Голоса Америки. Из народного творчества США. Баллады, легенды, сказки, притчи, песни, стихи

Переводы В. Викторова

Баффи Сейнт–Мери

СТРАНА МОЯ…

Теперь, когда ты наконец открыла Свои огромные глаза, Теперь, когда ты захотела узнать, Как они должны себя чувствовать, — Те, кого ты показываешь на своих киноэкранах; Теперь, когда ты захотела узнать, Какие же они на самом деле, — Те, кого называет твоя школьная пропаганда Цветными, а также гордыми и величавыми, — И почему они умирают от голода, Несмотря на свое киновеликолепие, — Теперь ты спрашиваешь моего совета… Ну что ж, отвечу я на это: Страна моя, ты умираешь по вине людей. Теперь, когда в твоем огромном доме Воспитываются предрассудки, Ты заставляешь нас посылать малышей В твои школы, где чуть не целые сутки Их учат презирать свое прошлое, свои обычаи, Где запрещают говорить на родных языках, Где учат, что история Америки началась, Лишь когда Колумб на своих парусах Отправился из Европы, И что те, кто пришел на эту землю, — Самые лучшие, самые смелые, самые–самые… Страна моя, ты умираешь по вине людей. Прошлое растоптано, будущее под угрозой, Наша кровь обработана вашей химией (Так же как и наши слезы), И вы ужасно еще удивлены, Что не слыхать «спасибо» с нашей стороны За все блага цивилизации, что вы нам дали, За все уроки, за все пороки, За то, чем мы с вашей помощью стали, За то, что верим мы в Америку... Страна моя, ты умираешь по вине людей. Теперь, когда живет на милостыню гордость вождей, Когда нас обезвредили и обезопасили ваши законы, Когда почти не слышны наши стоны, Когда разрушены наши склепы И наш древний, избранный нами путь Выглядит как новая затея, — Мы отдали вам победу, Но мы вас жалеем: вы слепы, И вы этого не ощущаете ничуть… Страна моя, ты умираешь по вине людей.

ЗИМНИЙ МАЛЬЧИК

Зимний мальчик. Он родился в снежный день, Он пришел ко мне в дождливый полдень, Он стал моей летней любовью. А прежняя моя любовь ушла: Разбито сердце, я совсем одна. Была потеря очень тяжела, И я ищу теперь тот дом, Где отдохнуть оно могло бы хоть немного, Усталое сердце. И я нашла тот дом в улыбке мальчика, Маленького мальчика, В волосах которого полночь, А в глазах — дни и ночи, Которые должны еще быть, Дни и ночи его детских игр. Ведь я зимняя женщина, Ведь он зимнее дитя. Нет, пускай придет лето, Пускай запах сосен Проникнет в мое плачущее сердце, А моя радость и мой покой Будут рядом с благословенной чистотой ребенка, Маленького мальчика, В волосах которого полночь, А в глазах алмазы. Алмазы доверия и любви ко мне, Алмазы, сверкающие круглый день.

Переводы Ю. Хазанова

4

Подъем борьбы за гражданские права, активные выступления молодежи и движение американских женщин за подлинное равенство с мужчинами требовали новых форм эмоционального выражения в искусстве. Эти формы были различны.

В музыке такая форма была найдена готовой — ею оказался ритм–энд–блюз. Этот вокально–инструментальный жанр городской негритянской музыки представлял собой эволюцию традиционного блюза, который исполнялся теперь в сопровождении небольшого ансамбля, где главными инструментами были электрогитара и саксофон. К середине 50–х годов ритм–энд–блюз начали исполнять многие белые певцы и ансамбли. Тогда же белый вариант ритм–энд–блюза стали именовать «биг–бит» (буквально «большой удар» [12] ) или «рок-н-ролл».

12

Название происходит от переиначенного «BACK BEAT» — обратный (или задний) удар, когда акцент падает на 2–ю и 4–ю доли такта, что характерно для раннего ритм–энд–блюза.

Первые триумфы рок–музыки отличались исключительно бурным, даже скандальным характером. С художественной точки зрения ранний рок–н–ролл был крайне примитивен. Его ошеломляющий успех объяснялся не столько эстетическими, сколько социально–психологическими причинами. Соучастие в своеобразном музыкальном ритуале явилось разрядкой того невыносимого напряжения, которое скопилось в миллионах мальчишек и девчонок, выраставших в тени атомной бомбы, «холодной войны» и всеобщей подозрительности. Для многих из них рок–н–ролл стал первым выражением смутного, еще не осознаваемого по–настоящему недовольства лицемерной моралью, плоским здравым смыслом и самодовольной сытостью «общества благополучия». Рок был ответом на непреодолимую и детски наивную потребность подростков «тинэйджеров» иметь свое искусство, позволяющее заявлять о своем отношении к миру.

