словно собираясь взлететь.
– Документальные съемки! Нащупали золотую жилу - и нагрянули. Разумеется, без оружия...
– Торопливо и вдохновенно бормотал он, распаляясь все больше и больше.
– Они же... это самое... гуманоиды! Только с видеокамерами... Чтобы, значит, бабочку не спугнуть, не нарушить тонкого взаимодействия времен. Помните, - у Рэя Бредбери? Ну, а стегозавры-то об этом самом... гуманизме... еще не ведали ни ухом, ни рылом! Взаимных обязательств не принимали... И этот наш красавецтиранозавр... тем более! Считаю, что он проглотил... этого... оператора...

– Клим брезгливо покосился на металлические останки, принадлежащие соотечественнику, - целиком. Замкнул, так сказать, пищевую цепь! Людишки там... в будущем, видать, хлипкие! А вот аппаратурой подавился...

Профессор Прохоров ничего не сказал и, тяжело ступая, медленно побрел к своей палатке. Чувствовалось, что ему все на свете осточертело...

ГРИБЫ

Город у нас, ежели честно признаться, без особых достопримечательностей. Не для интуристов. Старинное место, историческое, да в прошлую войну раздолбан так, что камня на камне не осталось. В путеводителях сообщают скуповато и вроде бы вскользь: "промышленный центр". Ну, центр там или не центр, а для нас, которые здесь родились и живут, в самый раз. Зато река у нас! Одно слово - водная артерия. Но - красотища... А на площади над рекой

– площадь-то сама небольшая, соразмерная - памятник военному Герою стоит. Издали хорошо смотрится, да и?вблизи впечатляет. В общем - вписывается. И памятник этот вроде и не просто памятник, а служит, можно сказать, эмблемой нашего города. И на цветных видах, на открытках его печатают, и в газете нашей городской он заместо герба. Ну, цветы, как положено, в праздники к подножию кладут, молодожены после загса приходят торжественно сфотографироваться на память будущей совместной жизни перед товарищеским ужином. Оживленное, в общем, место.

А я, как старожил, мимо этого самого памятника Герою кажинное утро на работу иду. Ну, когда горит или опаздываю - в?транспорт втиснешься, а обычно - пешочком. Это и для здоровья, пишут, полезно - на своих двоих пройтись, кислородом заправиться, и к тому же у меня от дома до проходной - три автобусных остановки. Так что мы с Героем соседи и старые знакомые, во всякую погоду я его видывал - и когда солнце палит, и когда дождь поливает, и когда у него на голове теплая снежная шапка нахлобучена.

А тут в понедельник у меня - отгул. Ну, думаю, высплюсь сразу за все авралы да сверхурочные! Конец квартала только что был, горячка - сами понимаете. Будильник я специально не завел, но на всякий случай - в ящик, под белье, сунул: а вдруг, черт его знает, в нем какая-нибудь автоматика сработает?!

Ну, сплю это я, значит, тороплюсь на всю неделю вперед отоспаться. Но и во сне - а какие у меня сны? Сплошные производственные отношения с комплексной механизацией! И во сне, говорю, чувствую, что на работу иду. Мимо этого самого памятника. Герою, стало быть. И вдруг чудится мне: позвали. Это с утрянки-то!

– Послушай, браток... Оглядываюсь, вокруг - никого. А это - сам памятник заговорил:

– Браток...
– таким тихим, но довольно отчетливым голосом Герой это сказал, а внутрях у него что-то звякнуло металлически, - как бы заготовки сгружают.
– Можно тебя на минуточку?

– Чего тебе?
– бурчу я в ответ, да не слишком-то вежливо, потому как и во сне словно бы на работу спешу, и в то же время со стороны-то соображаю, что такой разговор может быть только во сне.

– Закурить, что ли, хочешь?

– Нет...
– он усмехнулся, вроде бы со значением.
– Некурящий я. Вернее сказать - курил в войну, да теперь-то... При моем нынешнем положении... Давно, браток, бросил. Завязал...

– А чего тогда не стоится? Ты что - Всадник Медный из одноименной поэмы А Эс Пушкина?

– Проходили в школе...
– снова звякнул Герой.
– Да какой из меня Всадник? И лошади у меня нет. По штату не положено. А жаль... Было бы с кем поговорить... Знаешь...
– и этак довольно прямо легко согнулся он в своей металлической пояснице.
– Застоялся я. Тяжелое это дело, оказывается - эмблемой работать...

Тут я ничего сказать не мог. Помолчали, да вдруг он как врубит:

– Ты как думаешь - грибы в лесу сейчас есть?

– Грибы?!
– я чуть не поперхнулся. А потом - остыл, дошло: ничего, вполне нормальный вопрос.

– Растут...
– отвечаю.
– Куда им деться? В прошлую субботу ездил.

– Не за Михалево?
– тихо так спрашивает Герой, я бы даже сказал - с грустинкой.

– Ну, за Михалево, - согласился я, а потом с ходу спохватился:

– Слушай, а ты-то сам откуда эти места знаешь? И на него смотрю уже чуть ли не с подозрением. Как на конкурирующую фирму...

– Случалось бывать...
– отвечает.
– В положенное по уставу время. Теперь-то, поди, и мест тех не узнаю. Слушай, земляк... А не махнуть ли нам с тобой по грибы? Вот прямо сейчас, а? Будь другом - возьми меня с собой!

И так он попросил, что - не поверите!
– враз уговорил меня, дурака. У меня даже в носу защипало...

– А как же это самое... Служба твоя?
– поинтересовался только да и то - больше для порядка.

– Ничего, - отвечает и глазом подмигивает.
– Не спохватятся...

Я домой мигом смотался, сбегал, благо недалеко, я уж поминал - всего три автобусных остановки. Разыскал на антресолях корзинку ивовую плетеную, сапоги натянул. Резиновые, с портянками, как полагается, - места там сыроватые. Надо же - портянки... Это во сне-то! Принес корзинку к памятнику. А Герой, между прочим, меня ждет: сидит этак аккуратненько на нижней ступеньке своего гранитного... этого... пьедестамента. И в руке живой цветок вертит. Осторожненько так. И не понять, то ли и впрямь нюхает, то ли рассматривает. Корзинке он обрадовался - трудно сказать, как! На ладони своей бронзовой подкинул, поймал, засмеялся и на согнутый локоть повесил. Ну, пошли мы с ним. Разговариваем о том, о сем. Я и ухом не веду, что иду по своему родному городу не один, а с памятником, да еще Герою... Шутка сказать! Правда, хоть и во сне, а окружающую обстановку секу четко - на выезде из города я его мимо поста ГАИ все же стороной обвел, на всякий, знаете, пожарный случай, мало ли чего. Еще прицепятся... Скажут, что памятник увел в личных целях, на продажу за рубеж в виде сырья цветного металла. Потом не отскребешься...

В автобус-то с моим корешем не больно влезешь: и пол проломить может, да и не ясно, сколько за его полный металлический вес оплаты спросят: тут ведь одним талоном не отделаешься!

А за городом мы КРАЗ подцепили. Шофер ничего, не удивился: я eму на бутылек подкинул, ему с утра-то все равно кого везти, хоть черта, хоть памятник. А за вечер зато у него голова уже спокойна...

Ну, доехали мы с Героем до одного моего заветного местечка. Грибов там! Но хоть убейте, где это - не скажу. Производственная и коммерческая тайна...