Голоса Америки. Из народного творчества США. Баллады, легенды, сказки, притчи, песни, стихи

Питер ла Фарж

БЕЛАЯ ДЕВУШКА

Я убит, я уничтожен, я хожу совсем больной: та, что мне всего дороже, стать не хочет мне женой! Стать не хочет мне женою, хоть в меня и влюблена, потому, что я индеец и что белая она. Я навек с тобой прощаюсь, о любимая моя! Я забыть тебя стараюсь, только как, не знаю я! Светлокосая девчонка раз пришла в пуэбло к нам. Что нельзя в нее влюбляться, понимал я это сам, но немедленно влюбился и гулял повсюду с ней, и притом еще гордился, что в селе я всех длинней! Я сжимал ей руку нежно, причинить боялся боль. Так, должно быть, с королевой обращается король. И она со мной шутила, научила пить меня, так что я теперь без виски не могу прожить и дня! А когда пришла проститься, уезжая навсегда, говорила мне, что любит, что не хочет мне вреда, что ей жаль, что я индеец, что я кожею не бел… И ушла она навеки, я же смерти захотел. Белой девушки любимец, я, индейский парень, был вроде комнатной собачки, я недолго был ей мил, а теперь я возвратился вновь к народу моему, все добры ко мне, но пью я и, что делать, не пойму. Я навек с тобой прощаюсь, о любимая моя! Я забыть тебя стараюсь, только как, не знаю я!

Дэвид Аркин

СТО ЛЕТ НАЗАД

Сто лет назад в стране у нас война гражданская велась, и вот настал победы час тому назад сто лет. Сказали нам в конце войны, что негры с белыми равны, что мы свободные сыны одной большой страны. И вот прошло с тех пор сто лет, но нам свободы нет как нет. Каких добились мы побед за сотню с лишним лет? Что взяли мы за сотню лет? Что знали мы за сотню лет, хоть ждали мы уж сотню лет хотя прошло сто лет? Мы знаем — через сотню лет на всех прольется солнца свет, и будет каждый им согрет еще через сто лет. Навстречу новым временам шагать и внукам и сынам, но слишком поздно будет нам… Зачем же ждать сто лет?

Переводы С. Болотина

3

В число любимцев американской молодежи вошли авторы–исполнители старшего поколения — Элизабет Коттон и Мальвина Рейнольдс, а также необычайно одаренный молодой поэт, писатель и музыкант Ричард Фаринья, погибший в самом начале своего творческого пути.

Одно из самых интересных явлений в новейшем музыкально–поэтическом фольклоре США связано с процессами взаимодействия англосаксонской и афро–американской традиций. В 60–х годах среди черных, подобно взрыву, вспыхнуло стихийное стремление защищать, хранить и развивать духовную самобытность, искусство, обычаи и привычки, так или иначе связанные с африканской традицией.

В дни негритянских волнений, вслед за убийством негритянского лидера Мартина Лютера Кинга, над всей Америкой разносилась пламенная песня–речь Джеймса Брауна, известного автора и исполнителя блюзов, начинавшаяся словами: «Скажи во весь голос: я череп и горд!»

К этим же годам относятся и выступления в защиту своих прав индейского народа. Индианка по происхождению Баффи Сейнт Мери стала известной исполнительницей песен, в которых говорилось о тех временах, «когда мы головы держали высоко», о том, что «прошлое растоптано».

Элизабет Коттон

ТОВАРНЫЙ ПОЕЗД

Поезд, поезд, вдаль лети! Днем и ночью я в пути, но в какой я еду край, никому не открывай! Мчись, товарный, вдоль равнин, здесь в вагоне я один, вижу только огоньки, слышу ветер да гудки. Если в вольный край пути не удастся мне найти, я один умру в тоске от любимой вдалеке. Ты меня в земле сырой под каштанами зарой, чтобы поезда гудок на заре я слышать мог!

Перевод Т. Сикорской

Мальвина Рейнольдс

НЕХОРОШО

Нехорошо стоять в пикете, Нехорошо — в тюремной клетке. Наверно, есть пути иные, Но там удачи тоже редки. «Нехорошо» — твои слова: Ты скажешь раз, ты скажешь два… Но коль цена свободы такова, — Пусть будет так. Нехорошо громить лавчонки, Спать на полу, а не в постели, Кричать о правде и свободе В универмаге и в отеле. «Нехорошо» — твои слова. Ты скажешь раз, ты скажешь два… Но коль цена свободы такова, — Пусть будет так. Пытались мы договориться, Мы выставляли загражденья, Но мистер Чарли [11] нас не слушал, А может, глух он от рожденья. С ним — бесполезны все слова, С ним дело выгорит едва. Но раз цена свободы такова, — Пусть будет так. Детей крадут в каком-то штате, В другом стреляют в спину негру. Ты говоришь, что это плохо, — Но разве ты при этом не был? Как мышь молчал. Не раз, не два. А вот теперь нашел слова. Но коль цена свободы такова, — Пусть будет так. Нехорошо стоять в пикете, Нехорошо — в тюремной клетке. Наверно, есть пути иные, Но там удачи тоже редки. «Нехорошо» — твои слова. Ты скажешь раз, ты скажешь два... Да, ты, дружище, голова, Но раз цена свободы такова, — Пусть будет так.

