Горестная повесть о счастливой любви. Октябрь серебристо-ореховый. Дракон, который плакал

Н и к о л а й. И как же они лопухнулись-то?

П ё т р. Да по глупости. По присловью: «жадность фраера сгубила»… Короче: один курьер-экспедитор отправился «на юга» – контрабанду там сбывать. А денег на билет пожалел: служебный проездной – левый, «туфтовый» – оформил. Ну, его (как безбилетника) да с «левым» товаром – в «ментовку». Там, понятное дело, «раскрутили» дело – и пошло-поехало…

Н и к о л а й. Да-а, едрёна вошь… Верно сказано: ничего нет на свете глупее и дороже жадности…

П ё т р. Точняк!.. Ну а ты сам-то за какие такие грехи чалишься?

Н и к о л а й. А я, друже, по лагерям давно «гуляю»: только на каторге – в Джезказгане – девять годков отмантулил…

П ё т р. Круто!

Н и к о л а й. Да куда уж круче-то… А ведь жил до этого – себе в радость. Война кончилась. Жизнь к лучшему пошла. Зазноба у меня появилась: пожениться собирались… И вот тут присылают к нам в село заезжего «мусорк'a»-участкового – из России. И всё бы ничего, да начал он к моей невесте клеиться: ну, сладу нет – прохода не даёт. Говорит: «Посажу, если не дашь!»…

П ё т р. Ну ?..

Н и к о л а й. Баранки гну… Думали-думали мы с ней – и кое-что таки придумали. Она как бы на всё согласилась. Вышла поздно вечером на крутой берег реки – к омуту. Легла, а он, «мент», встал напротив – в «позе готовности», спиной к реке. Штаны спустил, тут она его и толкнула что есть сил: ногами – в «причинное место», с обрыва – да в реку. А я внизу «подстраховал», чтоб он не выплыл… И вроде бы никто этого не видел, а взяли нас всё же… Мне – срок на «полную катушку», а ей – лагерную «десятку» подвесили…

П ё т р. «Полная катушка» – это как?

Н и к о л а й. А это – на «четвертную» каторги плюс «червонец» ссылки да ещё 15 лет «поражения в правах»… В общем – и «по рогам», и «по ногам»!

П ё т р (задумчиво). Да – «сталинский четвертак» с «довесками»!.. Я-то со своим «червонцем», выходит, всего лишь – «малосрочник»…

Н и к о л а й. Выходит точно так!..

Внезапно над электроцехом появляется густой дым.

Из громкоговорителя на площади раздаётся крикливая команда:

«Всем заключенным срочно прибыть к электроцеху и принять участие в тушении пожара!»

Н и к о л а й и П ё т р быстрым шагом подходят к электроцеху, и толпа их разъединяет.

Внутри цеха – паника.

Вокруг загоревшегося трансформатора мечется вольнонаёмный технорук «Ш а р л о».

«Ш а р л о» (отчаянно кричит, обращаясь к толпе). Электрики! Шаг вперёд!

П ё т р нерешительно выходит из толпы вперёд.

«Ш а р л о» (П е т р у, повелительно). Видишь – трансформатор горит? Струя масла из него хлещет… Отключи высокую! Бери электроштангу – и выключи рубильник!.. К грёбаной матери!..

П ё т р (беспрекословно – словно зомби) берёт штангу и начинает забираться по лесенке к горящему трансформатору.

Но с трудом пробившийся через толпу зеков Н и к о л а й хватает его за руку.

Н и к о л а й (П е т р у). Брось штангу! Гори оно всё синим пламенем! Ты же пропадёшь, сгинешь – ни за что! (Повернувшись к Ш а р л о). Ты что, гадский пидор: «Матросова» из новичка делаешь?! Кончай понты!.. Головой мне ответишь!.. Гад буду!..

П ё т р приходит в себя: его словно ушатом воды окатило.

Он бросает штангу и бегом возвращается в толпу.

В это время трансформатор взрывается, и кипящее масло плещет из него во все стороны.

П ё т р. Ё-моё – умереть не сдохнуть!.. Да меня ведь сейчас изжарило бы – в труху!..

Н и к о л а й. Ну, слава Богу: жив и цел!.. А вот мои дела – дрянь! «Шарло» побежал к Леденцову – на меня «стучать»… А это – десять суток «кандея»… Как минимум!..

Пожар медленно гасится.

Все присутствовавшие на нём расходятся по сторонам.

Из громкоговорителя звучит одна из советских песен той поры (типа «Прокати нас, Петруша, на тракторе…» – или нечто в этом же роде).

Конец первой сцены.

Сцена 2.

На лесоповале

День второй.

Утро.

Снежок, морозец.

Сцена окаймлена заснеженными деревьями.

Просека в лесу.

Несколько штабелей брёвен.

В центре – костёр.

Возле костра – заготовленные столбы, скрутки кабеля, электромотор и чёрный ящик выпрямителя, от которого тянутся толстые щупальца-провода – на делянку, к электропилам вальщиков-зеков.

Но сейчас всё молчит.

Кроме вор'oн, каркающих с высоких елей.

У костра – всё руководство лагпункта: майор О р л о в,

капитан Л е д е н ц о в и лейтенант С е р г е й П а л ы ч.

К ним подводят П е т р а – в сопровождении технорука «Ш а р л о», двоих конвоиров-стрелков и овчарки.

«Ш а р л о» (насмешливо). Везёт тебе, Ященко, – как утопленнику… Тут вся бригада наших электриков позавчера целый день маялась – и без толку… Да и морозец сегодня знатный. Гляди – все деревья закуржавели!..

П ё т р (сердито, не слушая «Ш а р л о», идущего рядом с ним – через конвоира). Гражданин начальник! А за что земляка моего, Иванова Николая, отправляют на «штрафняк» – на севера?

«Ш а р л о». Не твоё собачье дело! Ты должен этот выпрямитель починить: не то план по лесу полетит, и начальство наше крепко взгреют, а они тебя в дерьмо закатают!.. Уже пять дней никакой работы на заготовке нет… Чёрт бы всё побрал! С полгода назад только эти электропилы завезли… Прежде-то как хорошо было: «лучком» – тянешь и пилишь! Или двуручкой – «Дружба» называется: там двое тянут – каждый к себе. Хлюпик – с хлюпиком, нытик – с нытиком: всяк напарника по себе подбирает. Так вместе и на тот свет уходят. Милое дело!.. (Вздыхает). Э-эх, мать твою нехай!..

П ё т р. Так ведь электропилой-то больше леса добудешь!..

«Ш а р л о». Тёмный ты ещё зек! Планы-то выработки тут же резко подняли… А нам ведь плевать – сколько добудем, важно – план выполнить. Иначе – всем крышка!..

Подходят к начальству, «Ш а р л о» докладывает о прибытии.

О р л о в (П е т р у). Ты точно – электрик?

П ё т р. Так точно – инженер-электрик! Три курса электротехнического вуза…

О р л о в. Ну, если не врёшь – я тебя не обижу… Наши-то салабоны возились-возились, говорят – надо выпрямитель на завод везти… А план-то горит!..