Голубой Ютон

– Оказывается без мотора по рекам плавать – занятие для флегматиков.

– Это ты, радость моя, еще не прикинула как мы домой поплывем. Сейчас-то мы все по течению спускаемся, а вот обратно…

Когда же лодья вошла в Неву, ответ Веры Брунн восприняла гораздо глубже:

– Эрих, ты говорил, что уже плавал до самого моря?

– Да.

– А как вы на лодье вверх по Неве поднимались? Тут же течение километров десять в час…

– На веслах вверх здесь подняться нельзя, даже у самого берега нельзя. Если сильный ветер попутный, то можно пройти под парусом – но здесь попутный ветер если и случается, то только до половины реки. Но можно по небольшой реке слева подняться от моря на полдня пути, а потом уже по правому берегу тащить лодью на веревке. Если не очень спешить, то до Нево идти пять дней, но если спешить, то и за три, говорят, можно дойти.

– Интересно, а почему озеро – Нево, а река – Нева? – этот вопрос задала уже Вера, немного удивившаяся тому, что и сейчас река носит то же имя (правда, ударение в названиях сейчас делалось на «е»).

– Но река же женщина…

– А как же Дон?

– Но ведь Дон – это женское имя…

В реку лодья вошла с рассветом, а еще до полудня Брунн почувствовала запах моря. Остальные тоже, скорее всего, его почувствовали, просто им было не до абстрактных размышлений: попутного ветра не случилось и шестеро парней гребли изо всех сил, другие шестеро – готовились их сменить, Вера что-то увлеченно считала на своем телефоне, а Эрих, что-то про себя бормоча, крутил ручку генератора, заряжая батарею второго телефона или Wi-Fi-раутера. Брунн еще подумала, что раньше он высказывал свое отношение к верчению ручки вслух, но после того, как Вера объяснила, что «только избранным подвластно великое искусство зарядки батарей», его эмоции лишь изредка выражались в этом неразборчивом бурчании…

– Скоро выйдем в Финский залив, – озвучила Брунн очевидную истину. – Остановимся здесь, на каком-нибудь островке?

– Нет. Эй, держите вот в ту правую протоку! Если это то, что я думаю, мы через два часа уже к Лахте подойдем. Там пообедаем и… хорошо бы сегодня до Лисьего Носа дойти.

– Куда теперь-то спешить? Мы против графика все равно уже на неделю опаздываем.

– Брунн, нам пилить до Приморска только если повезет. А если не повезет, то может придется и до Котки плыть…

Всегда любые планы портит какая-нибудь непредвиденная дрянь. Но иногда случаются и приятные неожиданности: на следующее утро подул тот самый «попутный ветер» и уже к вечеру лодья ткнулась носом в берег на острове Березовый. Вера, разминая ноги, немного побродила по берегу, подбирая и рассматривая выброшенный волнами мусор:

– Так, девочки и мальчики, похоже мы приплыли куда хотели. Завтра с утра узнаем точно, а теперь – всем отдыхать. Потому что если мы действительно там, куда стремились, то еще раз отдохнуть всем придется очень нескоро…

Через полтора месяца после экспедиции на Балтику в путь отправилась вторая экспедиция за солью. Отправилась на этот раз на одном-единственном судне, которое, если считать с того момента, когда его решили строить, готовилось больше года. Это было что-то, по нынешним временам, невообразимо-огромное: длиной в двадцать шесть метров и шириной в шесть. Судно было сделано вообще без затей: цельнодеревянная баржа с каркасом из дубовых брусьев и обшивкой в два слоя из дюймовых досок. При строительстве учли некоторые местные судостроительные хитрости, поэтому наружная обшивка была липовой, а внутренняя все же дубовой. Дуб – он, конечно, прочнее липы, но горячая смола в него впитывается хорошо если на миллиметр, а липовая доска этой смолой пропитывается почти насквозь. К тому же липа легко строгается, не трескается из-за гвоздей и шурупов и в мокром виде неплохо гнется, а когда потом высыхает – её почти не ведет.

Поэтому корпус не только снаружи обшили липовыми досками, но потом еще и обстругали и даже отшлифовали – хотя в любом случае скоростные свойства если это и улучшило, то ненамного: ящик, даже с заглаженными краями – он ящик и есть. Ну да, с острым носом и немного закругленной кормой…

Скорость судна обеспечивал КамАЗовский дизель и четыре винта. Винты были по размеру такие же, как на первом буксире и первой барже, сделанные из колес от «Солариса». Ну а так как те колеса уже закончились, новые винты сделали из «летних» колес Лизиного внедорожника, на что Ксюша потратила почти два месяца времени – потому что в этот раз лопасти винтов делались не из листа стали, а отливались из ободов этих же колес. Зато «гидродинамика» у этих винтов была существенно лучше (ну, по крайней мере, так предполагалось).

