Гомер

обществом.

Можно сказать, что героическая поэзия бытовала на европейском материке около

1400 г. и на микенском языке. После катастрофы XII в. многое из этой традиции было

утеряно. Образцами этого длительного развития эпоса остались «Илиада» и «Одиссея»,

основанные большей частью на устной традиции и впитавшие в себя, как например

«Илиада», актуальные жизненные факты (стр. 37-39). Когда Гомер создавал «Илиаду»,

многие события 1200 г. были уже забыты, т. к. устная традиция о них не говорит. События

до Троянской войны и после нее отошли в тень, т. к. сама эта война, объединившая все

греческие племена против общего врага, потрясла воображение целых поколений и

возвеличила героев этой войны. Но это было последнее великое дело ахейцев, вслед за

которым пали Микены и которое заставляло людей обращаться к великому прошлому и

обходить молчанием века разрушения и уничтожения былого величия.

Таким образом, если исходить из аргументов Бовра, то нужно признать, что

расшифровка «линейного письма В» ровно ничего не говорит о литературных

предшественниках Гомера, а только подтверждает традиционную мысль о Гомере как об

оформителе векового устного народного творчества.

3. Популярная традиция о Гомере.

а) Древние биографии Гомера. Уже в древности вопросы об авторе, месте и времени

появления гомеровских поэм [32] были лишены всякой определенности. Может быть,

только до Геродота греки считали Гомера действительным автором обеих поэм и даже

всего цикла.

1) Фантастичность биографии. Имеющиеся 9 античных биографий Гомера полны

вымыслов и являются позднейшей подделкой. Так, например, биографии Гомера,

подписанные именами известных писателей, историка Геродота и философа Плутарха,

противоречат тому, что говорят о Гомере сами Геродот и Плутарх. Было бы излишне здесь

излагать и анализировать все эти биографии Гомера, построенные на разного рода

фантастических комбинациях и домыслах.1) Для нас, может быть, имело бы некоторое

значение указание наиболее древних и наиболее наивных из этих фантастических

представлений о жизни Гомера, которых не успела коснуться еще никакая рефлексия.

2) Укажем наиболее древние черты из биографий. К числу таких представлений надо

отнести сообщение Пиндара и Стесимброта о родителях Гомера: это – река Мелет и нимфа

Крефеида в Смирне. С этим сообщением гармонирует и свидетельство Страбона

(XIV.1.37) о наличии в Смирне целого культа Гомера. Точно так же одним из древних

мнений является и мнение о его жизни на Хиосе, где был, как сказано, особый род

гомеридов, являвшихся распространителями произведений Гомера. В Гомеровских гимнах

(I.172 сл.) мы читаем:

«Муж слепой, обитает на Хиосе он каменистом,

Лучшие песни его и в потомстве останутся дальнем».

Однако тот вывод из этого, что Гомер не только жил, но и родился на Хиосе, является

уже позднейшим домыслом.

К числу древних сказаний о Гомере надо относить и сообщения о смерти и

погребении Гомера на маленьком острове Иосе около Феры. Все прочее есть позднейшие

вымыслы и домыслы, характерные не столько для образа самого Гомера в античности,

сколько для творцов этого образа.

3) Формулируем традиционный образ Гомера у греков. Этот традиционный образ

Гомера, существующий уже около 3000 лет, если отбросить всякие псевдоученые

вымыслы позднейших греков, сводится к образу слепого и мудрого (а, по Овидию, еще и

бедного), обязательно старого певца, создающего замечательные сказания под

неизменным руководством вдохновляющей его музы и ведущего жизнь какого-то

странствующего рапсода. Подобные черты народных певцов мы встречаем и у многих

других народов, и потому в них нет ничего специфического и оригинального. Это самый

общий и самый распространенный тип народного певца, [33] наиболее любимый и

наиболее популярный у разных народов. В связи с этим, может ныть, надо толковать и

самое имя «Гомер», являющееся, вероятно, не чем иным, как персонификацией одной или

нескольких черт из формулированного нами сейчас образа народного певца. Эфор

толковал это имя как Ho me horon, т. е. «невидящий», т. е. как «слепой»; G. Curtius – как

«слагатель»; К. Мюлленгоф – как «общающийся», «товарищ».

б) Время жизни Гомера Гелланик и псевдоплутарховский биограф Гомера относили к

Троянской войне (1196–1183), т. е. к началу XII в.; Кратес, заведующий Пергамской

библиотекой – ко времени 80 лет спустя после этой войны, т. е. к концу XII в.; Эратосфен –

ко времени 100 лет спустя после Троянской войны, т. е. к XI в.; Аристотель и Аристарх (II

в. до н.э.) – ко времени основания ионийских колоний (1044), т. е. 140 лет спустя после

Троянской войны, к XI в.; Аполлодор – 100 лет спустя после этого, т. е. к X в.; Геродот

II.145, ср. II.53 – спустя 400 лет после Троянской войны, т. е. к VIII в. (также Фукидид

I.3.3) – как и некоторые – к началу Олимпиад (776). Многие ориентировали Гомера вокруг

времени Гесиода, которое тоже в точности неизвестно; ко времени до Гесиода относили

Гомера Ксенофан, Гераклид Понтийский, Филохор и другие; ко времени самого Гесиода –

Ферекид, Гелланик, Геродот (II.53). Варрон и др.; ко времени после Гесиода – Акций,

Филострат и, может быть, уже Симонид и Эфор. Гомера относили и к веку Ликурга, т. е.

тоже к VIII в., Эфор и др. Историк Феопомп, отождествляя киммерийцев, в «Одиссее»,