Голос сердца. Книга первая
Шрифт:
Франческа выпрямилась и удивленно уставилась на Катарин. Она была так тронута великодушием актрисы и ее участием, что даже несколько растерялась. Неожиданно она вспомнила о тревогах отца. Теперь она была убеждена в том, что у него не было причин волноваться. Катарин была именно той, за кого она себя выдавала. Добрая и бескорыстная. Все заботы, которые тяготили Франческу, сразу же улетучились, и она почувствовала странное облегчение. Теперь бы ей и в голову не пришло расспрашивать Катарин о ее жизни в Чикаго, что она намеревалась непременно сделать. Она даже сформулировала вопросы в автобусе на пути сюда из Британского музея. «Как бестактно, как неделикатно они могли бы прозвучать», — подумала Франческа.
— Очень мило с вашей
— Обязательно дайте мне знать, если понадобится моя помощь, — ответила Катарин с мягкой улыбкой. Затем выражение ее лица изменилось, стало торжественным, и взгляд, которым она посмотрела на Франческу, стал очень серьезным. Она крепко сжала руку девушки. — Обещайте мне, что вы не бросите писать книгу и, если вы опять почувствуете депрессию, скажете мне об этом. Обещайте!
— Обещаю.
— Ловлю вас на слове. А теперь, пожалуй, нам Пора пойти на ленч.
После того, как они удобно устроились за столом, Катарин бегло просмотрела меню и спросила:
— Что вы хотите заказать?
— Я даже не знаю, — ответила Франческа, пробегая глазами перечень деликатесных блюд. Цены ужаснули ее, и она решила повторить заказ Катарин. — А что заказываете вы?
— Я, пожалуй, возьму жареный на гриле донверский палтус и зеленый салат.
Франческа кивнула.
— Я думаю, я возьму то же самое. Звучит заманчиво.
— А как насчет вина?
— Ни в коем случае! От вина меня потом целый день тянет в сон.
Катарин засмеялась молодым переливчатым смехом:
— Со мной происходит такая же история. Я, пожалуй, тоже откажусь от вина, иначе не проснусь к вечернему спектаклю.
К их столу подошел официант, и Катарин сделала заказ. Затем она повернулась к Франческе и сказала:
— Вы не возражаете, если я выйду на минутку? Мне нужно привести себя в порядок.
— Да, конечно.
Катарин отодвинула свой стул, встала и проследовала через зал, устремив взгляд на арку входной двери и чувствуя на себе восхищенные взгляды. В туалете она достала губную помаду и подкрасила губы. Прошло всего несколько секунд, как дверь распахнулась и в туалет влетела Эстел. По всему было видно, что она с трудом сдерживает себя.
Катарин оглянулась, но не успела даже открыть рот, как Эстел возбужденно заговорила:
— Катарин, представь себе, что я узнала! Потрясающая новость! Слушай внимательно. Человек, с которым я обедаю, сказал мне, что в Лондоне совершенно определенно находится журналист, собирающий материал для «Конфидэншл».
— Боже мой! — Катарин уставилась на Эстел и крепче сжала сумочку. — Он уверен?
— Да, он совершенно уверен.
— Откуда он знает?
— Питер — это парень, с которым я обедаю, руководит лондонским офисом ведущей голливудской рекламной фирмы, имеющей дело с рядом ведущих кинокомпаний. Лос-анджелесский офис предупредил его о репортере из «Конфидэншл». Как раз сейчас некоторые из основных клиентов этой фирмы снимают фильмы здесь в Лондоне или в Европе, и Питера попросили предупредить их, чтобы они особенно не высовывались. — Эстел закатила глаза и хихикнула, а затем продолжила: — Он также проинструктирован скрупулезно проверять любого внештатного журналиста, который берет интервью, чтобы убедиться, что он действительно аккредитован при издании, которое он якобы представляет.
— Ты имеешь в виду, что он не знает, кто этот репортер из «Конфидэншл»?
— А ты что думаешь, что журналисты, работающие на «Конфидэншл», такие дураки, что будут объявлять об этом? Перед ними же захлопнут все двери! К тому же они обычно работают под вымышленным именем, так что их трудно вычислить.
