Гори, пламя мое!

— И это, по-твоему, молния? — на лице появился оскал. — Вот молния!

Резко выбрасываю вперёд правую руку, вытягивая указательный и средний палец. Так метать молнии любила Азула… Нечто столь яркое, что режет даже мои глаза, срывается с пальцев. Оно несётся вперёд. Техника, переполненная силой, принимает очертания могучего существа, в котором можно распознать восточного дракона. Дракон врезается своей мордой в энергетический щит Салем. Происходит ещё более яркая вспышка, чем была ранее. Ударная волна сносит меня назад. В конце концов я вылетаю с самого ресторана, успев лишь притянуть к себе щит и копье. С места столкновения во все стороны летят молнии. Они обрушают стены и потолок ресторана. Слышу что-то похожее на рычание дракона перед тем, как ресторан не выдерживает и складывается под собственным весом. Потолок падает. От строения остаётся груда каких-то обломков, в которых признать одно из лучших заведений Мистраля очень сложно.

Смотрю на свои пальцы.

— Перестарался…

Вижу, как начинает оседать пыль, и делаю первый шаг в сторону разрушенного ресторана. Нужно добить Салем… Мои планы прерывает сердце, которое вновь пропускает несколько ударов. Резко останавливаюсь, хватаясь за грудь. Душа тоже бунтует от применения хоть капли сил.

Выдыхаю. Мне не хватит сил откопать Салем. А если она это сделает сама, что, скорее всего, рано или поздно произойдёт, не думаю, что смогу её добить… Если бы я сегодня уже не потратил свои запасы Ауры один раз, бессмертная бы умерла.

Сердце и душу вновь закололо. Принимаю решение на этот раз отступить…

(***)

Район трущоб пылал. Это был идеальный момент для реализации планов Романа Торчвика. Ранее он уже отослал Неополитан по надуманному поводу на одну из их законсервированных баз. Пока мелкая справится с его поручением, Роман успеет сделать все свои дела. А возможные ошибки… Их скроет нападение Гримм.

Дочери Малахит послушно следовали за ним. Они обе понимали, что, если оказать сейчас сопротивление, им будет больно. На шеях девочек располагался красивый, Роман бы даже назвал его вычурным, ошейник для рабов. Он не давал дочерям Малахит сбежать от Торчвика и помогал их контролировать. По желанию, или если они отдалятся от него слишком далеко, девочки получат удар током. Он может быть как просто неприятным, так и вовсе убийственной силы. Всё зависело от пульта в руках Романа и того, как далеко они попытаются отойти.

Дойдя до одного из своих укрытий и оказавшись в нём, Роман стал быстро обыскивать шкафы, полки, разные ящики и прочие места, где уже некоторое время складировал разный хлам. Он спешил, поэтому паниковал. Паника на его лице отображалась в виде недовольства. Из рта то и дело вылетали ругательства. Это всё, в свою очередь, заставило испугаться дочерей Малахит. Они, с опасением смотря на Романа, зажались в один из тёмных углов его укрытия и не смели издать и звука, чтобы случайно не привлечь внимание парня.

Обычно Роман выполнял свои обязанности, связанные с ними, молча, словно робот. Не позволял рядом с пленницами появиться и тени какой-либо эмоции на своём лице. Лишний раз старался на них не смотреть. Сейчас же его поведение сильно отличалось от такого, к которому успели привыкнуть дочери Малахит. Не зная, что от него можно нынче ожидать, они не смели его тревожить. Неизвестность пугала. А полные гнева глаза парня, которыми он время от времени смотрел на них, проверяя, на месте ли пленницы, чуть ли не заставляли закричать от страха или заплакать.

Время шло. Наконец парень что-то нашёл в одном из ящиков. Он достал свёрток ткани и стал быстро разматывать его. Резко развернувшись, Роман подошёл к тому углу, к которому прижались девушки. Они всё же запищали от страха. Но тут же замолчали под его наполненным холодной яростью взглядом. Парень смог взять себя в руки и вернуть привычное пленницам поведение, но… Это сейчас пугало даже больше, чем его не совсем нормальное состояние несколько минут назад.

— Ваша мать мертва, — слова Романа вызвали ком в горле у девушек. Глаза наполнились слезами. Но плакать они не посмели. Не хотели лишний раз раздражать одного из похитителей. — Паук сейчас ведёт внутреннюю грызню. Заместители Малахит борются за права управлять организацией. Её остатками. Другие группировки тоже пытаются в этом поучаствовать. Босс сказал, что от вас больше нет никакой пользы. Следом поступил приказ избавиться от теперь уже ненужных пленниц.

Мелани всё же не выдержала. Она разжала объятья своей сестры и бросилась вперёд, закрыв её своей спиной и дополнительно прикрыв вытянутыми в стороны руками. Нет, она не думала как-либо бороться с Романом. Силы были слишком неравны. Мелани попыталась поторговаться. Она дрожащим голосом произнесла:

— П-прошу! Отпусти мою сестру! Со мной… со мной можешь делать всё, что угодно! Всё!

В конце концов она не выдержала. По щекам покатились слёзы. Невероятно горячие, как ей сейчас показалось.

— Нет, — с леденящем душу холодом произнёс Роман, смотря на Мелани сверху вниз.

У Мелани словно обрезали нити, которые ей помогали стоять на ногах. Девушка упала на грязный пол базы Романа и зарыдала. К ней бросилась сестра. Игнорируя её, Мелани подползла к ногам Романа и, уперев голову о его ботинки, стала умолять передумать преступника. Торчвик остался невозмутим. Казалось, что слова одной из пленниц вообще никак не влияют на него.

— А если… Если останусь я? — Милшайадес таким же дрожащим голосом, который был у её сестры сейчас, и точно также плача попробовала предложить свою жизнь в обмен на свободу Мелани.

— Нет, — ответил Роман, а затем склонился к сёстрам, заставив их от испуга вновь обнять друг друга. — Босс отдал мне чёткий и ясный приказ убить вас обеих, — Роман поправил шляпу. И, наконец развернул до конца кусок ткани в своих руках. — Но я не ублюдок, что убивает детей. Такое не по мне. Отпущу вас обеих.

Роман протянул содержимое свертка. Это было несколько билетов в Вейл без конкретной даты отправки. Такие билеты стоили довольно дорого, но ими можно воспользоваться, когда твоей душе угодно. И лиены. На них обычный человек прожил бы где-то полгода…

Мелани и Милшайадес потеряли дар речи. Даже перестали плакать от удивления… Роману пришлось им силой всучить деньги и билеты.

Пленницы с неверием уставились на деньги и билеты в своих руках. Роман ещё раз поправил свою шляпу. Лонг выбрал однозначно не того человека для убийства детей. Вероятно, он забыл, где они пересеклись во второй раз. Возле ворот приюта. Рыжий не мог назвать себя хорошим человеком, но даже у него оставались кое-какие принципы. И, если честно, работать на Лонга ему не нравилось. Он понимал, что, как только перестанет приносить ему пользу, босс решит избавиться от Романа точно так же, как от детей покойной Малахит. Сам Торчвик сейчас бы не смог сбежать при всём желании. Лонг достал бы его из-под земли. Но он мог дать шанс кому-то другому на побег… И кто сказал, что рыжий сдался? Он просто подождёт, пока Лонг ослабит бдительность. Все совершают ошибки. Даже такие чудовища, как его босс.

Подойди,

И ты увидишь,

Я больше, чем кажусь.

Ты думаешь,

Что меня сломишь;

Со временем узнаем.

Ты царь здесь?

В твоих лишь снах;

Ты никогда меня не сломишь.