В качестве «запасного мотора» на судно поставили снятый с «Октавии» Михалыча и доработанный «на газ» мотор, для чего там же разместили и газогенератор, а в дополнение к нему – двухсотлитровый бензобак. Мотор, работая на газу с небольшой добавкой паршивого бензина, в принципе мог выдать почти все свои «паспортные» сто десять сил (да и без бензина явно за семьдесят) – но в любом случае он рассматривался именно как запасной, так как переключить редуктор винтов с одного мотора на другой можно было лишь переставив вручную ведущую шестерню. Тем не менее в первый рейс кораблик пошел именно «под газом»: буквально в последний момент Леночка, снова возглавившая «соляную экспедицию», решила «поберечь солярку» несмотря на наличие двух полных цистерн общей емкостью в восемь тысяч литров в дополнение к трехсотпятидесятилитровому штатному КамАЗовскому баку…

После того, как экспедиция отправилась в путь, Марина, глядя на дыру в заборе (из которого, собственно, и были сделаны топливные цистерны на судне), с грустью пожаловалась Михалычу:

– Вот так, потихоньку мы все, что у нас было, разломаем. Сейчас забор, машину твою, КамАЗ доломали. Что следующее ломать будем чтобы сохранить всё как было? Электростанции твои сколько еще протянут? А у нас только две машины нетронутыми остались, моя и Лизина, да и та уже без колес…

– Без летних колес, да и шины летние в сохранности лежат. Если потребуется, колеса, хоть и не литые алюминиевые, на кузнице можно новые сделать…

– Вот именно: если.

– Верно заметила: правильно говорить «когда потребуются». И даже я, думаю, до момента этого светлого вполне доживу. Ты тут просто с внуками и детьми всеми нашими занята, оглядеться времени нет – ну так я расскажу. Ты вот думаешь почему Светка свою печку так далеко от поселка ставит?

– Чтобы дым да копоть в дома не летели.

– А вот и нет! У нее там половина народу землю роют, ручей углубляют. Там ручей, чуть побольше Прозрачного, за двести метров на двенадцать метров падает. На километр ручья – пятьдесят метров падения!

– Ну и что?

– А то что только на первом таком участке, если гидростанцию поставить, можно сто киловатт мощности снимать!

– Ну допустим можно, нам-то от этого что?

– Ты ведь знаешь, что мотор, который я восстановил для нашей масляной установки, чтобы стартер КамАЗовский вернуть, был последним в моем складе. И больше из «наследства предков» по части энергетики у нас ничего не осталось. Но Вовка с Сашей сами уже сделали, из местных материалов практически сделали, мотор на десять киловатт для Светиной печки. Там, конечно, они подшипники с велосипеда взяли, но! Сейчас они собирают генератор для гидростанции, на тридцать киловатт, и вот он уже целиком из местных материалов будет! Точнее, сталь они все же из моста наковыряли, но от этой гидростанции как раз сталеварная печка и питаться будет, так что следующий генератор совсем уже «местный» у них получится. Тем более что Володя сам уже шары для подшипников сделал. Хреновые пока, ну так это сталь такая и галтовка все же дубовая, но и эти шары, думаю, год прослужат, а тем временем он и новые сделает.

– И когда же ждать этой электростанции?

– Скоро уже совсем… подожди-ка минутку… – с этими словами Михалыч шустро убежал к себе в дом, а через минуту вернулся, держа в руках большую пластиковую сумку: – Вот, держи.

– Это что? – удивилась Марина.

– От невестки осталось, купила она по жадности комплект постельного белья. Только он нам ни на одну кровать не подошел, так и валялся…

– «King size», – недоуменно прочла на этикетке Марина, – и куда он мне-то? У моих-то кровати размеров тоже не королевских…

– Ты это… покрывало потихоньку распори, кружавчики аккуратно отрежь. Конечно, оно тут не совсем белое, чуть желтоватое, но это – натуральный шелк, невестка проверяла. И спать на таком по нынешним нашим обстоятельствам, конечно, пижонство и извращение. А вот Катьке платье свадебное сшить – в самый раз.

– Какое такое платье?

– Это я к чему… она с Вовкой как раз электростанцию строит, думаю к августу уже они закончат… они сейчас каждый божий день по поводу строительства этого ругаются. А потом – мирятся, и, сдается мне, когда Володя Кате предложение сделает, она долго отказываться не будет. А он – точно сделает. Я и ему костюмчик к свадьбе подарю: зятю подкупил, хотели с дочерью ему на Старый новый год подарить, у него как раз день рождения… если я Лизу попрошу, она подогнать его на Вовку сможет? Я уже померил потихоньку, там разве что рукава да штанины подшить, я даже и сам думал заняться, но у Лизы на машинке наверное получше выйдет.