Голому рубашка. Истории о кино и для кино

— Так, наметками, — сказал Вадим.

— Думай, пиши — жду сценарий, — сказал Химик. — Студия теперь нам нужна.

— Ну, как тебе эта квартира? — открыл дверь и ввел Инну в просторную, обставленную со вкусом квартиру Вадим. — Здесь шесть комнат, три санузла, джакузи. Картины и вазы, если тебе не нравятся, заменим.

— Это твоя квартира, Вадим? — спросила Инна.

— Наша, — сказал Вадим. — Здесь мы будем жить с тобой вместе, если ты согласна. А скоро у нас будет и загородный дом.

— И мы с тобой поженимся? — прижалась к нему Инна.

— Конечно, — сказал Вадим. — Устроим свадьбу, все как должно быть.

— И у меня будет фата и белое платье? — радостно подпрыгнула Инна.

— И венчаться мы будем в церкви, — сказал Вадим.

— Я рожу тебе троих детей, хочешь? — прижалась к нему Инна.

— Не возражаю, — сказал Вадим. — Пусть их будет трое. Можно и больше…

— Тогда не будем терять время! — крикнула Инна и повалила Вадима на кровать, стала стаскивать с него рубаху.

“ Неужели так у нас будет асе время?! — Вадим радостно помогал Инне.

— Только так! — победно кричала Инна, сдергивая с себя кофту. — Покой нам только снится!

Уезжая с дачи на работу, Боровиков вывел из дому нарядную козочку — в расшитой золотом попоне, с серебряными колокольчиками, с покрытыми лаком копытами и пустил ее пастись в огороженный вольер.

— До вечера, родная! — влюбленными глазами смотрел он, как коза стала щипать траву. — Любушка ты моя ненаглядная! — послал он ей воздушный поцелуй и сел в машину. Сторож уже отпирал ворота дачи.

— Следи за Любой, через час забери в дом, — сказал Боровиков и выехал в ворота. Машина понеслась к шоссе.

Сторож проводил машину Боровикова взглядом и стал закрывать ворота. И тут возле него затормозил джип.

— Командир! — крикнул из джипа Македон. — У меня коза есть. Бесплатно хочу отдать в хорошие руки — возьмешь?

— Что за коза? — заинтересовался сторож.

— А вот смотри! — Македон вышел из машины и открыл багажник. — До вчерашнего дня в цирке работала. Артистка!

В багажнике стояла стреноженная коза и ела капусту. Одета она была точно так же, как коза Боровикова — в попоне и с колокольчиками.

— Чудно! — усмехнулся сторож. — У нас точно такая же! — показал он на вольер.

— Тем более, им вдвоем веселее будет, — стал распутывать ноги козы Македон. — Понимаешь, отец, тигр на нее чего-то стал злиться, с ума сходит, а это опасно во время представления, сам понимаешь. Мне поручили пустить ее в расход, да вот не могу я этого сделать, рука не поднимается. Отдам, думаю, хорошему человеку.

— Понятно все. А коза ладная, представительная, — сказал сторож. — Думаю, хозяин обрадуется — любит он коз! Замести собаки держит.

— Ну, куда нести? Чтоб не сбежала, — Македон взял козу на руки и не дожидаясь ответа, понес ее к вольеру. Старик пошел за ним.

— Вон, видишь, нашу козу! — показал он Македону на вольер. — Туда и запускай!

Македон опустил козу в вольер и сказал сторожу:

— Спасибо, отец, выручил меня.

И тут вдруг появился Кабан с телефоном:

— Из цирка звонят! Сказали, возвращать козу! Без нее представление не состоится! Что сказать?

— Говори, что во время позвонили! — сказал Македон, хватая козу Боровикова. — Только что, мол, чуть не прирезал ее.

— Извини отец! — сказал Македон сторожу. — Что хотят то и делают! — Он понес козу Боровикова к машине. — А если б я ее прирезал, что тогда? — спросил он Кабана. — Спектакль бы отменили?

— А я почем знаю?! — склочно ответил Кабан и так, переругиваясь, они сели в машину и уехали.

— Чудно! — сказал сторож, запирая ворота.

Коза паслась в вольере, не вызывая у сторожа никаких подозрений.

— Это не Люба! — заорал Боровиков, увидев козу. — Это вообще козел! Подстриженный! Где Люба! — выскочил он во двор, стал искать сторожа и тут у него зазвонил мобильник.

— Ну что, зоофил! — говорил в трубку Химик. — Страдаешь без возлюбленной? Твоя Любушка у нас, пока с ней все в порядке. Честно тебе скажу — красавица она у тебя, стройная, ладная, сексопильная! Пацаны мои хотели надругаться над ней, но я не разрешил. Пока. До разговора с тобой.

— Говорите, что вам надо? — со слезой в голосе спросил Боровиков. — Все что в моих силах, я сделаю, только не трогайте Любушку.

— Продай нам студию по хорошей цене, — сказал Химик.

— Этот вопрос не я один решаю! — клятвенно заверил Боровиков. — Честное слово!

— А ты договорись, заплати кому надо. Мы тебя в этом смысле тоже не обидим. Если тебе дорога Любушка — действуй!

— Я все сделаю, только не обижайте Любу! — попросил Боровиков.

— Даю слово! — сказал Химик. — И чтоб ты не сомневался, что с Любушкой пока все в порядке, можешь с ней поговорить, — сказал Химик и приставил телефон к уху козы.

Услышав голос хозяина, коза заблеяла, и колокольчики ее зазвенели.

— Любушка, милая! Как ты там? Я тебя освобожу! — страстно заговорил Боровиков.

— Ну, узнал голос возлюбленной? — спросил Химик. — Все сделаешь как надо — получишь ее целой и невредимой. А если нет — не обижайся. Мои пацаны хором надругаются над ней, а потом пустим козу на шашлыки!

Химик дал отбой и сказал Лысому и Мутному, присутствующим при этом разговоре:

— Мне кажется, студия у нас в кармане. Сценарист опять написал правильный сценарий!

Теплые волны Средиземного моря плавно раскачивали надувные матрацы, на которых лежали Вадим и Инна.

— Красота! — вздохнула Инна. — Дома холодина, а здесь рай! И его устроил мне ты, Вадька!

— Это обязанность мужчины — создавать для любимой рай, — сказал Вадим.

— И тебя не гложет, что у меня кто-то был до тебя, например, этот депутат?

— Да я уже и забыл про него! — сказал Вадим, подгребая к Инне. — Пойми, все это меня уже не волнует — что было бы, да как было бы. Прошлое забыто мною, как школьная математика. Главное — я хотел быть с тобой, и это произошло. И сколько это у нас продлится и как все будет — меня сейчас это тоже не колышет! Я ценю мгновения, как пел Штирлиц, и ловлю их. — Вадим подтянул Иннин матрац к себе. — Вот сейчас мне очень хочется овладеть тобой прямо на этом матраце!