Голая Джульетта
Шрифт:
В колледже он почти ни с кем не сблизился, ибо считал своих коллег бескультурными чурбанами, включая и тех, кто преподавал искусство; коллеги отвечали ему взаимностью, считая занудой, избегающим главного русла, рыскающим по застойным рукавам быстротекущего потока жизни в поисках истоков – или чем он там интересовался на нынешней неделе… Мягко выражаясь, они считали Дункана чудаковатым, что, по мнению Дункана, объяснялось железобетонной закоснелостью их вкусов. Появись на следующей неделе в преподавательской Дилан и спой для них – они лишь скептически приподнимут брови и продолжат просмотр вакансий в колонках «Эдьюкейшн гардиан». Дункан их ненавидел; легкость, с которой он поддался чарам Джины, отчасти объяснялась и этой ненавистью. Джина, казалось, понимала, что шедевры искусства
Они решились на совместную велосипедную вылазку в день, когда он принес для нее в колледж начало «Прослушки», предварительно завернутое в газету – чтобы у Энни не возникли ненужные вопросы. Собственно, вопросы возникли бы, даже если б она заметила необычную таинственность процедуры, так что секретность понадобилась ему скорее для психологической самоподготовки, чем в целях конспирации. Обычную передачу кому-нибудь из знакомых тривиального носителя информации Дункан окутал флером намека на супружескую измену. Из колледжа он позвонил Энни, предупредил, что задержится, но она тоже задерживалась в музее и не проявила ни беспокойства, ни любопытства. Странной какой-то казалась она ему в последние дни. Он бы не удивился, если бы оказалось, что у нее тоже завелся кто-то на стороне. Чего еще желать? Хотя, конечно, он не хотел бы лишаться Энни, прежде чем выяснятся перспективы развития отношений с Джиной. Пока что он лишь собирался на встречу, которую с натяжкой можно определить как первое свидание.
По инициативе Дункана они отправились в тихий паб на окраине городка, по другую сторону доков, подальше от студентов и преподавателей колледжа. Она предпочла сидр – выбор, от которого Дункан пришел в восторг, хотя так же точно любой другой выбор ее в тот момент, будь то белое вино, бейлис или кока-кола, в одинаковой мере свидетельствовал бы о ее утонченности и неповторимом своеобразии. Ему показалось, что пинта сидра – как раз то, к чему его душа стремилась в течение всей жизни.
– Ну, наше здоровье… Чин-чин… Поехали…
– На здоровье.
Напиток проследовал в глотки, они смачно почмокали губами, что означало:
а) они эту выпивку вполне заслужили, и
б) они не знают, о чем разговаривать.
– Ах, да… – Он полез в сумку и вытащил сверток. – Вот.
– О, спасибо… На что похоже? Я имею в виду из других сериалов.
– Да ни на что. То есть вообще ни на что. В том-то и фокус. Против всех правил, можно сказать. В том и уникальность.
– Вроде меня. – Она засмеялась, но Дункан увидел возможность впрыснуть дозу скороспелой искренности.
– Совершенно верно, – изрек он с видом серьезным и даже торжественным. – То есть я вижу, что ты во многом отличаешься, скажем, от персонажей всех этих сериалов про балтиморских изгоев [9] . Это же относится и к куче других вещей… Понимаешь, о чем я говорю? – Может, она и понимала, но он вдруг сообразил, что повел куда-то не в ту сторону, и попытался выправиться: – Но в некоторых весьма важных отношениях ты такая же.
– Да ну? Давай-давай. Это интересно. – Она вовсе не выглядела обиженной или смущенной, скорее ее действительно что-то интересовало. Похоже, он ее увлек.
9
В Балтиморе происходит действие сериалов «Прослушка» и «Убойный отдел», а также фильмов Джона Уотерса.
– Ну… Я ведь только что с тобой познакомился. Но когда сегодня утром я увидел тебя в преподавательской… – Он собирался вставить комплимент, сказать, что находит ее привлекательной и радуется ее урокам, но никак не мог соскочить с дурацкой телевизионной тематики. – Ты выпирала, как больной палец… Нет-нет, в хорошем смысле! Я имею в виду, выделялась на общем фоне, не в смысле какой-то
болезненности. Все остальные там были какие-то прокисшие, прогорклые… а ты – бодрая, милая, энергичная. Да, «Прослушка» не бодрая, не милая, но если взять другие сериалы… В общем, посмотри это. И сравни с собой.Он облегченно вздохнул, считая, что с грехом пополам выпутался.
