Голос пугающей пустоты

— Эй, не ругайся при дамах. — Поравнявшись с Джейл, Теолрин нахмурил брови и наставительно помахал перед своим лицом указательным пальцем. — Мне кажется, ты не дурак, так что давай без глупостей. Смотри. Сейчас откладываешь поводья в сторону и аккуратно слезаешь на землю, понятно? Начнешь буянить или еще чего — и этот синий дружок, — Теолрин кивнул на обоюдоострый синестекольный клинок Джейл, — сделает несколько дырок в твоем теле... подозреваю, что они даже вполне могут оказаться сквозными. Уяснил?

Стеклосборщик помедлил, бегая глазами по сторонам, но затем все же кивнул и, убрав поводья, принялся спускаться вниз. Похоже, бедняга смирился с тем, что это не розыгрыш.

Теолрин выдохнул. Было не так-то просто играть роль самоуверенного грабителя после всего пережитого. Для пущей уверенности он огляделся, но, к счастью, ничего настораживающего не происходило. Никакой патруль не приближался, а прохожие делали вид, что ничего не происходило и шли, чуть ускорив шаг, по своим делам — разве что ворковавшая у арки парочка прекратила целоваться и, о чем-то шепчась, стала с удивлением разглядывать происходящее.

Что ж. Для начала неплохо. Оставив мужчину на присмотр Джейл, Теолрин подошел к боковой дверце повозки и, лихо вскочив на ступеньку, дернул за ручку. Дверца открылась, и взору Теолрина предстали до боли знакомые предметы: пустые ящики, переносная печь для сжигания прозрачного стекла, а так же две лопаты, одну из которых держала в руках девушка... Девушка? Теолрин прищурился, поскольку на этой улице фонарь был один, и тот в паре десятков шагов, а света из окон и лунного освещения (почти полностью поглощенного куполом) едва хватало, чтобы силуэт человека можно было отличить от фонарного столба — даже с его новым, усовершенствованным зрением. Однако перед ним сейчас был не фонарный столб, а человек — в этом у Теолрина не оставалось сомнений. И, судя по выпирающим грудям и собранным в длинную косу волосам, человек этот действительно был женского пола. Вот только размеры девушки, скорее, подходили для размеров приличного шкафа: если прежде Теолрин считал Джейл мужеподобной, то стоящая перед ним барышня могла бы дать фору многим амбалам — даже в вечернем полумраке Теолрин видел, как бугрились под одеждой мышцы на руках и ногах.

— Ну, здравствуй. — Теолрин почесал щетину, наблюдая за тем, как хмурится девушка. — Слушай, а ты, случаем, не... родственница моей напарницы? А то так... похожи. Прям одно лицо и... мускулы тоже почти один в один. Я просто слышал истории, как некоторых сестер-близняшек разлучают в детстве, а потом...

В следующий миг девушка огрела его совком лопаты по челюсти.

Голова Теолрина загудела, а перед глазами взвихрились искры. Приложив ладонь чуть ниже левой щеки, он невольно спрыгнул со ступеньки вниз и, шатаясь, отступил на пару шагов. Удар вышел болезненным. Весьма болезненным. Что-то подсказывало Теолрину, что, если бы не его «обновленный» организм, он бы сейчас выплевывал все свои зубы. По крайней мере, их большую часть. Сейчас же Теолрин лишь чувствовал во рту солоноватый привкус крови — не более того. Жить можно.

Он только собрался сплюнуть кровью, как увидел заносящуюся над головой лопату и предостерегающий окрик Джейл.

«Ну вот, — промелькнуло в его мыслях. — А ведь хотел же обойтись без кровопролития. Черт, никогда не умел делать комплименты».

Лопата пронеслась в опасной близости от его лица — лишь в последнее мгновение Теолрин успел отскочить. Поднялся шум — кажется, подняла визг девушка у арки. Кто-то из прохожих принялся звать стражу. Боковым зрением Теолрин приметил, как стеклосборщик, стоявший с поднятыми руками сбоку от Джейл, бросился бежать. Джейл выругалась и рванула за ним, оставляя Теолрина наедине с этим чудовищем с женском обличье.

— Эй, эй. — Он пригнулся, когда стеклосборщица, стремительно выскочив из повозки, вновь попыталась достать его лопатой. — Послушай, нет никакой необходимости...

— В чем?! — рявкнула его «собеседница». Голос ее оказался гуще и куда ниже, чем у Джейл. — В том, чтобы мешать людям честно работать?!