11

Нарицательное имя на жаргоне негров для белых.

Перевод В. Викторова

ЧТО ОНИ СДЕЛАЛИ С ДОЖДЕМ?

Дождичек падает, сердце нам радует — мы ведь давно его ждем! Травы веселые подняли головы... Что же случилось с дождем? Ветром повеяло, тучу рассеяло, дым разостлался кругом. Что ж они сделали, что ж они сделали с этим невинным дождем? Листья промокшие, травы поблекшие — все сожжено, как огнем... Ласковый, вкрадчивый дождичек крапает — что происходит с дождем? Мальчик, что кружится летом по лужицам, — где он? Не слышно о нем! Некому ножками топать дорожками, песенку петь под дождем… Жгут землю голую капли тяжелые… Где же ответ мы найдем, что они сделали, что они сделали с этим веселым дождем?

С ДАЛЕКИХ ЗВЕЗД…

С далеких звезд земля едва видна, как детский мяч она. На ней морей узор и цепи темных гор… С далеких звезд земля едва видна… Зачем же людям там нужна кровавая война? Их жизнь лишь миг! Так не должны ль они беречь все дни свои и песнями любви наполнить солнечные дни! С далеких звезд земля едва видна, как детский мяч, она мала, но сердцу так мила!

Переводы С. Болотина и Т. Сикорской

Ричард Фаринья

ПЕСНЯ ЛАСТОЧЕК

Броди и слушай песню ветра в час ночной, броди и слушай небосвод, постой высоко над седой морской волной, гляди на ласточек полет. Нет ничего печальней птичьих верениц, прекрасней нет, чем птичий хор, нет ничего свободней этих птиц, летящих вольно на простор! Ты слышишь крик мильонов маленьких ребят? Ты слышишь гул и дрожь земли? Гремит и яростно разносится набат, и скрылись ласточки вдали... Придет ли вновь на землю мирная весна, чтоб мы цветы могли срывать, чтоб ужас бойни излечила тишина? Вернутся ль ласточки опять?

Перевод С. Болотина

Дж. Тернер

ВПЕРЕД

Есть человек, всегда со мной идущий, И голос есть, внутри меня живущий, И есть слова, что так важны для нас: Вперед, вперед! Они себя пусть ложью утешают, Пусть шлют они собак, что нас терзают, Пусть в тюрьмах нас пытаются сгноить, Вперед, вперед! О, все их псы сгниют, в земле зарыты, И будет скоро вся их ложь раскрыта, И все их тюрьмы рухнут как одна, Вперед, вперед! И если все же сил тебе не хватит, Тебя рука товарища подхватит, И каждый малый шаг — к победе шаг. Вперед, вперед!

Ш. Сиьверстейн, Д. Фридман

ХЕЙ, НЕЛЛИ, НЕЛЛИ

Хей, Нелли, Нелли, стань у окошка, Хей, Нелли, Нелли, ну-ка погляди: На костлявом муле в город он въезжает, И высокой черной шляпы не снимает, Выглядит он странно, странно рассуждает. И это — 1853 год. Хей, Нелли, Нелли, ну-ка послушай, Хей, Нелли, Нелли, что он говорит: Говорит — не надо медлить — будет поздно. Говорит, что черный должен быть свободным И ходить, как мы с тобою, где угодно, И это — 1858 год. Хей, Нелли, Нелли, играет оркестр, Хей, Нелли, Нелли, дай-ка мне ружье. Все мужчины и мальчишки рвутся в бой, Щеголяют в форме темно–голубой. Не могу сидеть тут и болтать с тобой, Ведь это 1861 год. Хей, Нелли, Нелли, глянь-ка в окошко, Хей, Нелли, Нелли, я пришел живой. На моем мундире — след кровавых мет, Человека в черной шляпе больше нет. Все, что говорил он, будет помнить свет. Это — 1865 год. Хей, Нелли, Нелли, стань у окошка, Хей, Нелли, Нелли, ну-ка погляди: Видишь — вот шагают рядом белый и цветной. Все идут в одной колонне со столетье шириной. Но еще, однако, долог, долог путь их непростой… Это — 1963 год.