— Да, я понимаю, — спокойно произнесла Катарин, а
затем спросила: — А твой друг знает, мужчина это или женщина?— Он думает, что это мужчина. Как Питер ни напрягал свои мозги, пока ему не удалось вычислить этого человека. Собственно, по этой причине он со мной и поделился. Он думал, что я могла случайно слышать, что кто-то занимается сбором информации. Но я не знаю. Я даже не знала, что у них кто-то находится в Лондоне. В любом случае я считаю, что было бы лучше, если бы ты передала это Виктору немедленно. Пусть будет поосторожнее. Более чем вероятно, что он — его главная цель из-за длинного языка его стервозной жены.
— Я сделаю это. Спасибо, Эстел. — Катарин изобразила теплую улыбку и сказала: — Какая же ты молодец, что предупредила меня обо всем. Я никогда не забуду этого. Виктор тоже. Послушай, мне пора возвращаться за стол. Я позвоню тебе завтра и уточню детали насчет воскресенья. Еще раз спасибо, Эстел, дорогая.
— Не стоит, Катарин, — отозвалась Эстел, мысленно поздравив себя с тем, как умно она закрепила свои отношения, — я рада помочь тебе, чем могу.
Вернувшись к столу, Катарин села и сказала извиняющимся тоном, незаметно перейдя на «ты»:
— Прости, что отсутствовала так долго, но я случайно натолкнулась на Эстел, а она временами бывает слишком словоохотлива. Однако она хорошая девушка, и я не хотела обижать ее.
— О, все в порядке, — ответила Франческа, — я понимаю. Спасибо тебе за то, что выслушала меня. И спасибо за этот чудесный разговор. Ты мне здорово помогла, и я собираюсь последовать твоему совету. Я решила несколько дней отдохнуть и вернуться к работе над книгой через неделю.
Катарин, очень довольная, ответила:
— Я так рада, Франческа. Если только тебе понадобится, чтобы тебя выслушали, я к твоим услугам. Между прочим, мне сейчас пришло в голову, что тебе нужно иметь литературного агента. Мне кажется, у тебя его нет. Или есть?
— Нет. И если честно, я не знаю, где его найти. В любом случае у меня сейчас нет рукописи, которую я могла бы показать.
— Я понимаю. С другой стороны, есть смысл поговорить с несколькими агентами и послушать, что они скажут. Позже, когда ты закончишь книгу, тебе будет удобнее воспользоваться услугами литературного агента, чем продавать ее самой. Это, по крайней мере, я понимаю. — Катарин сделала паузу. Затем ее глаза загорелись, и она воскликнула: — Я знаю, что нам делать. Мы можем попросить Виктора найти агента.
— Нет, — резко отвергла предложение Франческа и покраснела от смущения, мгновенно оценив, что она беспричинно задела Катарин.
Катарин бросила на нее недоуменный взгляд, но не стала комментировать реакцию Франчески, а лишь пожала плечами.
— Тогда я думаю, можно попросить Николаса Латимера. Для меня он бы ничего не сделал, но думаю, он не откажется помочь тебе.
— Почему же он не станет ничего делать для тебя? — спросила Франческа озадаченная таким высказыванием. — Он был очень мил в «Лес Амбассадорс» в понедельник вечером. Мне кажется, ты ему ужасно нравишься. Во всяком случае, он вел себя именно так.
— Вовсе даже наоборот, — сказала Катарин со сдержанной улыбкой. — Он очень мил, он часто дружески поддразнивает Меня и ведет себя так, будто он мой лучший приятель. Но разве ты не обратила внимания, каким холодным взглядом он смотрит на меня?
— Что ты имеешь в виду?
— Его глаза. Холодно-голубые и лишенные всякого выражения. Его губы могут улыбаться, но его глаза — чистый лед. Я знаю, что он меня смертельно ненавидит.
Франческа была поражена.
— О, ты наверняка ошибаешься, Катарин. Я ничего подобного не заметила. В любом случае я не могу представить себе, чтобы кто-то смертельно тебя ненавидел, — произнесла она убежденно, — и, пожалуйста, не проси его оказывать мне услугу. Я не хочу, чтобы из-за меня ты попала в неловкое положение. И потом, я уже сказала тебе, что в данный момент агент мне не нужен.