Голливудский мустанг

Джок не собирался поступать так с Бойдом. Не из-за любви к нему. Просто он не хотел угождать во всем Престону Карру.

Когда Престон Карр наконец вышел из трейлера Дейзи и явился на съемочную площадку, Джок был воплощением деловитости, сдержанности. Им предстояло снять очередную сцену. Джок как бы невзначай заметил, что свет не будет оставаться вечно.

Престон Карр уловил намек и манеру, в которой он был преподнесен. Но он лишь спросил:

— Какой ты видишь эту сцену?

Джок объяснил. Линк, у которого был роман с Рози, бездомной девушкой, впервые понял, что молодой человек — его играл Бойд, — возможно, подходит на роль ее мужа. Если только этот юноша избавится от конформизма, станет человеком, в полном смысле принадлежащим самому себе. Другими словами, девушке нужен мужчина, на которого она сможет положиться — самостоятельный, независимый. Поэтому она увлеклась Линком. Но теперь пришло время отдать ее в руки другого мужчины, который больше подходит ей по возрасту. Сейчас предстояло заснять Карра крупным планом в тот момент, когда он впервые открывал зрителям свое решение.

Сцена была достаточно простой и ясной. Но Джок Финли, гордый молодой человек, мустанг голливудских холмов, преподнес свою трактовку так, что каждое слово обрело двойное или тройное значение. Девушка, роман, зрелый мужчина, молодой человек, соперничество — каждый элемент эпизода срывал корку с засохших душевных ран Джока, заставлял их снова кровоточить.

Карр слушал режиссера молча. Если сцена и была наполнена для него каким-то личным содержанием, то он тщательно скрывал свое отношение к этому. Он лишь кивал. Джок продолжал говорить. Их окружала стена из тишины. Джо, Лестер, оператор, рабочие, гримеры, костюмеры — все слушали мучительное толкование сцены. Наконец Джок закончил свой монолог словами:

— Давайте попробуем. Там будет видно.

Крупный план Карра появился в сцене, где Линк учит молодого Бойда «ломать» мустанга — полного сил, дикого, свободного, гордого, только что пойманного в высохшем русле реки.

Линк следит за молодым человеком; публика видит, что сначала зрелый мужчина смотрим на Бойда критически, затем постепенно проникается к нему симпатией, работает с ним и наконец радуется тому, что молодой человек одержал победу. Внезапно Линк осознает нечто важное: этот парень подходит Рози! На серьезном лице Карра появляется его знаменитая хитрая улыбка, затем лицо снова становится серьезным. Зрители прочитают в глазах Карра его мысли, выраженные языком кинематографа без единой реплики.

— Вы поможете мне, если поставите пленку, на которой записан топот копыт, — обратился к звукорежиссеру Карр.

Звукорежиссер нашел на ленте нужное место. Копыта мустангов загрохотали неистово, яростно, испуганно. Это звуки сопровождались трогательным, горделивым ржанием. Кусок магнитной ленты заключал в себе историю поимки мустанга, борьбы и победы Бойда.

Послушав запись, Карр начал играть сцену. Его мимика была безупречной, идеально точной. Челюсти, губы, все лицо передавали чувства Линка. В его глазах отражались не только эмоции персонажа, но и вся сцена, свидетелем которой он был.

Когда съемка закончилась, Джок ничего не сказал Карру; режиссер лишь спросил Джо:

— Вас это устраивает?

Джо кивнул.

С напускным равнодушием Финли сказал:

— Тогда о'кей. Если только мы не можем сделать лучший дубль.

Опытный киноактер, когда ему удается сыграть хорошо, всегда чувствует это. Иногда приходится делать дубль из-за тени, появления которой не предвидел оператор, или из-за помехи на звуковой дорожке. Хороший актер знает, как он сыграл, можно ли добиться лучшего результата, стоит ли его добиваться. В этом дубле Карр передал все нюансы еще и потому, что хотел избежать конфликта с Джоком Финли.

Но он не мог оставить без ответа вызов, содержавшийся в словах режиссера: «Если только мы не можем сделать лучший дубль».

— Если Джо скажет, что света достаточно, я сыграю еще раз, — сказал Карр.

— Джо? — спросил Джок.

— Все было отлично, — уклончиво ответил Джо.

— Света еще хватает? — произнес режиссер.

— Мы можем добавить несколько дуг. Можем снимать, если вы этого хотите.

Ответ Джо прозвучал как предостережение, отеческая мольба, адресованная самоуверенному, сердитому молодому человеку.

— О'кей! Звук! Приготовьте снова ту запись. Джо, я жду вашего сигнала.

Джо снова все подготовил, передвинул Карра в сторону на несколько дюймов. Проверив все, он тихо сказал Джоку:

— Я готов.

— О'кей. Сделаем так, чтобы этот дубль удался, — Джок произнес эти слова тихо и твердо, желая рассердить Престона Карра. Это отразилось на игре актера. Во время съемки Джоку пришлось сказать:

— Стоп! Ничего не получается. Попробуем еще раз! С самого начала!

Они начали все снова. Затем еще раз. После четвертого незавершенного дубля Джо Голденберг тихо сказал Джоку:

— Первый дубль — то что надо. Вы не можете желать лучшего.

— Я могу, — ответил Джок; сейчас ему не было дела до того, слышит его Престон Карр или нет.

Вокруг съемочной площадки собрались люди. Даже Дейзи. Карр сделал пятый дубль. И шестой. Всякий раз Джок прерывал съемку:

— Господи, нет! Это не пойдет!

— Послушайте, Джок, нам надо перезарядить камеру, свет уходит. Почему бы нам не закруглиться сегодня? Продолжим завтра утром.

Но Престон Карр также обладал гордостью, большой профессиональной гордостью.

— Еще раз! — громко сказал актер.

Джо посмотрел на Финли. Режиссер был почти готов отказаться, потому что предложение исходило от Карра, однако он все же согласился:

— Еще раз.

Оператор быстро перезарядил камеру. Джо скорректировал освещение. Престон Карр шагал вокруг съемочной площадки, глубоко дыша и мобилизуя свою внутреннюю энергию, которая начала иссякать по причине обыкновенной физической усталости. Он набрал воздух в легкие и резко, агрессивно выдохнул его. Теперь он был готов. Он вышел на съемочную площадку, окруженную прожекторами и лицами людей.

Карр прослушал топот копыт, впитал в себя звуки, издаваемые напуганными животными, представил себе сцену, увидел героя Бойда и начал играть. То ли он действительно устал, то ли изображал усталость, но сейчас Карр создал образ пожилого мужчины, готового отдать другому человеку, обладающему молодостью и силой, девушку, в которой тот нуждался. Возможно, дело было в изменившемся освещении. Или свою роль сыграла гордость Карра. Он решил превзойти самого себя, чтобы доказать что-то этому молодому негодяю — режиссеру.