Голому рубашка. Истории о кино и для кино
Шрифт:
— Обязательно сниму, — сказал Вадим. — Я для тебя специально роль теперь напишу.
— Ты думаешь, у меня получится?
Инна положила ему голову на грудь.
— Еще как! — сказал Вадим. — Ведь на тебя просто смотреть — одно удовольствие. А если ты еще в прикольном сюжете, да если начнешь танцевать стриптиз!
— Тебе понравилось? — спросила Инна.
— Спрашиваешь, — сказал Вадим. — Мне все не верится, что у нас это все же произошло. Поверишь, с пятого класса я об этом мечтаю.
— Что ты понимал в пятом классе! У тебя и рефлексов тогда никаких не было!
— А вот хотел
— Хулиган! А я ни о чем таком тогда и не думала! — поразилась Инна. — Видно, это твой сценарный талант так генерировал твое воображение, — догадалась Инна. — Может быть?
— Не знаю, — сказал Вадим. — А в восьмом классе, если б ты согласилась, я уже все знал, и у нас мог родиться даже ребенок.
— Ничего себе! Значит, ты уже имел женщину? — стукнула его по груди Инна. — А я тогда первый раз в жизни поцеловалась с Витькой Лернером и перепугалась до смерти…
— Вот поэтому у Витьки и был тогда трехдневный понос! — мстительно сказал Вадим. — Помнишь, скорая отвезла его в инфекционку?
— Это ты сделал? — спросила Инна.
— Да, это был мой первый сценарий, — гордо ответил Вадим.
Самолет, урча, набирал высоту. Управлял им Валерий Земнухов — тот самый чиновник-лапошник, о котором Химик говорил Вадиму.
Как только самолет набрал высоту, вдруг зазвонил телефон.
— Слушаю, — сказал Земнухов.
— Посмотрите, пожалуйста, на левый элерон. Что вы там видите? — сказал незнакомый голос.
— А кто это? — недовольно спросил Земнухов и одновременно покосился влево.
На крыле мигал невесть откуда взявшийся красный маячок.
— Сигнальную лампочку видишь? — спросили в трубке.
— Вижу. Откуда она взялась? Кто это? — стал раздражаться Земнухов.
— Эту лампочку поставили мы. Она связана со взрывчаткой — 500 грамм в тротиловом эквиваленте. Во сколько лимонов ты оцениваешь свою жизнь? — спросил Химик.
Пред ним лежал сценарий.
— Брось шутить! Кто ты? — Земнухов уже почувствовал, что с ним не шутят.
— Учти: если ты будешь дальше играть в несознанку — мне надоест, я нажму кнопку, твой самолет рассыплется, а я поеду домой. Ну, не получилось, буду считать я. И все. Тебя такой расклад устраивает? — добросовестно читал текст сценария Химик.
— А какой может быть еще? — спросил Земнухов.
— А вот такой: ты звонишь своим доверенным людям, они собирают по сусекам пятьдесят лимонов и привозят в указанное место. После этого мы отключаем наш прибор, и ты благополучно приземляешься. Но учти: время у тебя только то, на которое хватит горючего. Так что не тяни.
— У меня таких денег нет по сусекам! — завопил Земнухов. — И почему лампочка стала мигать чаще?
— Потому, что мы перевели систему в положение «Стен-бай». Так что не тяни время. Мы знаем точно, что такие деньги у тебя есть, даже намного больше. Помни, жизнь дороже…
— 25 лимонов я еще могу найти за это время, — стал торговаться Земнухов.
— Посмотри на лампочку!
Лампочка замигала еще чаше.
— Учти, я могу ввести штрафные санкции и сумма увеличится, — читал свою реплику Химик.
— Называй место, — выдавил из себя Земнухов. — И выключи свою лампочку.
—
Полностью выключить не могу, — ответил Химик. — Просто отключу «Готовность к взрыву»…— Да, вот так!
Земнухов покосился на переставшую часто мигать лампочку.
— Слушай меня, — продолжал Химик. — Возле твоей дачи, квартиры и рабочего кабинета есть по одному моему человеку. Какое место тебя устраивает?
— Возле квартиры, — сказал Земнухов.
— Отдавай нужные распоряжения, и когда деньги будут готовы, я скажу тебе кому их отдать.
— Оставь свой телефон, — попросил Земнухов.
— Номер ведь у тебя отпечатался — звони, — сказал Химик. Отключил телефон и сказал сидевшему рядом с ним Лысыму: «Тьфу-тьфу-тьфу, вроде все идет по сценарию».
— Скажи мне, Химик, откуда этот маменькин сынок, полный фраер сценарист, кнокает лучше нас в наших же делах? — с душой спросил Лысый. — Он же сроду ни на одном деле не бывал!
— Дело в таланте, — задумчиво сказал Химик. — Ведь все кино, что ты видел в своей жизни, придумали вот такие же фраера, как наш сценарист. Они придумывают потрясающие истории про инопланетян, про вурдалаков, про первобытный мир, про Кинг-Конга, про Черепаху, про чудовище Франкенштейна. И ты думаешь, они там были, все видели? Нет, дорогой Лысый, все это они придумали в своей голове, и в этом их талант. А у нас талант практиков-исполнителей. А это тот самый талант, которого у сценаристов нет. Так что я за разделение труда по способностям в любой сфере деятельности человечества…
— Химик, а ты ведь тоже у нас с каким-то талантом, — посмотрел вдруг новыми глазами на Химика Лысый.
— И ты Лысый тоже с талантом, иначе я бы тебя не выдвигал на передовую.
— Мать мне всегда говорила, что у меня есть талант, а вот какой, так и не сказала, — грустно сказал Лысый.
И тут зазвонил телефон.
— У меня все готово, — сказал Земнухов. — Кому отдавать деньги?
— При выходе из твоего подъезда стоит человек с воздушными шарами. Пусть отдадут деньги ему и не думают следить или задерживать. Сам понимаешь, почему…
— Понимаю, — сказал Земнухов.
— Устройство отключу через пять минут после того, как человек мой проверит деньги.
— Там все будет честно, можешь верить мне, — сказал Земнухов.
— Мой человек ждет, — сказал Химик и отключил телефон.
У подъезда дома стоял Мутный со связкой воздушных шаров. Из подъезда вышла женщина и передала ему большой чемодан.
— Здесь все, что просили, — сказала она.
— Подержите, пожалуйста.
Мутный передал ей связку с шарами, и тут возле него затормозил автомобиль, за рулем которого сидел Боржом. Мутный сел в машину, и та с визгом сорвалась с места.
Женщина выпустила шары, и они улетели в небо.
— Бугор, по виду все нормально! — сообщил Мутный, проверяя содержимое чемодана.
— Ты все же пересчитай, — посоветовал Химик. — И сообщи результат.
Тут же позвонил Земнухов.
— Ну, получили? Выключай теперь свою машинку — пойду на посадку.
— У тебя на сколько минут топлива осталось?
— Минут на двадцать, — сказал Земнухов, посмотрев на прибор.
— Так полетай еще немного, пока мои ребята деньги пересчитают.