– Спасибо. Надеюсь тебя не разочаровать.
– О, нет, ни в коем случае!
За плечами у Джины в Манчестере остались личные отношения с каким-то хореографом, который боготворил свою мамочку и ни разу за два года не прикоснулся к Джине. И года три уже не находил для нее ласкового слова. Типичный «голубой», ненавидевший Джину за то, что она не смогла излечить его от влечения к сильной половине человечества. Более всего на свете ей хотелось встретить доброго, внимательного мужчину, который считал бы ее привлекательной. Иногда можно задолго предвидеть лобовое столкновение. Длинный прямой участок шоссе, автомобили несутся навстречу один другому…
О Такере Кроу Джина имела довольно смутное представление, но проявила готовность к углубленному изучению его творчества. На следующий день после совместного возлияния Дункан посетил маленькую, скудно меблированную квартирку Джины на холме, на окраине городка, далеко от моря и от Энни; они вместе прослушали обеих «Джульетт», «Голую» и «Одетую», и почти сразу после этого оказались в постели, так как он услышал от нее о «Голой», о ее грубой простоте и неприкрашенности, как раз то, что хотел услышать. Для Дункана этот сексуальный опыт оказался в некотором роде откровением, процессом тревожным, неконтролируемым, непредсказуемым, резко отличным оттого, что происходило между ним и Энни по субботам, после просмотра прокатного DVD. Через сорок восемь мучительных часов после этого он признался Энни, что встретил другую. Произошло это в индийском ресторанчике за углом.
Она выслушала спокойно.
– Так. Полагаю, «встретил» означает нечто большее, чем просто знакомство и застольную беседу.
– Да.
– Ты с ней переспал.
– Да.
Дункан взмок, сердце его колотилось. Подташнивало. Пятнадцать лет! Даже больше. Следует ли выпрыгивать из привычного уюта пятнадцатилетнего сожительства в неизвестность? Можно ли? Не следует ли ему и Энни обратиться к консультантам, пойти на какие-нибудь курсы по укреплению семьи, на год-два куда-нибудь уехать, чтобы получше разобраться в себе и в происходящем? Только вот кто их заставляет? Кто-кто – да никто, вот кто. И это отсутствие контроля слегка беспокоило Дункана. Он всегда спешил возражать против вмешательства государства в личную жизнь граждан, но, пожалуй, иногда это вмешательство оказалось бы нелишним. Где забор или хотя бы страховочная сетка? Да, теперь труднее спрыгнуть с моста, сложнее жить курильщикам, сложнее купить оружие, стать гинекологом. Почему же государство позволяет покидать насиженные гнезда, разрывать устоявшиеся отношения? Так нельзя. Если так пойдет дальше, в течение года он окажется на дне, превратится в безработного и бездомного пьяницу. А это хуже, чем пачка «Мальборо» натощак.
– Я хочу точно определить происшедшее. Да, я, гм… я переспал с ней, как ты выразилась, но не уверен, что поступил правильно. Может быть, я совершил ошибку. Я хочу тебя спросить: ты находишь это возмутительным? Я готов признать, что это возмутительно с моей стороны. Я не обдумал всех последствий своего поступка.
– Зачем тогда мне сообщаешь?
– Ты допускаешь такое? Чтобы я тебе не признался?
– Ну, для меня это слишком сложно. Это выбор для тебя, а не для меня. Хотя, если б ты мне и не сказал, я бы все равно это почуяла.
– Если бы я спросил тебя еще до того, как это произошло, то да. Но если бы я спросил тебя в самом начале, а потом спросил бы еще…
– ДУНКАН!!!
Он подпрыгнул. Ее крик он услышал, пожалуй, впервые в жизни.
– Извини. Я запутался.
– Ты хочешь сказать, что решил съехать?
– Не знаю. Сначала вроде знал, а теперь не знаю. Как-то вдруг это решение стало казаться очень сложным.
– А раньше не казалось?
– Ну… не таким сложным, как кажется теперь.