Гончаров смертью не торгует

– Боже мой, неужели вы и в самом деле все слышали?
– стирая ладонью пот, проскулил Кудлатый.
– Не может такого быть.

– Может быть, может, - успокоил я его.
– Наверняка на межэтажной площадке до сих пор лежат окурки моих сигарет. Не делай удивленных глаз, я давно за тобой присматриваю. В твоем положении было бы разумно все мне рассказать.

– Чтобы потом вы сдали меня своему гориллоподобному дружку?
– с надеждой на милосердие спросил он.

– Не волнуйся, я тебя ему так или иначе сдам, - пообещал я потеющему толстяку, - поскольку ты обманным путем и посулами впутал его племянницу в какое-то сомнительное предприятие, безответственно пообещав ей Париж. По этому поводу он сильно сердится, и когда узнает, что ты в этом замешан, то будет шибко яриться. Не хотел бы я оказаться на твоем месте.

– Вы можете поручиться за то, что он не тронет меня?

– Что ты? Что ты, сокол ясный! Да я сам его боюсь. Хотя, конечно, на правах нашей дружбы могу попросить его не причинять тебе физической боли, но это только в том случае, если ты поможешь вернуть ему племянницу. Он крутой мужик, сам, наверное, видел. Афганистан прошел. Рассказывал мне, что на спор с одного раза у живого человека гортань выдергивает. Ой, Владимир Алексеевич, жаль мне тебя. Ой, не туда ты впрягся. Совсем ты, сердешный, о своем здоровье не подумал.

– Это не я!
– Сглотнув слюну пересохшей гортанью, за которую он уже заранее начал переживать, Кудлатый повторил: - Это не я. Я к этому делу не имею никакого отношения. Пусть он спрашивает с Раисы. Это ее идея и ее исполнение.

– Зачем ты так, Володя?
– Я укоризненно покачал головой.
– Деньги-то за продажу живого товара небось делили пополам? Но Раиса мертва, а с мертвых какой может быть спрос. Нет, соколик, отвечать придется живым, то есть тебе. Куда вы ее отправили? Рассказывай, только не ври, не выводи мою душу из критического равновесия. Причем я бы хотел услышать все с самого начала, включая некоторые побочные и второстепенные аферы, вроде сдачи этой квартиры сразу нескольким квартиросъемщикам. Маэстро, прошу к микрофону!

– А Райку правда убили?

– Ее труп я видел собственными глазами через несколько секунд после убийства так же ясно, как вижу тебя.

– Как и где это произошло?

– В пяти километрах от города. Я преследовал машину, в которую ее насильно запихали, с твоего, надо думать, ведома.

– Значит, вы и повинны в ее гибели, - выкатил мне шар Кудлатый.
– Не гонись вы за ними, все было бы по-другому. Ее бы не убили.

– Удобная позиция, ничего не скажешь, только у меня твой фокус не пройдет, потому как преследования они не замечали до самого последнего мгновения. После того как у нее отобрали деньги, ее, как тряпку, просто вышвырнули на дорогу. Увы, не послушалась она тебя, пренебрегла осторожностью, как ты, заведомо все зная, лицемерно того просил. Что ж поделаешь, у каждого своя мораль, но типов мерзопакостнее тебя я не встречал.

– А вы меня не оскорбляйте, мне и так плохо, - с чувством прослезился он.
– Разве ж я думал, что они на такое пойдут?! Я же просил только отобрать у нее деньги и для вида немного поколотить. А они... Нет, я не переживу ее смерти!
– патетически возопил он и бурно разрыдался.

– Свои сопли ты можешь наматывать на уши адвокату, мне они без надобности. Кто они? О ком ты говоришь?

– Те подонки, которые ее убили, - с чувством сморкнувшись, заклеймил он убийц.

– Кто они такие? Где ты их откопал и как их найти? Рассказывай, мразь.

– Я не могу, они же меня убьют, - молитвенно сложил он руки.

– Они тебя так и так убьют. Заказчик-свидетель им совсем не нужен. Но если мы успеем их повязать, у тебя появится шанс выжить.

– Сомневаюсь, что вам это удастся.

– А ты не в нас, ты в них сомневайся. Когда они должны были принести твою награбленную долю?