Ведущим мотивом этого отношения было разочарование в идеалах, ценностях и всем образе жизни, утверждаемом буржуазной Америкой. Нередко в своем протесте они занимали крайние позиции, отвергая не только художественные вкусы своих родителей, но и все искусство взрослых вообще.

Первые «короли» рок–н–ролла середины 50–х годов приводили свою аудиторию в восторг бесконечным повторением двух–трех простейших фраз, в которых лишь с большим трудом удавалось разобрать подобие примитивных куплетов, не заслуживающих даже того, чтобы называться текстом. «Похоже на то, что наша молодежь вообще разучилась общаться при помощи слов», — жаловался в ту пору один из музыковедов.

Слова, однако, играли важную роль в песнях Боба Дилана. В детстве Боб (его настоящее имя и фамилия Роберт Циммерман) жил со своими родителями, среднеобеспеченными людьми без особых запросов, в захолустном шахтерском городке Хиббинг, штат Миннесота. Больше всего он любил поэзию; случайная встреча со старым негром, уличным певцом, дала ему первые уроки игры на гитаре и во многом предопределила его будущую судьбу. С этого момента он стал не только декламировать, но и распевать свои стихи, написанные в подражание валлийскому поэту Дилану Томасу, чье имя он впоследствии избрал своим артистическим псевдонимом.

Имя Боба Дилана в 60–е годы было неотделимо от студенческих митингов и дискуссий о социальных реформах, от маршей свободы в защиту прав меньшинства, от массовых демонстраций с требованием мира в Юго–Восточной Азии. В 1963 году всеобщую известность получает песня Дилана «На крыльях ветра», призывающая не закрывать глаза на то, что творится вокруг. Не ограничиваясь обращением к одному только чувству сострадания, он прямо указывал на источник бедствия миллионов в песне «Мастера войны», а в песне «Времена-то меняются» Боб Дилан бросал открытый вызов благополучной Америке.

Вместе с тем в долгоиграющей пластинке «Другая сторона Боба Дилана» он предстает тонким мастером психологического анализа, исследующим сокровенные тайники души. В середине 60–х годов своими выступлениями в составе инструментального ансамбля он закладывает новое направление в американской молодежной музыке — так называемый фолк–рок.

Это направление было продолжено в Англии группой «Битлз». На первых порах она ориентировалась преимущественно на негритянских народных исполнителей стиля ритм–энд–блюз.

На рубеже 60–х и 70–х годов этому примеру последовало множество авто ров–исполнителей в США. Круг тем в творчестве этих певцов исключительно широк: от нарочито–простых, почти примитивных баллад и детских песен, выражающих грусть по невозвратно ушедшей Америке времен первых переселенцев и до страшных видений ядерной катастрофы и экологическою кризиса.

Эмоциональный порыв, наивная чистота и возвышенность ранних гимнов воскрешается в песне Билли Тэйлора и Лика Далласа «Хотел бы я знать, каково это —быть свободным!».

Идущую ют Вуди Гатри традицию «разговорного блюза», полупечального, полунасмешливого, сотканного из реалистически достоверных деталей, неуловимо переходящих в гротескный вымысел, продолжает сын знаменитого певца — Арло Гатри.

Одно из самых известных его произведений, которое не столько поется, сколько декламируется под ритмический аккомпанемент гитары, — «Ресторан Алисы» — представляет собой едкую сатиру на полицию, правосудие и военную машину времен вьетнамской авантюры США, поданную в виде прозаически–доку ментального рассказа от лица простоватого парня, непосредственного участника событий.

Джони Митчелл, принадлежащая к числу наиболее глубоких и тонких авто ров–исполнителей 70–х годов, тяготеет к лирико–философским размышлениям, напоминающим тихий разговор наедине с собой. Обращаясь как бы в пространство, но в то же время и к каждому из своих слушателей, она пытается понять: почему в прессе говорят об обществе изобилия в то время, как вокруг столько людей живет в нищете.

Боб Дилан