Гордость и наслаждение

– Не думаю, что это ему бы помогло. Мисс Мартин не допустит, чтобы ее жизнью управляли светские правила и условности.

– Вот как? – Граф поглубже надвинул на лоб шляпу, защищаясь от косых лучей садящегося солнца. – Чем больше я узнаю о ней, тем больше она мне нравится. Кто бы мог подумать, что старая дева, шесть сезонов выезжавшая напрасно, способна породить такие драмы и интриги?

– Вот-вот, отсюда и возникает вопрос: почему именно сейчас? У Мелвилла корреспонденция копится годами. Его экономка предъявила мне целый сундучок старых писем, но ранее никаких угроз не приходило.

– Надеюсь, медовый месяц не заставит тебя бросить работу?

От упоминания о медовом месяце в голове Джаспера мгновенно закружились блудливые мысли.

– Если мне так повезет…

– Тебе уже чрезвычайно повезло.

– То есть? – Джаспер вскинул брови.

– Ты же точно знал, чего хотел, и сделал все, чтобы получить это.

Устремив взгляд вперед, Джаспер немножко подумал над мрачноватыми нотами, прозвучавшими в обычно бодром голосе графа.

– Милорд, с тобой все в порядке?

– Конечно. В моем мире ничего дурного не происходит, Бонд. Никаких сюрпризов, никаких перемен. Везде царит невозмутимое спокойствие.

– Звучит не слишком ободряюще.

– Да, это ужасно скучно.

Рассмеявшись, Джаспер пустил коня в галоп. До конца дня ему нужно было еще сделать очень многое.

– Если хочешь, – бросил он через плечо, – можешь задержаться в моем мире. Уж в нем-то не бывает скуки.

– Подожди, пока женишься, – протянул граф Уэстфилд.

* * *

Вернувшись домой, Джаспер сразу направился в нижнюю гостиную, откуда доносились взрывы грубоватого смеха. И едва граф Уэстфилд вслед за ним шагнул через порог, как их обоих заметил Герберт Кроуч.

Он стоял, прислонившись к косяку двери гостиной, как будто нарочно их ждал; при виде вошедших он вытащил руки из карманов штанов и выпрямился. Это был один из самых опытных работников Джаспера и трудился так давно, что два его взрослых сына успели тоже поступить на службу к мистеру Бонду. С широкой улыбкой, едва видной из-под неухоженной бороды, Кроуч тяжелыми шагами двинулся навстречу Джасперу.

Все Кроучи выглядели весьма примечательно. Сам Герберт был одного роста с Джаспером, но заметно шире в плечах, а большинство отпрысков и вовсе его переросли.

Герберт запустил мясистые пальцы в пшеничного цвета шевелюру, до этого момента выглядевшую вполне прилично, поскольку волосы его были примяты шляпой.

– У меня есть кое-какие новости, и, может, они покажутся интересными.

Жестом предложив Кроучу пройти в кабинет, Джаспер передал дворецкому шляпу и перчатки, но пальто снимать не стал: ему не хотелось расставаться с разрешением на брак, лежавшим в кармане.

Он уселся за письменный стол, Уэстфилд отошел к угловому пристенному столику, чтобы налить себе арманьяка. Герберт тяжело опустился на кушетку.

С бокалом в руке Уэстфилд повернулся и прислонился к столику. Скрестив ноги, принялся медленно смаковать бренди.

– Как дела, Кроуч?

Джаспер внимательно посмотрел на графа: в последнее время тот почти не расстается с бутылкой. Если он намеревался продолжать в том же духе, следует поговорить с ним об этом, решил Джаспер. Конечно, он не горел желанием поднимать эту тему, однако здоровье друга его беспокоило.

– Да все как и должно быть, милорд.

Герберт уже не улыбался, что было для него весьма необычно. Но Джаспер знал, что его помощнику не без труда дается разговор со столь высокопоставленной особой, как граф.

– А как миссис Кроуч и твои ребята?

– Да все в порядке. Миссис опять разнесло.

– Опять? Боже мой! – Уэстфилд снова наполнил свой стакан. – Сколько у тебя уже детей?

– Восемнадцать. Пока.

– Ты куда сильнее меня, Кроуч.

Герберт неловко дернул себя за бороду и почти умоляюще посмотрел на Джаспера.

Тот пожалел его.

– Перед началом дела должен предупредить: мы теперь разыскиваем женщину.

– Я так и знал! – Герберт хлопнул себя по колену.

– Еще бы тебе не знать.

Джаспер был более чем доволен мастерством всей своей команды, но Герберт обладал особым чутьем охотника и никогда не терял след.

– Что ты выяснил?

– Ну, насчет других надо еще кое-что проверить, но насчет одной я точно знаю: она не та, за кого себя выдает.

– Кто это?

– Ванесса Пеннингтон. Мы с Аароном поразнюхали насчет нее, но так и не нашли никаких следов мистера Пеннингтона. Ни кольца на пальце, ни документов, ни писем, ни портрета…

– Может, она держит столь личные вещи в каком-то укромном местечке? – предположил Уэстфилд.

– Я все проверил.

– Но как? – Уэстфилд умолк, потом произнес: – Забудь мой вопрос.

Джаспер усмехнулся.

– Она живет прямо над лавкой, так?

Герберт кивнул.

– Кроме как в договоре об аренде помещения, у мисс Мартин я нигде не обнаружил имени Пеннингтон. Но зато нашел кое-какие расписки, и на них значилось имя Ванессы Чилкотт.

– Чилкотт! – Джаспер откинулся на спинку кресла. – Черт побери!

– Клан неудачников, воров и негодяев. – Уэстфилд оторвался от столика и устроился на кушетке напротив Герберта. – Наверное, одержав победу над леди Джорджиной, они сочли весь род Тремейн легкой добычей.

– Какое отношение Ванесса Чилкотт имеет к отчиму мисс Мартин? – спросил Джаспер.

– Окрестные торговцы могут только сказать, что эта женщина хороша собой во всех отношениях, и лицом, и фигурой. – Герберт повел могучим плечом. – И больше ничего. Она себе на уме и очень скрытна.

– Мне говорили, что все Чилкотты весьма хороши собой. – Уэстфилд фыркнул. – Лично меня этим не одурачить, но ведь обо всех такого не скажешь, иначе эта семейка не преуспела бы.

Джаспер отвел взгляд. У Элизы хватило ума увидеть сходство между отношениями матери с Чилкоттом и ее собственными отношениями с ним, Джаспером. Она должна была сначала взвесить возможные пагубные последствия и лишь потом решиться оказать ему доверие, что делало его еще более ценным. Джасперу следовало быть весьма, весьма осторожным, чтобы не потерять свое главное завоевание.