Под ее натиском Теолрину пришлось шаг за шагом пятиться к арке — его совсем не прельщала перспектива вновь получить совком лопаты по лицу. Да и по любой другой части тела тоже.

— Нет. — Теолрин приподнял руки с открытыми ладонями в робкой надежде, что это охладит пыл стеклосборщицы. — Мы просто...

— Что «просто»?! — Она схватила древко лопаты уже обеими руками и рубанула с плеча. Теолрин невольно отпрыгнул, очень надеясь, что правильно помнит местность и не напорется спиной на какую-нибудь стену. — Просто вам лень работать, да?! Это недостойно вас? Или слишком скучно? Или слишком тяжело? Ведь куда легче ограбить кого-нибудь, чтобы потом несколько суток не вылезать из трактиров и борделей, да?!

Собравшись с духом, на ее следующем ударе Теолрин вместо того, чтобы снова отойти, пригнулся и поднырнул вперед, одновременно вскидывая руки. Он поймал древко лопаты у совковой части и сжал его, не позволяя опуститься на свое тело.

— Да я семь лет провел, собирая стекла в пустошах! — не выдержал Теолрин. Они оба продолжали пыхтеть и давить на лопату. От голода, природу которого Теолрин все никак не мог понять, его руки дрожали. Как, впрочем, и ноги. — Брал самые большие квадраты и проводил в них по пять суток! У меня в легких свербит от дыма расплавленных бесцветок, а ладони изрезаны вдоль и поперек!

— Неужели?! — Если эти слова как-то утихомирили его соперницу, то виду она не подала. Даже наоборот: оскалившись, она подалась корпусом вперед и двинула Теолрину с колена в живот.

От неожиданного (и довольно болезненного) удара его хватка ослабла, и лопата начала стремительно опускаться вниз. Теолрин решил прислушаться к инстинктам и повалился на землю. Тут же перекатился, пусть и из-за привязанных к поясу ножен с клинком это оказалось сделать не так легко, как хотелось бы. На периферии зрения промелькнул росчерк лопаты. За спиной раздался звонкий удар.

«Да ну что ж такое, — разочарованно подумал Теолрин, снова перекатываясь. — Ведь только помылся по-человечески и купил чистую одежду».

— Так какого хера, — раздался позади крик стеклосборщицы, — ты вытворяешь, а?!

Чуть приподнявшись над землей, Теолрин развернул корпус и, когда противница шагнула, занося над головой лопату, сделал ей подсечку. Та явно не была к такому готова, и, потеряв равновесие, упала. Правда, к вящему негодованию Теолрина, девушка не выпустила из рук лопату — даже наоборот, использовала ее как опору, чтобы не распластаться на земле.

Решив оставить идею обнажить клинок, Теолрин пружинисто вскочил на ноги и, не теряя времени, набросился на противницу. Та ответила звероподобным рыком, а затем, приподнявшись, крутанула лопатой, словно та была боевым копьем. Тыльная сторона древка впечаталась Теолрину в ребра. Стиснув зубы, он снова вцепился руками в лопату. Двинулся корпусом вбок и резко дернул ее на себя. Маневр сработал — лопата выскользнула из рук стеклосборщицы. Впрочем, не успел Теолрин выдохнуть, как та набросилась на него с кулаками. Ему пришлось отбросить лопату и поднять руки, чтобы блокировать удары — на удивление, быстрые и сильные.

— Я спросила, — Теолрин понятия не имел, каким образом девушке удавалось еще и озвучивать свои мысли, — что же ты не работаешь, мразь, как все нормальные люди?!

Он отбил нацеленный в плечо прямой удар, но пропустил апперкот в голову. Перед глазами вспыхнул сноп искр. Из носа, кажется, полилась кровь. Теолрин выставил локти на уровне шеи, так, чтобы ладонями прикрывать лицо, и принялся перемещаться короткими прыжками. Где-то неподалеку ржали лошади: Теолрин очень надеялся, что ему не «посчастливится» попасть под удар с копыта — ему вполне хватало тумаков его соперницы. Он понимал: нужно было что-то придумывать, и срочно. Он не простит себе, если весь их план провалится из-за того, что он позволил отмутузить себя какой-то девке... пусть и с горой мускулов. Ускользнув от очередного размашистого удара, в голове Теолрина промелькнула идея. Он не был уверен, насколько это может сработать, но... Нужно было что-то пробовать.