Голливудский участок

— Подождите в своей квартире, мисс Шелдон, — попросил Бенни.

Глядя на детей, она повторила:

— О Господи! — расплакалась и пошла к двери.

Когда она вышла, девочка повернулась к младшему брату:

— Не плачь, Терри. Мамочка скоро вернется.

Почти в полночь Капитан Смоллет и Капитан Сильвер заехали в участок, чтобы получить подпись сержанта под отчетом об ограблении. Одна транссексуалка утверждала, что шла по бульвару по вполне законному делу, когда рядом остановилась машина с двумя парнями. Один из них выскочил и выхватил сумочку транссексуалки, в которой были пятьдесят долларов и «великолепный» новый парик за триста пятьдесят долларов. Потом парень ударил ее и скрылся на машине.

Капитан Сильвер занимался тем, что пытался найти регистрационные данные на транссексуалку — не арестовывалась ли она за проституцию, — когда дежурный офицер попросил Капитана Смоллета подменить его, пока он сбегает наверх и, не торопясь, наслаждаясь процессом, опорожнит кишечник.

Капитан Смоллет согласился, и в этот момент в помещение, шаркая, вошел очень злой и раздраженный Филмор Ш. Брейкен.

Капитан Смоллет взглянул на бомжа и заметил:

— Приятель, ты, должно быть, слишком пьян, если пришел в полицейский участок по собственной воле.

— Я хочу подать жалобу.

— Какую жалобу?

— На полицейского.

— Что он сделал?

— Должен признаться, он угостил меня гамбургером.

— Да, понимаю, почему ты разозлился, — сказал Капитан Смоллет. — Он должен был купить тебе филе миньон, правильно?

— Он привел меня сюда за гамбургер и оставил мою собственность у жирного дегенерата в грязном книжном магазине на Голливудском бульваре.

— В каком грязном книжном магазине?

— Я могу его показать. В любом случае этот дегенерат не смотрел за моей собственностью, как обещал, и теперь она пропала. Пропало все, что было в моей тележке.

— И что же, позволь спросить, было в твоей тележке?

— Моя наковальня.

— Наковальня?

— Да, это вся моя жизнь.

— Черт возьми! — восхитился Капитан Смоллет. — Ты кузнец? Для тебя может найтись работа в конном взводе.

— Я хочу увидеть начальника и подать жалобу.

— Как твое имя?

— Филмор Шекели Брейкен.

— Подождите здесь минуту, мистер Брейкен, — сказал Капитан Смоллет. — Я должен посоветоваться с сержантом.

Пока Капитан Сильвер ждал, когда Пророк подпишет отчет о преступлении. Капитан Смоллет быстро нашел в телефонной книге адрес адвокатской конторы Гарольда Дж. Лоуэнстайна, пользующегося дурной славой и нелюбимого в Управлении полиции Лос-Анджелеса адвоката, делавшего деньги на исках к копам и городу, которому они служили. Кто-нибудь из полицейских всегда описывал, что он сделает с Гарольдом Дж. Лоуэнстайном, если задержит его за вождение в пьяном виде.

Затем Капитан Смоллет набрал номер дежурного помещения. После восьмого гудка, когда он уже начал думать, что его идея не сработает, трубку подняли.

Филмор Шекели Брейкен сказал:

— Алло?

— Мистер Брейкен? — спросил Капитан Смоллет, изо всех сил пытаясь походить на Энтони Хопкинса в роли дворецкого. — Я говорю с мистером Филмором Шекели Брейкеном?

— Да, кто это?

— Это горячая линия адвокатской конторы Гарольда Дж. Лоуэнстайна, эсквайра, мистер Брейкен. Нам только что позвонил офицер из Голливудского участка и сообщил, что вы нуждаетесь в нашей помощи.

— Да? Вы адвокат?

— Я всего лишь ассистент адвоката, мистер Брейкен, — уточнил Капитан Смоллет. — Но мистер Лоуэнстайн очень заинтересован во всех делах, которые касаются должностных преступлений офицеров полиции Лос-Анджелеса. Вы не могли бы подойти завтра в одиннадцать утра в наш офис и обсудить это дело?

— Ясный пень, смогу. Только возьму ручку.

Он отошел от телефона, и Капитан Смоллет услышал, как он кричит:

— Эй, дайте мне какую-нибудь паршивую ручку!

Наконец Филмор вернулся и сказал:

— Давай, братан.

Капитан Смоллет продиктовал адрес адвокатской конторы Гарольда Дж. Лоуэнстайна, номер его кабинета, потом сказал:

— Мистер Брейкен, звонивший от вашего имени офицер сообщил, что в настоящее время вы стеснены в средствах, поэтому не дайте себя запугать, если кто-то из наших служащих попытается отговорить вас. Мистер Лоуэнстайн захочет лично поговорить с вами, поэтому не принимайте ответ «нет» от грубой и бесцеремонной секретарши.

— Если кто-то попробует остановить меня, я надеру ему задницу, — пообещал Филмор.

— Так держать, мистер Брейкен! — одобрительно произнес Капитан Смоллет, теперь уже больше напоминая Шона Коннери, чем Энтони Хопкинса.

— Я приду в одиннадцать.

Филмор ждал в дежурном помещении, когда Капитан Смоллет вернулся и сказал:

— Мистер Брейкен, сержант готов вас принять.

Филмор гордо выпрямился, посмотрел в глаза высокому полицейскому и заявил:

— Наплевать на сержанта. Он может поговорить с моим адвокатом. Я подаю в суд на вас, ублюдки. Когда я с вами покончу, мне будет принадлежать весь участок, и если тебе повезет, я когда-нибудь куплю тебе гамбургер, козел.

И с этими словами Филмор Шекели Брейкен, шаркая ногами, вышел из участка с улыбкой, широкой, как Голливудский бульвар.

Когда Б. М. Дрисколл с Бенни Брюстером ранним утром закончили дежурство, Капитан Смоллет и Капитан Сильвер в раздевалке рассказывали о приключении с Филмором Шекели Брейкеном Нейту Голливуду и Уэсли Драббу.

После того как стих смех, Нейт сказал Капитану Смоллету и Капитану Сильверу:

— Кстати, ребята, приглашаю вас на вечеринку по поводу дня рождения. Ее устраивает моя новая подруга у себя дома, в Уэствуде. Возможно, познакомитесь с людьми из индустрии развлечений.

— Будет кто-нибудь из твоего племени? — спросил Капитан Смоллет. — Не хочу никого обижать, но мой лимит — два еврея. Как только собираются трое и больше голливудских иудеев, они начинают цеплять политические ярлыки на каждый одушевленный и неодушевленный предмет.