Гордость и профессионализм

– Белла! Как дела? – спросила Элис.

Не время ложиться на кушетку и рассказывать о своих проблемах.

– Прекрасно, Элис, спасибо. Здравствуйте миссис Каллен, приятно видеть вас здесь.

– Привет, Белла. Я люблю заходить сюда, когда нахожусь в городе. Мы надеялись повстречать тебя, – сказала она осторожно. Ее улыбка была очень приятна. Мне немного стало легче на душе от доброжелательности Эсме.

– Гм, спасибо. Хотели бы вы познакомиться с блюдами дня, или готовы сделать заказ?

Ответила Элис.

– О, я думаю, мы закажем “Брускетту” - две порции, еще я хочу вегетарианскую лазанью, а Эсме будет салат «Цезарь», – произнесла она, будто отрепетировала заранее.

Что Эсме и Элис делают в городе? Я задавалась этим вопросом, пока записывала их заказ.

О, нет. Эдвард…

С Эдвардом все хорошо?

Я умирала от желания спросить, но это выглядело бы неуместно. Заваливать вопросами мать бывшего парня? Да еще и работы непочатый край… Как же быть?

Должна признать, я - жалка.

Они казались веселыми, поэтому он, скорее всего, в порядке. Я кивнула и взяла у них меню, направившись в кухню.

Ресторан был забит. Обычно он пустел к часу дня, но сегодня люди все продолжали входить в поисках свободного столика.

– Белла! Твоя пицца давно уже ждет,– крикнул Сет.

Что же мне делать?

– Что, никто другой поднести не мог?

– Некому было! Все заняты своей работой. Извини.

– Да пофиг… не парься, – я шлепнула пиццу на свой поднос, обжигая руку, и направилась в зал. Избавившись от нее, проверила свой запас холодной минералки, который, к слову, нуждался в пополнении, и направилась на кухню наполнить кувшин.

Эсме выглядела хорошо. Слава Богу, Карлайла с ними не было. Я, наверное, разбила бы кувшин прямо о его белокурую голову. Тогда я вспомнила о Роуз, о том, какой молчаливой она сегодня была. В смысле, девчонки не могут так долго держать рот закрытым от хорошей жизни… сегодня отличный день для того, чтобы поболтать… ну, когда обеденный наплыв спадет.

Музыка?

Забыв о своих размышлениях, я направилась взглянуть, что происходит. Звуки гитары казались еле слышными из-за огромного количества жующих и болтающих людей. Мы что, музыканта наняли на рождественские праздники?

Наш музыкальный центр сломался на прошлой неделе, Роуз все еще ждала, пока доставят новый. Я остановилась и повернулась на звук, не веря своим собственным глазам.

Ресторан умолк, болтовня сменилась шепотом, все повернули головы, дабы увидеть ту же картину. Прекрасный незнакомец, известный любитель смаковать вином в одиночестве, Эдвард Каллен стоял у барной стойки с гитарой в руках и пел перед всеми этими людьми, но пел, казалось, лишь для одного человека, потому что его глаза - смотрели неотрывно на меня.

Я крепко сжала кувшин, а затем едва не выронила его – все внутри будто перевернулось, закрутилось и ухнуло вниз. Благо, кувшин я из рук не выронила, а только немного пролила из него на ковер…

Это была не просто песня. Это была Баллада о Джейн, ее он напевал в моей машине по дороге к домику – первый и единственный раз, когда я слышала его голос, тот же восхитительный голос, который сейчас доносился ко мне вместе со звуками гитары, заставляя таять меня на глазах у всего зала.

“Она была особенной,

Словно алмазы в каплях дождя…”

Я почувствовала, как кто-то забрал кувшин из моих рук, и непонимающе повернулась – Роуз шла к столику с напитками, а затем принялась убирать пролитую мной воду.

Спасибо Богу за коврик.

“…И никто не узнает, как сильно любил ее я …”

Рассуждать здраво я сейчас не могла, но внутренний голос подсказывал, что она была как-то в этом замешана. Неудивительно, что она вела себя странно. При нормальных обстоятельствах, Роуз пинками выгнала бы Эдварда из ресторана. Но она быстро ушла, я же повернулась к мужчине с прекрасным голосом.

Словно мазохист, нуждающийся в боли, я позволила своим ушам слушать, а сердцу – верить в искренность чувств Эдварда, поющего перед всеми этими людьми. Он не пел для меня даже тогда, в доме своих родителей, когда его брат просил об этом, а сейчас изливал свое сердце среди обедающей толпы?

“Она теперь всегда в моих мыслях,

Я радуюсь им,

как радует солнце ребенка…”

Черт, его голос был таким хриплым, мелодичным, переполненным чувств.

Так просто? Он хочет, чтобы я тут же бросилась в его объятия?

О, как же я хотела! Но сдержалась. Я не могла сдаться так просто. Моя гордость затаилась в сердце и громко фыркнула.

“… Я все еще слышу ее голос –

в ветре,

Я до сих пор ощущаю ее дыхание –

ночью.

Она даже предположить не может,

Как нужна мне постоянно, в моей жизни -

нелепой…”

Его проницательные глаза искали именно меня, его длинные пальцы с легкостью порхали по струнам, будто он занимался этим каждый божий день. Эдвард был виртуозом, талантливым музыкантом, и играл он для меня.

Недотепа с каштановыми волосами, официантка по профессии, пытающаяся казаться девушкой в стиле Cosmo, но настоящий ботан в душе – он знал все это, и по-прежнему хотел меня.

Я знала, что он это знал.

Парадокс…

Я взглянула на Эмили: она подошла к бару, не скрывая интерес на своем лице. Посмотрев на Эдварда, Эмили медленно перевела взгляд на меня. Игнорируя ее, я повернулась к Эдварду и улыбнулась.

Он улыбнулся в ответ, заставляя мое сердце остановиться, а дыхание замереть.

Он сделал еще несколько аккордов и отложил гитару в сторону, глядя на меня с такой надеждой.

Тишина повисла в воздухе, это продолжалось несколько долгих мгновений, возможно, целую вечность.

Именно тогда я поняла, что абсолютно все в ресторане сейчас смотрели на нас с Эдвардом, ожидая моего ответа.

Кровь прилила к лицу, а затем я скрестила руки – гордой части меня это понравилось – я не могла допустить, чтобы эти незнакомцы повлияли на самое важное решение всей моей жизни.