Голому рубашка. Истории о кино и для кино

— Я полностью доверяю тебе режиссуру, — сказал мягко Вадим.

— Тогда слушайте и записывайте, — взял в руки сценарий Химик. — Роли каменщиков исполнять будут Мутный и Кабан. Ответственную роль верхового в люльке доверяю Лысому. Бубон и Боржом будут заняты наружкой.

— Небось, текста написал выше крыши! — сказал недовольно Бубон, листая сценарий.

— У тебя там ни одного слова нет! — сказал Химик.

— Вот за это спасибо! — обрадовался Бубон.

— На себя я беру роль говорящего и смотрящего, — закончил Химик. — Как тебе выбор актеров? — спросил он Вадима.

— Полностью согласен, — искренне сказал Вадим. — И, кстати, Федерико Феллини говорил, что 95 процентов успеха фильма зависит от правильного выбора актеров.

— А ты знаешь, старина Федерико прав, — обдумав эти слова, сказал Химик. — Вот стоит поменять, например, Лысого на Бубона и все — фильма нет!

— Да, я согласен с тобой, — согласился Вадим.

К подъезду дома подъехала «Вольво». Инна вышла из машины и вошла в подъезд.

— Баба приехала! — сообщил по телефону Бубон.

Он сидел вместе с Боржомом на скамейке у детской песочницы, в руках у них было по бутылке пива, а на скамейке лежали на газете две воблы. Типичные отдыхающие бомжи…

— Продолжайте наблюдение! — ответил ему Химик.

Он стоял у окна на лестничной площадке дома напротив и делал вид, что ждет кого-то.

Вскоре к дому подъехали «Мерседес» депутата и джип с охраной. Из «Мерседеса» вышел полноватый мужчина с придурковатой внешностью и в сопровождении двух телохранителей вошел в подъезд дома.

— Клиент приехал! — сообщил Химику Бубон.

— Тебя понял, — ответил Химик. — Что дальше по сценарию, помните?

— Сидим, выпиваем, — ответил Бубон.

— Все верно, — подтвердил Химик. — И ждете дальнейших указаний.

— Верно, — ответил Бубон.

Телохранители депутата вернулись в джип, а водитель «Мерседеса» походил вокруг машины и тоже сел в джип — потрепаться с ребятами.

— Каменщики! — набрав номер, позвал Химик.

— Слушаем! — отозвался тут же Мутный.

Они с Кабаном сидели на крыше дома возле тачки, нагруженной кирпичами.

— Можете приступать! Только бесшумно! — отдал распоряжение Химик. Мутный и Кабан, подхватив тачку, донесли ее до лифта, спустились на нужный этаж, открыли ведро с раствором и очень споро и профессионально стали класть кирпич — замуровывать дверь квартиры, куда только что вошел депутат.

Депутат сидел в кресле. Перед ним стоял столик, на котором были чашечка дымящегося кофе, бутылка коньяка с рюмками и тарелочка с дольками лимона.

Играла музыка, и Инна танцевала перед депутатом что-то эротическое, явно стриптиз.

— Молодец, Инка! — комментировал депутат танец Инны. — Все движения у тебя получаются естественными. Этим ты отличаешься от девок, которые танцуют в стрипбарах. Ты — настоящая гейша!

— Просто я угадываю твои желания! — сказала Инна, в танце приблизившись к депутату и поцеловав его в кончик носа.

— Поразительно! — восхитился депутат. — Именно это я и загадал! Я не хотел эротики — просто знакового прикосновения!

— Ты забываешь, что я закончила МГУ и работала в лаборатории исследования аномалий электромагнитных колебаний! Гейши о таком понятия не имеют! — сказала, танцуя, Инна, одновременно расстегивая на спине бюстгальтер.

И в этот момент у депутата зазвонил телефон.

— Депутат, — говорил Химик, — твоя жена знает, где ты?

— Кто это? — насторожился депутат. — Что за шутки!

И сделал знак Инне приглушить музыку.

— Это не шутки, дорогой товарищ олигарх, — усмехнулся Химик. — Подойди и посмотри в глазок двери…

— И что я должен там увидеть? — спросил депутат, а сам осторожно направился к двери и сделал Инне знак следовать за ним.

— Могу сказать, что, — ответил Химик. — Темноту, черноту! Потому что твоя дверь замурована и заминирована. А выйти из этой ловушки без взрыва, телевидения и прочего шума ты можешь, только если выполнишь мои условия.

Депутат достал пистолет и шепнул Инне:

— Открой дверь!

Инна, ничего не понимая, смотрела то на дверь, то на депутата.

— Что там. Костя?

— Ничего, не бойся! Открой! — зловеще шептал депутат. — Я тебя прикрою! Давай, смелей!

Инна подошла к двери и дрожащей рукой открыла ее — вместо выхода была кирпичная стена.

— Ну как? — говорил Химик по телефону, посматривая в листок со сценарием. — Убедился?

— Что ты хочешь? — спросил депутат, сделав Инне знак, что все под контролем, паниковать нечего.

— Ты сейчас отправишь за ненадобностью своих телохранителей, а после этого к тебе поднимется мой представитель. И он тебе все скажет, — продолжал Химик, читая текст прямо с листа. — Я надеюсь, что ты не начнешь в панике делать глупости, проявлять ненужную в данном случае инициативу — при любой твоей оплошности тут же будут вызваны по этому адресу твоя жена, телевидение и все оттенки прессы — от желтой до коричневой! Шоу будет грандиозным! Телезрители, ты и твоя жена получат по максимуму!

— Я выполню твои условия, — мрачно согласился депутат.

Джип с телохранителями развернулся и уехал. За ним последовал и «Мерседес».

— Тачки уехали, — передал Бубон, постукивая воблой по скамейке.

— Лысый, твой выход! — передал по другой трубке команду Химик.

Во двор въехала машина с люлькой для верховых работ. В люльке находился Лысый, одетый в оранжевый комбинезон с надписью «Кавасаки». Машина встала недалеко от подъезда и штанга, выпрямляясь, подняла люльку к нужной квартире на пятом этаже.

— Костя, что происходит? — Инна явно нервничала. — Почему нас замуровали? Это чья-то шутка?

— Я бы хотел, чтобы все оказалось шуткой, — сказал депутат. — Ну что за страна, что за люди! — застучал он руками по стене. — Нигде от них не скроешься! А ведь у нас у всех были одинаковые стартовые возможности — борись, завоевывай, выдумывай, в конце концов! Стань олигархом, депутатом, губернатором! Нет, им обязательно надо отнять чужое — больше ни на что не способны!

— Что они хотят отнять у тебя? — спросила Инна, и тут с балкона постучали.