Гончаров и похитители

– Во, Сань, смотри, кажется, наш клиент!
– Клюев радостно показал на спящего под скамеечкой мужичка.
– Будем брать?

– Да на кой черт он нам нужен!
– презрительно сплюнул водитель.
– Ты что, по его наряду не видишь? Это же безработный, а как ты с него бабки стрясешь? Только место в палате будет занимать да простыни грязнить. Нет, Боря, такой груз нам не нужен. Ты высматривай того, кто поприличнее одет и не совсем пьян, потому что у прилично одетых, но в доску узюзюканных мужиков деньги вытаскивают шустрые пацанята. Мы, как дураки, его привозим, отрезвляем, нянькаемся с ним, а потом он начинает эти несуществующие бабки спрашивать с нас, да еще права качать. Грязное дело получается. Только себе нервы вымотаешь, а результат нулевой. Средняя степень опьянения и приличный вид - вот все, что нам нужно. Понял?

– Понял, - с готовностью отозвался сержант.
– Значит, этот хрен нам подходит?
– указал он на высокого парня, бредущего навстречу нетвердой морской походкой.

– Этот подходит, - притормаживая напротив любителя "зеленого змия", согласился водитель.
– Пойдем грузить. Рахима позови, а то черт его знает, на кого нарвешься.

Не прошло и пяти минут, как удивленный прохожий оказался внутри "собачьего ящика". Озадаченно осмотревшись по сторонам, он пришел к выводу, что эта карета ему не подходит. Ударив ногой по лязгнувшей решетке, он громко заявил:

– Я Левашов! Сержант, ты слышишь, я Костя Левашов.

– Ну и что?
– резонно спросил Маматханов.

– А то, что останови машину и сейчас же выпусти меня отсюда.

– Облезешь и неровно обрастешь.

– Ты, мент поганый, да я же тебя придушу.

Просунув через прутья руку, он попытался ухватить сержанта за волосы, но только сбил фуражку. Это обстоятельство Рахима очень расстроило, и он с оттяжкой ударил парня по руке резиновой дубинкой. От боли нахал взвыл, закрутился на месте и отборным матом начал крыть сержанта, милицию и вообще все правоохранительные органы.

Со своей стороны Маматханов в долгу не остался. Изловчившись, он со вкусом перетянул Левашова вдоль спины и, довольный точным ударом, засмеялся легко и счастливо. Трое наиболее трезвых мужиков при виде этой картины невольно улыбнулись.

– А вы чего лыбитесь, в натуре?! Я кого спрашиваю?!
– понимая, что с сержантом ему не справиться, переключился на них Левашов.
– Суки поганые, козлы вонючие, чего лыбитесь?

– Да нет, мы ничего...
– испугавшись, оторопели братья по несчастью. Мы ничего...

– А я чего?!
– сузив глаза и поджав губы, обозлился Левашов.
– Я чего?!

– Да нет, ничего, - смиренно ответили мужики.

– А ничего, так получай. Убью, сволота!
– Оттолкнувшись от поручней, вложив в удар весь вес своего тела, он каблуком башмака заехал крайнему алкашику в нос. На белую рубашку и светлые брюки незадачливого насмешника рекой хлынула кровь, в считанные секунды перекрашивая его одежду в алые и багровые тона. Его товарищи, видя такой оборот дела, в ужасе отпрянули и вжались в углы сидений.
– И вас, сук крученых, я тоже достану. Замочу, козлов! Одного уже замочили и вас замочим, - беспорядочно размахивая руками, зашелся он в приступе злобы.

Покалеченный мужичок тихонько всхлипывал. Пытаясь остановить кровь, он прижал к носу платок и откинул голову на сиденье, тем самым совершенно обнажив кадык. Это не укрылось от взгляда злобствующего подонка. Отойдя к решетке, он уже примеривался, как ему сподручней рубануть ребром ладони несчастного и поставить на этом деле жирную точку. Удар резиновой дубинкой по голове нарушил его планы. Пронзительно завизжав, он упал в проход и в истерике задергал ногами.

– Саня, у нас ЧП, быстро поезжай "домой", - через переговорное устройство сообщил Маматханов.
– Кажется, перелом носа или переносицы.

– Понял, - ответил водитель.
– Надеюсь, не ты постарался.

– Нет, наш последний клиент. На кой черт вы его взяли? Его надо не в трезвяк везти, а в психушку. Совсем ненормальный.

– Помощь нужна?

– Да нет, я его уже успокоил. Давай побыстрее. Мужик кровью захлебывается.

По приезде "домой" ничем себя не проявившие алкаши были помещены в комфортабельные палаты с хрустящими простынями и прохладной питьевой водой. Хулигана Левашова заперли в привилегированную камеру с жесткой тахтой и удобными фиксаторами. Изувеченному мужику медсестра оказала первую помощь, остановила кровотечение и вызвала "скорую", после чего дежурный капитан, в знак особого расположения, предложил ему кресло возле своего стола.

– Зачем, не надо, - не на шутку сконфузился пострадавший.
– Я здесь, на лавочке, посижу.

– Краснов, иди сюда, - повторил приглашение капитан.
– Я же тебя не в ресторан зову. Садись и пиши заявление, а потом, если разрешат врачи, пойдешь домой.

– Какое еще заявление?
– забеспокоился Краснов.
– Зачем мне заявление?

– Заявление на имя начальника милиции о том, что тебя избил Левашов.

– Это еще зачем?
– непонимающе прогундосил Краснов.

– Затем, что он нанес тебе побои, как минимум, средней тяжести и за это должен понести наказание. Садись и пиши.

– Только попробуй, - заверещал со своего прокрустова ложа Левашов. Только попробуй. Напиши и считай себя трупом.

– Так, налицо еще и угроза убийством, - ухмыльнулся капитан.
– Ты себе, Левашов, годка на три насобираешь, если суд учтет еще угрозу сержанту при исполнении служебных обязанностей. Пиши, Краснов, и ничего не бойся.

– Может, не надо?
– боязливо глянув на дергающегося Левашова, заныл Краснов.
– Он же псих, он точно меня убьет, а у меня двое детей.

– Никого он не убьет, не успеет, на него завтра же будет заведено дело. Пиши, Краснов, - приказал капитан и скрылся в крохотной комнатке позади дежурной части.

– Если ты напишешь хоть строчку, то я из тебя душу вышибу, предупредил Левашов.
– А если не я, то мои дружки. Что, не веришь? В прошлую субботу одного муфлона они замочили, замочат и тебя.

– Замочили, говоришь?
– выходя из каморки, спросил капитан.
– А кого это они замочили и кто эти мочильщики?

– Да это я так, - побледнев, сразу слукомился Левашов.
– Просто стращаю. Дуру гоню.

– Ну-ну, стращай дальше, - набирая телефонный номер, разрешил капитан.

* * *

Весь день Макс Ухов провел как на иголках. Только ближе к вечеру он набрался решимости и позвонил домой своему начальнику. Приготовившись к самому худшему, он спросил о состоянии Кости.

– В больнице он, - со злостью ответил полковник.
– Ушиб головного мозга средней тяжести, перелом ключицы и еще яйца ему разбили и отбили почку. Доигрались, соколики! Идиоты недоразвитые, хотя развитых идиотов вроде не бывает.

– Простите, Алексей Николаевич, на его месте должен был оказаться я.