Гонки на выживание (Солдаты удачи - 2)

– - Ба!
– - воскликнул Добрынин.
– - По-моему, я вас видел в Москве и как раз на гонках в Крылатском, в ту субботу. Я там был председателем жюри.

– - Да нет, что вы, это я так...
– - со смехом отмахнулся Олег, -- просто к слову пришлось.

Но Штукин как-то особенно посмотрел на него, и Муха понял, что случайно сболтнул лишнее.

– - Вернемся в Москву, -- сказал Добрынин, -- приходите ко мне, устрою вас на хорошее место.

– - Спасибо, -- сказал Мухин и поспешил поскорей скрыться за спинами гонщиков.

Он тоже узнал их. Там, в Крылатском, господин Добрынин под звуки фанфар надевал на Боцмана почетный знак победителя, а этот шустрый Штукин обряжал в тот белый костюм с хитрыми радиовисюльками, с которого все и началось.

* * *

И в этот вечер, как уже несколько дней подряд, Борис Лапичев, первый помощник вице-премьера Клокова, уже привычно включил телевизор в ноль двадцать пять, когда по Российскому каналу передавали очередной репортаж о ходе авторалли "Европа -- Азия". Компания Си-Эн-Эн, как всегда, вела прямые передачи через спутник прямо с места событий, а потом эти видеосюжеты расходились по всему миру, многократно повторяясь в информационных программах на всех континентах.

Интерес Лапичева к гонкам был вовсе не праздный: каждый репортаж он записывал на видеомагнитофон, а затем внимательно просматривал каждый кадр. Согласно договоренности где-то на картинке непременно должен был мелькнуть Ричард Слейтон в красной спортивной кепке козырьком назад -- это был сигнал ему, мистеру Лапичеву, подтверждающий, что все проходит по плану, все о'кей.

И в этот вечер он сидел у большого экрана своего "Панасоника", когда был показан ошеломляющий момент спасения российской технички, едва не сорвавшейся в пропасть. Сюжет был жуткий и сам по себе. Лапичев сидел, впившись в экран. На кадрах он узнал всех, с кем был связан в этой операции. Но было что-то еще, что не на шутку встревожило его.

И только потом, при просмотре записи, когда он поминутно включал "стоп-кадр", скрупулезно просматривая каждую фигуру и каждое лицо, он понял, что заставило его так насторожиться. В толпе людей, оцепенело смотревших на обреченную машину, он заметил знакомый силуэт стройного горбоносого парня. Знакомым показался и тот юркий ладный водитель, что вскочил в кабину и в последний момент спас машину от неминуемой гибели.

– - Не может быть!
– - невольно вырвалось у него вслух, и холодный пот выступил на спине.

Он отмотал пленку назад и вновь нажал клавишу "play". Ну вот, так-так -- горбоносый и этот нежданный спаситель еще с каким-то парнем, надрываясь, волокут огромный камень и заталкивают его под задние колеса фургона... Вот этот маленький отчаянно-ловко взлетает на подножку, резким профессиональным ударом отбрасывает водителя-тяжеловеса и усаживается на его место за руль.

Лапичев включил "стоп-кадр", отпер сейф и достал кассету, снятую той ночью в загородном особняке, когда они сидели рядом с Клоковым, спокойно рассматривая парней внизу, в каминном холле. Сомнений не было -- это были они, Злотников и Мухин! И если они были там, то, стало быть...

Он снова вернулся к просмотру записи репортажа с гонок. Было еще что-то, и это "что-то" он нашел. И снова включил "стоп-кадр". Хотя снято было издали и не очень четко, он узнал еще одного человека. Выглянув из окна серебристого "рейнджровера" и приветственно подняв кулак, на него с улыбкой смотрел тот, кого они пытались найти уже не один день. Это был Чернецов, их Чернецов, который столько знал и на котором было завязано столько нитей и узелков.

Лапичев был слишком умен, чтобы хоть на секунду допустить совпадение или случайность. Таких случайностей быть не могло. Он выключил аппаратуру и вышел на балкон.

Послезавтра ему вылетать в Париж. Ну а дальше... Дальше -- понятно. Пусть дорогой Герман Григорьевич сам расхлебывает кашу, которую заварил. Без него, Бори Лапичева, вряд ли ему это удастся. Впрочем, при таком раскладе уже и Лапичев бы не помог. Главное теперь -- несмотря ни на что -- довести до конца свое.

Он взглянул на часы. Через двадцать минут -- сеанс связи. На его балконе висела большая тарелка спутникового телевидения. Никто не знал, что эта антенна могла работать не только на прием, но и на передачу. Дооборудование стоило безумных денег, но оно окупило себя уже тысячу раз, когда ему самому или по поручению Клокова необходимо было связаться с нужными людьми в дальних точках планеты -- в Америке, Японии, Франции, Рашиджистане или Чечне.

Лапичев записал шифровку специальным клоковским кодом и точно в оговоренный момент отправил в эфир, на антенны висящего над Землей спутника, экстренное распоряжение с точным указанием примет всех, кто подлежал уничтожению немедленно по получении этого сигнала. Его должны были принять и выполнить независимо друг от друга спецагент ЦРУ, действующий на ралли по легенде спортивного комиссара Ричарда Слейтона, и представитель Российского фонда спорта Александр Штукин.

* * *

Последние машины прибыли в Шуштер-Эль-Ахмад, отстав от лидеров почти на три с половиной часа. Но и теперь в лагере собралось около восьмидесяти автомобилей.

Все уже знали, что русская техничка только чудом не потерпела катастрофу, и многие приходили поздравить водителя и руководителей команды с чудесным спасением.

Героем дня, сам того не ожидая, стал внеконкурсный участник -- водитель корреспондентской машины "Авторадио" Николай Рыжков. Его по-братски обнимали, трепали по волосам и хлопали по спине экспансивные французы и испанцы, горластые янки и даже флегматичные финны. Все отлично понимали, что совершил этот хрупкий с виду молодой парень.

– - Надеюсь, не попадешь в газеты, -- шипел и скалился Артист.
– По-моему, ты сыграл сегодня своего Гамлета.

Артист как в воду смотрел: вокруг белого "лендровера" началось подозрительное брожение людей с фото- и видеокамерами. Всем хотелось запечатлеть на пленку и отправить через спутник острый материал об отважном русском. Но на защиту друга грудью встал Артист.

– - Коллеги!
– - воскликнул он на очень недурном английском.
– - Как руководитель нашей группы рад выразить благодарность за ваше внимание к моему водителю. Он отличный парень, фанат рок-музыки и к тому же тайно влюблен в Беназир Бхутто.

Коллеги вежливо засмеялись.

– - Но мы, русские...
– - продолжил Семен.

– - А вы русский?
– - с невинным ехидством спросила корреспондентка Си-Эн-Эн Моника Харрис.

– - А разве вы не видите?
– - столь же невинно парировал Артист.
– - Так вот, мы, русские, не любим шумихи, не любим рекламы, но главное -- мы суеверны. Даю вам слово, что после финиша ралли мы будем сниматься, пока у всех у вас не кончится пленка, но сейчас взываю к вашему человеколюбию. Наш герой устал, он спит, и будить его я не стану. Даже ради того, чтобы его увидел весь мир по каналу Си-Эн-Эн.