– Еще вчера, - упавшим голосом сообщил Кудлатый.

– Что и требовалось доказать. Сейчас уже одиннадцатый час, так что с деньгами ты их можешь не ждать, а вот с ножом или удавкой они явятся непременно, можешь мне поверить и готовиться к отпеванию. А если все-таки с этой процедурой ты хочешь повременить, то рассказывай все, как оно есть, кроме нас тебе надеяться не на кого. Кто их тебе порекомендовал?

– Никто, я с ними познакомился случайно, когда они хотели меня ограбить.

– Еще лучше!
– сразу поверив, не удержался я от возгласа.
– Ты не перестаешь меня удивлять. И как же они тебя хотели ограбить?

– В прошлый понедельник поздно вечером они вошли следом за мною в лифт и, приставив к горлу нож, потребовали куртку и золотую печатку. Мне было жалко отдавать эти вещи, и я предложил им дело покрупнее - ограбить Раису, с условием, что половину добычи они принесут мне. Они согласились, но предупредили: если я вздумаю водить их за нос, то они мне отрежут его с головой. Я уж и не рад был, что с ними спутался, да только отступать было поздно. Они звонили мне каждый день, спрашивая, когда уже можно... А что я мог сказать, я и сам точно не знал, когда Николай принесет деньги, чтобы потом я их передал Раисе.

– Зачем же было ее подставлять? Пусть бы тебя и грабили.

– Я побоялся. С одной стороны, этих бандитов, а с другой - Николая, он бы при такой ситуации мог потребовать деньги и поставить меня на нож. А так - знать ничего не знаю. Передал бабки по инстанции и извини подвинься. Кроме того, можно было наехать на Раису, пусть бы она расхлебывалась. А как же? У нее пропали бабки, ей и рассчитываться.

– Ну и дерьмо же ты, Кудлатый!
– с восхищением воскликнул я.
– Просто поразительное дерьмо. Таких, как ты, надо беречь и по праздникам показывать на ярмарках как уникальный и редчайший продукт человеческой эволюции. Сколько было денег?

– Десять тысяч долларов.

– А сколько ты отстегнул себе за посреднические услуги?

– Нисколько, - поспешно и неуверенно ответил он.

– Только не надо мне петь, что ты занимался преступной деятельностью исключительно из любви к искусству.

– Ну, отщипывал себе немного, всего-то десять процентов.

– Недурственно. За просто так тыщу баксов - совсем недурственно. Сколько же денег доходило до места назначения, непосредственно к продавцу? Кстати, напомни-ка мне, каким товаром вы торговали.

– Какие-то камешки с Памира таскали, я особо в это дело не вникал, зачем мне это? А до места назначения, думаю, доходило не больше пяти тысяч. Раиса до денег была бабой жадной. Но для продавцов и эти бабки были большими. Экономическое положение там вообще хреновое.

– И вы этим пользовались, шакалы. Когда ты впервые провернул это дело?

– С полгода назад, когда только познакомился с Раисой Самуиловной Кох.

– Ну, - подтолкнул я его, - рассказывай, не высасывать же из тебя каждое слово.

– В середине мая зашел я в кафе пообедать. Заказал себе все как положено - первое, второе, третье, салатов всяких разных, я ведь много кушаю. Конечно, и про водочку для аппетита не забыл. Ну сижу, значит, ем и пищу перевариваю, никого не трогаю, а потом смотрю - за соседний столик молодая красивая женщина села, взяла себе самый дешевый капустный салат и кучу хлеба. Пока я кофеек свой попивал, она всю эту гору силоса разом сглотнула, а недоеденный хлебушек воровато, украдкой в сумочку определила. Ну что ты будешь делать, совсем оголодала баба. Все съела, а сидит, уходить не торопится, по сторонам голодными глазами рыщет. Думаю, подкормлю ее немного, а к вечеру трахну. Делов-то! Дешево и сердито. Заказал еще борща и котлету. Когда еду принесли, я ей знаками показываю: давай, мол, налетай, жри, наворачивай. Долго уговаривать себя она не заставила, что называется, девушкой оказалась без комплексов. Так вот мы и познакомились, а через часик я привел ее домой и хорошенько попользовался, а как же? За все нынче надо платить!