Голубой молоточек. Охота за сокровищами

— Тогда что вы предлагаете?

— Я еще не придумала ничего конкретного. Все зависит от того, на чем мы будем основываться. Вы предполагаете, что Бетти разыскала приют, в котором находится Милдред Мид, и что ее туда завлекли, а затем похитили? Не слишком ли это мелодраматичная версия?

— Ежедневно случаются такие мелодрамы.

— Вероятно, вы правы. — Она вздохнула. — Мне и в редакции приходится часто о них слышать. Но не кажется ли вам столь же правдоподобным, что Бетти просто напала на какой-то след, отправилась на поиски и вот-вот появится?

— Возможно, это правдоподобная версия, — заметил я. — Но не забывайте, что Джейк Уитмор появился в виде утопленника. А Пол Граймс — в виде насмерть избитого человека.

Ее лицо внезапно сжалось, как губка, из которой выжали воду; видно было, что до нее дошел смысл моих слов и она отдала себе отчет в их весомости.

— Разумеется, вы правы. Мы обязаны сделать все, что в наших силах. Но не следует ли нам заявить в полицию?

— Конечно, следует. Но только тогда, когда мы сможем сказать им что-то конкретное. Маккендрик — человек скептического склада.

— Да, это правда. Ладно, если я вам понадоблюсь, вы можете найти меня в редакции.

Я записал названный ею номер телефона и попросил ее составить список учреждений, куда она будет звонить.

XXIX

Въезжая на темный холм и приближаясь к дому Баймейеров, я испытывал бессильное бешенство; здание было ярко освещено, но внутри царила полная тишина.

Баймейер сам открыл дверь. Он производил впечатление человека, которому только стакан с коктейлем, который он держал в руке, помогал сохранить равновесие.

— Что вам надо, черт подери? — У него был хриплый, осипший голос, словно он длительное время кричал.

— Мне нужно с вами серьезно поговорить, мистер Баймейер.

— Я знаю, что означают такие разговоры. Вы снова потребуете денег.

— Постарайтесь для разнообразия не думать о деньгах. Мне они в данный момент не нужны.

Баймейер сделал разочарованное лицо: он уже водрузил было на мачту пачку банкнотов, а я не отдал им чести. Но постепенно его лицо обрело нормальное выражение; темные глаза, окруженные морщинами, враждебно смотрели на меня.

— Это означает, что вы не намерены вручить мне счет?

Меня так и подмывало повернуться к нему спиной и уйти, может быть, предварительно врезав ему по морде. Но Баймейер и члены его семьи располагали нужной мне информацией, а работа на них придавала мне в глазах полиции вес, которого я не мог бы приобрести иным способом.

— Не беспокойтесь, пожалуйста, — сказал я. — Аванса, который вы мне дали, должно хватить. Если его окажется недостаточно, то я пришлю вам счет. В конце концов, я ведь нашел вашу дочь.

— Но не картину.

— Я стараюсь ее разыскать и уже недалек от цели. Здесь есть какое-нибудь место, где мы могли бы спокойно поговорить?

— Нет, — отрезал он. — Здесь нет такого места. Я требую, чтобы вы уважали неприкосновенность моего жилища, Если вы не желаете этого делать, можете убираться ко всем чертям.

Даже стакан в его руке больше не оставался неподвижным: он сделал им красноречивый жест в сторону дверей, расплескав немного жидкости на лакированный пол. Тут же из-за его спины показалась миссис Баймейер, как будто пролитие спиртного служило в их семействе условным сигналом. В глубине помещения, молчаливая и неподвижная, стояла Дорис.

— Думаю, тебе стоит с ним поговорить, Джек, — вмешалась Рут Баймейер. — За последние дни нам пришлось многое пережить. И тому, что все закончилось благополучно, мы во многом обязаны мистеру Арчеру.

На ней было вечернее платье. Лицо ее было спокойно и безмятежно, но голос выражал отчаяние. Мне пришло в голову, уж не заключила ли она своего рода договор с силами, управлявшими, как ей казалось, ее судьбой: если Дорис вернется, я останусь с Джеком. Ну что ж, Дорис была на месте и стояла как статуя.

Баймейер не нашел в себе сил продолжать спор, хотя сделал вид, что не слышал слов жены. Он просто повернулся и повел меня в свой кабинет. Когда мы проходили мимо Дорис, она послала мне чуть заметную примирительную улыбку. В ее глазах я прочитал тревогу и настороженность.

Баймейер уселся за письменный стол, под фотографией своей шахты, поставил стакан и повернулся ко мне вместе со стулом.

— Ну ладно. Чего вы опять хотите?

— Я ищу двух женщин. Думаю, что в данный момент они могут находиться вместе. Одна из них Бетти, Бетти Джо Сиддон.

Баймейер наклонился вперед:

— Это та репортерша из отдела светской хроники? Не хотите ли вы сказать, что она тоже пропала?

— Только сегодня вечером. Но не исключено, что ей угрожает опасность. Вы можете помочь мне ее найти.

— Не знаю, каким образом. Я не видел ее уже несколько недель. Мы редко бываем на приемах.

— Она исчезла не на приеме, мистер Баймейер.

Я не уверен на сто процентов, но мне сдается, что она отправилась в один из здешних приютов для выздоравливающих и там ее похитили. Во всяком случае, так выглядит моя рабочая версия.

— Что же я могу сделать? Я в жизни не посещал таких заведений. — Он посмотрел на меня с видом стопроцентного мужчины и потянулся за своим коктейлем.

— Мисс Сиддон разыскивала Милдред Мид.

Стакан в стиснутых пальцах Баймейера резко дрогнул; часть содержимого пролилась ему на брюки.

— Я никогда не слышал о такой, — произнес он не особенно твердым голосом.

— Именно она изображена на портрете, который я разыскиваю. Вы должны ее знать.

— Каким же это образом? — возразил он. — Я не видел этой женщины никогда в жизни. Как, вы сказали, ее зовут?

— Милдред Мид. Когда-то, довольно давно, вы купит ей дом в каньоне Чентри. Это слишком щедрый подарок для женщины, которую, как, вы утверждаете, вы никогда в жизни не видели. Кстати говоря, ваша дочь, Дорис, оказалась позавчера вечером в том самом доме. Он перешел в руки какой-то религиозной секты. Милдред продала дом несколько месяцев назад и переехала сюда.

Только не надо говорить, что вы ничего об этом не знали.

— Я и не говорю.

Его лицо побагровело, он резким движением поднялся с места. Мне показалось, что он вот-вот бросится на меня, но вместо этого он выбежал из комнаты.