Голод

– Мне нужен телефон Генри!!!

– Записывай!
– ответ доктора Рича не занял и доли секунды, когда он тут же продиктовал номер своего брата, который к счастью знал на память, а я, выдохнув в трубку: «Спасибо!», нажала отбой.

Руки тряслись, и еле как я нацарапала ручкой телефон Генри прямо на каких-то документах Софи, разложенных с вечера на журнальном столике, тут же судорожно принявшись тыкать в телефоне его номер.

– Дурацкие сенсорные телефоны!!! – прорычала я, остервенело нажимая на панель светящегося телефона, когда мои трясущиеся пальцы только с третьей попытки смогли набрать номер Генри в телефоне Софи.

Протяжные гудки тянулись целую вечность, и я начала расхаживать от угла холла до кухни и обратно, не спуская глаз с подруги, которая пыталась уложить измученную собаку на приготовленную для неё мягкую чистую подстилку, прикусив трясущуюся нижнюю губу,- Ну же, Генри! Ответь! Прошу тебя!! Возьми эту чертову трубку!!

Я боялась считать, сколько гудков прошло, уже теряя надежду на то, что Генри ответит на незнакомый номер, когда наконец услышала в трубке его низкий, слегка хриплый голос:

– Слушаю….

– Генри! ТЫ НАМ НУЖЕН! Очень срочно!!! – взвизгнула я без всяких предисловий, потому, что Люси снова сорвалась с места, а Софи понеслась за ней белее приведения, и, глядя на состояние подруги, я уже не могла сказать точно, кого придется реанимировать в ближайшее время: собаку или её голубоглазую хозяйку?

– Кэтрин?
– удивленно выдохнул Генри, чуть кашлянув и зашуршав чем-то, словно одеяло сползло с тела.

Я покосилась на часы, ахнув.

Вот нормальные девушки будут звонить едва знакомому мужчине в 5:28?!

Нет!

Но кто сказал, что мы были нормальные?

– Да, я! Боже, Генри, прости, что так рано! Ты, наверное, ещё и выспаться-то не успел….

– Что случилось, Кэтрин? – прервал мягко мою тираду мужчина. А я почему-то залилась неожиданно краской, когда услышала звук, оттого что он сел в кровати, а я представила его огромное мускулистое тело обнаженным под одеялом, которое сползло на бедра, от его движения.

На секунду я выпала из жизни во второй раз, при разговоре с этими умопомрачительными братиками, но Люси снова издала протяжный вой, а Софи всхлипнула, отчего я снова пискнула в трубку:

– Генри, мы рожаем!

– Эм…что?...кто именно? – голос Генри был настолько мягкий и глубокий, что мне захотелось присесть на диван, чтобы на шарахнуться случайно на пол.

– Собака! У нас есть собака и у неё неожиданно начались роды…

– …ради Бога, скорее! – простонала из кухни потерянно Софи, и если бы я не знала у кого именно роды, то подумала в тот момент, что мы ожидаем появления на свет детки Софи, а не иначе.

На секунду в трубке воцарилась тишина, и мне казалось, что Генри даже перестал дышать, когда неожиданно его голос всплыл сквозь каналы связи снова, в этот раз решительный и твердый:

– Скажи мне адрес! – судорожно продиктовав адрес нашего дома, я услышала в трубке, - Буду через 7 минут!

Последнее что я слышала, до того как Генри отключил телефон, это что кровать скрипнула от веса поднимающегося тела, и одеяло по всей видимости соскользнуло на пол…

– Он едет, Софи! Едет! Скоро будет у нас! Он обязательно поможет! Всем нам.

Оставалось добавить только одно – и тебя вылечат, и меня вылечат, потому что едва ли можно было найти в этом мире еще таких же больных, как мы по животным. И это при том, что вегетарианцами мы не были, но вот не могли пойти мимо брошенных щенков или не спасенных от жутких соседей щенков!

Да, это была наша общая беда – любовь к братьям нашим меньшим.

Софи чуть улыбнулась сквозь слезы, но я уже знала, что всё будет в порядке, потому что верила Генри, как никому другому.

Почему-то.

Возможно, дело было в его силе и при этом его мягкости.

Или в его синих глазах, в которых можно было утонуть.

Или потому, что доктор Рич рассказал мне вчера о своем брате то, что наверное мало кто знал в принципе.

Глава 41.

Не в силах разговаривать, мы просто молча гладили Люси, молясь о том, чтобы все скорее закончилось самым благоприятным образом.

Услышав звук приближающегося автомобиля гораздо быстрее, чем рассчитывали на это, мы с Софи широко улыбнулись друг другу, когда я побежала к двери, чтобы распахнуть её ещё до того, как широкая фигура Генри оказалась на пороге нашего дома.

Я почувствовала себя маленькой и хрупкой, не смотря на то, что была не из мелких девушек мира сего, когда мужчина поспешно захлопнул машину, направившись ко мне быстрыми размашистыми шагами.

Его длинные накаченные ноги принесли его быстрее ветра, а в крепких руках была небольшая потертая сумка, где видимо было всё необходимое на случай непредвиденных ситуаций.

– Тебя на самолете что ли подкинули? – попыталась я улыбнуться высокому широкому красавцу в спортивном костюме, с щетиной на лице и спутанными волнистыми черными волосами.

– Ага, парашют оставил на берегу, - улыбнулся он мне своей невероятно обаятельной мальчишеской улыбкой, ступив на порог, когда я отошла, чтобы пропустить его внутрь.

– Ещё раз прости, что мы подняли тебя так рано, и не дали поспать с долгой дороги…

– Не переживай на этот счет, Кэтрин! Ещё успею отоспаться! Ну, где наша будущая мамочка?

И словно поняв, что её зовут Люси, неловко ковыляя, вышла из кухни, осторожно приблизившись к незнакомцу, чтобы обнюхать его.

– Красавица!
– улыбнулся Генри, медленно протянув свою ладонь к носу собаки, чтобы она могла познакомиться с ним и понять, что он не враг, присев перед ней на корточки, когда собака не выказала никакой агрессии по отношению к нему.

И, кажется, Люси его признала, когда легко позволила потрепать себя за уши.

А я смотрела на большие сильные ладони Генри, которые с лаской скользили по шерсти собаки, восхищаясь тому, как такая сила может быть такой нежной и осторожной.

Как эти крепкие руки могли прикасаться с такой лаской и теплотой.

– Всё будет хорошо, девочка! Мы тебе поможем!

Я видела, как Софи поднялась с колен, выглянув из кухни и, вытирая мокрые от крокодильих слез щеки, шагнула в холл, когда ошарашено застыла, рассматривая Генри огромными голубыми глазами.