Головач
Шрифт:
Выпустив дым, Каммингс резко кивнул.
– "Перетри" с Датчем.
Спаз с ревом унесся из лощины в своем форсированном "Мустанге" 71-го года, с 351-ым двигателем "Кливленд". Каммингс знал, что поймал его на крючок. Он хорошо сыграл свою роль, управлял Спазом как марионеткой и заставил его сделать нужные ему выводы.
День выдался прекрасный. Он вернулся в свою машину без опознавательных знаков и выехал на окружное шоссе. Да,– сказал он сам себе. Я продажный федеральный коп. Он был не очень рад этому, но как еще он мог заработать на лекарства для Кэт?
Каммингс служил специальным агентом в Бюро по алкоголю, табаку и огнестрельному оружию, в региональном отделении округа Рассел, в Льюисбурге, штат Вирджиния. Он работал уже 10 лет, ловил бутлегеров, самогонщиков, арестовывал дистилляторы, устраивал засады. Сначала, он даже верил в свою работу - пока не заболела Кэт.
Мне нельзя ее подвести,– подумал он в отчаянии. Я не могу оставить ее в беде.
Даже если всем остальным насрать. И он поклялся себе - как только Кэт станет лучше, он "соскочит"...
– Привет, Стью.
– Привет, Джей Эл.
В управлении Каммингс скинул оружейный ремень, жгущий поясницу. Джей Эл Пирс был специальным агентом и возглавлял региональное отделение. Он знал, что к чему. Пирс вырос здесь, сам был неотесанным деревенщиной, пока не уехал и не получил образование. Гладко зачесанные назад черные волосы, бакенбарды и "элвисовская" ухмылка. У Каммингса с ним особых проблем не было.
– В следующем месяце едем в Вашингтон, на учебные сборы на Баззард Поинт, - объявил он.
– Каждый вечер отрываемся на вечеринках во стрип-клубах округа Колумбия.
– Звучит привлекательно.
– Как прошло дежурство?
Каммингс опустился на стоящий напротив металлический складной стул и закурил очередную сигарету.
– Никак. Порожняк полный. Проверил все самогонные точки, которые мы накрыли прошлой зимой. Везде пусто. Проверил все окольные тропы - опять ничего. Но обнаружил небольшую активность на нескольких точках старика МакКалли. Скоро накроем.
– Ладно, - сказал Пирс из-за своего "федерального" стола из серого металла.
– Как жена, кстати?
Вопрос застал Каммингса врасплох.
– Все так же. Чертова медицина меня доконает. Четыреста пятьдесят в месяц, а будет еще больше.
– Не знаю, как ты справляешься, Стью. Ты - хороший мужик.
Но не такой, как ты думаешь, - мысленно сказал Каммингс.
***
Работает уже десять лет, а ему платят какие-то жалкие 32,5 "штуки" в год. Прибавка к зарплате не зависела от выслуги лет, оставались лишь редкие индексации. Он не считал себя виноватым в том, что ему приходится делать. Если бы ему платили столько, сколько он заслуживает, все было бы иначе.
Разве не так?
Солнце садилось за горизонт. Трасса 154 петляла между деревьев и вымерших пастбищ, ведя его домой. Иногда ему приходилось съезжать на обочину и мастурбировать - еще одно занятие, которое его сильно удручало. Потому что, несмотря на свои первичные мужские потребности, он знал, что, придя домой, не
сможет заняться сексом с женой, учитывая ее состояние. Но что бы он ни делал, каждую минуту он не переставал думать о Кэт...Она была всегда уставшая, всегда вымотанная. Он знал, что каждый вечер она старалась дождаться его прихода, но в последнее время у нее совсем не было сил. Иногда она плакала из-за этого.
Не думай об этом,– он попытался отогнать от себя тяжелые мысли. Будь мужиком. Поступай правильно. Заботься о жене, потому что ты отлично знаешь, что, если б заболел ты, она бы из кожи вон лезла, ухаживая за тобой.
Все это вынужденные меры.
Он собирался уже повернуть, как вдруг заметил на Поле Коттера мигающие красно-синие огни.
***
Трэвис откинулся на кровать. Он лежал с широко раскрытыми глазами и вздыхал. Лучи лунного света падали сквозь окно на деревянный пол. Галдели сверчки и лягушки.
"Головачи", - подумал он.
Да уж, у него был сегодня мощный "головач".
Дедуля показал ему, как это делается. Конечно, сперва ему пришлось поймать девку, но это оказалось несложно.
– Только она обязательно должна быть из семьи, причинившей нам вред, - проинструктировал его со своей коляски Дедуля.
В прошлом, когда мама и папа были еще живы, не только Кодиллы доставляли им неприятности, воруя овец, и все такое. Он помнил, как однажды пара грязных, неотесанных сынков Рейда сорвали все яблоки с Папиных яблонь. А все потому, что несколько ветвей свесились через ограду и росли над участком Рейдов. Папу тогда чуть удар не хватил. Тот случай надолго врезался Трэвису в память. И когда он разъезжал на своем пикапе в поисках какой-нибудь девки, она быстро нашлась. Он отлично помнил, что ее звали Ири Рейд. И хотя, когда Трэвис последний раз видел ее, она была гораздо моложе, сомнения у него не смогли вызвать ни блестящие золотистые волосы, ни огромные сиськи, торчащие из-под персикового цвета блузки. Она шла размашистым шагом, босая, по проезжей части моста Олд Говернор. И конечно же, Трэвис, как истинный джентльмен, остановился и предложил подвезти ее домой.
– Ты же Трэвис Клайд Тактон, верно?
– спросила она, растягивая слова, пока затаскивала в грузовик свой аппетитный, облаченный в шорты из обрезанных джинсов зад.
– А ведь я помню тебя.
Ее хорошенькая, веснушчатая мордашка залилась легким румянцем.
– Извини, что сейчас тебе это говорю, но ты мне раньше даже немножко нравился.
– Ири, если честно, - признался Трэвис.
– До того, как мою задницу упекли в окружную тюрьму, ты мне тоже очень нравилась!
– Да ну?!
В следующую секунду Трэвис заехал своим огромным жилистым кулаком прямо ей в лоб, наглухо вырубив. Затем, не глуша мотор, он как следует ее связал, заткнул рот кляпом, и сунул соблазнительное худенькое тельце под сиденье. Следующее, что он помнил, это то, как внес ее словно мешок с кормом, в мастерскую Дедули, и положил на большой стол из вишневого дерева, за которым тот шил башмаки.
– Белобрысая дочка этих говноедов Рейдов!
– воскликнул Дедуля.
– Молодец, Трэвис. Теперь привяжи ее к столу и сними с нее эту мерзкую, развратную одежку.