Горизонт событий

Туристов на Масай-рок стало в разы меньше. Приближались сезонные миграции поркупинов — иглоголовые переходили на новые пастбища. Это совпадало с чем-то вроде религиозного праздника аборигенов, хотя любые аналогии с людскими традициями были бы тут неуместны.

Воспользовавшись передышкой, я на время сняла крылья и прочие аниман-модификации и спустилась на планету. Тетл остался на яхте. Я провела несколько вечеров, играя с Пузичкой и общаясь с Фиби. В этом была своя прелесть, но незаконченное дело не давало полностью расслабиться.

В первый день «ночи», знаменующей начало религиозных празднеств поркупинов, мы с Фиби сидели в общей гостиной. Лишь несколько столиков было занято — обслуживающий персонал музея терманита попивал за ним чай. В гостиной подняли экраны-затемнители, и через прозрачную стену мы любовались вспышками магнитного сияния на сферах защитного купола. Невдалеке, уже в запретной для людей зоне, двигалась цепочка поркупинов. «Разведчики» проверяли путь, по которому вскоре пойдет скот.

— Много территорий оцепили? — поинтересовалась я.

— Больше, чем в прошлом году, — лениво отозвалась Фиби. — Эко-организации подняли документы времен первых поселений, и выяснилось, что люди здорово отщипнули от мест постоянного обитания племен. Теперь миграционные пути восстановлены. Мы с Куртом чувствуем себя причастными, — девушка подняла на меня гордый взгляд от пилочки для ногтей, — поскольку в каждом интервью для прессы говорим о проблемах аборигенов.

— Вы молодцы, — искренне сказала я. — Курт не испугался присутствия поркупинов в пабе, а ты подключила своего Учителя.

— Мэр его слушает, — Фиби пожала плечами. — Мэр слушает всех, у кого в речи есть хоть крошечный намек на увеличении прибыли. А Курт — самый хладнокровный человек из всех, кого я знаю.

— Как поживают Эрик и Дерек? — спросила я. — Я соскучилась.

— Их уже месяц не отпускают в увольнение. Сначала учения, а сейчас дежурства на космодроме. Близнецы мониторят передвижение гостей планеты. Из-за магнитных помех некоторые транспортные средства сбиваются с пути, а ты знаешь, что бывает, если на священную тропу попадают чужаки.

Я кивнула и снова посмотрела в окно. Если на тропу выходят чужестранцы, поркупины стреляют в упор, без предупреждения. Они даже свою сигнальную слюну на камнях не оставляют. А поскольку их миграция приурочена к повышенной магнитной активности планеты, дел у человеческих патрулей масса. Обязательно найдется какой-нибудь турист-землянин или ученый-пофигист, который искренне полагает, что правит Вселенной просто по праву рождения на Планете-Праматери. Многие посетители, по глупости или целенаправленно, не вносят в базу данных свои передвижения по Масай-рок. Некоторые реально считают себя Избранными, теми, кто установит с поркупинами настоящий контакт, дай им только шанс. А что уж говорить о религиозных фанатиках и извращенцах! И охотниках, в лучшем случае желающих поохотиться на птиц ку-ду-ку, в худшем — украсить стену в салоне головой иглоголового.

Вслед за первой группой аборигенов в сторону Плоских скал двигалась вторая. Теперь это были «пастухи» в сопровождении масаев. Если я что-то понимаю в традициях местных, скоро за ними последуют воины. И незавидна участь тех путников не-поркупинов, кто посмеет пересечь тропу.

Мы пили чай и лениво переговаривались. Трель комфона заставила нас вздрогнуть. Фиби прочитала сообщение и подпрыгнула в кресле.

— Элен, мне нужно к Курту! Нас вызвал Учитель!

— С ним что-то случилось? — встревожилась я, вскакивая вслед за подругой.

— Не с ним. Возле его купола прямо в запретную зону въехал вездеход. Он потерял управление, люди заперты внутри. Когда они попытались выйти, их обстреляли, один человек ранен.

— Нужно сообщить патрулю!

— Учитель просил никому не рассказывать. Возможно, там что-то личное. Есть вероятность, что он сам позвал этих людей, а теперь боится скандала. Учитель умолял вызвать Курта и Семе. Семе — для переговоров, а Курт знает, как лечить раны от уколов иглами.

— Я поеду с вами!

— Элен…

— Не спорь! Лишние руки вам сейчас не помешает… и крылья. Только надену реквизит «Женщины-Птицы», на всякий случай.

Последняя фраза убедила Фиби — она кивнула.

Глава 28

Елена

… Для пассажиров вездехода ситуация могла окончиться крайне печально: во-первых, они выехали в запретную зону, во-вторых, сбили одну из коров. Бедное животное уже не дышало, а поркупины деловито занимались извлечением вторженцев из машины.

— Сожрут, — флегматично предположил Курт, усилив сходство процесса с выковыриванием тушенки из консервной банки.

— Забирать — отдавать что-то свое, — подтвердил Семе. — Плоть за плоть.

Фиби судорожно сглотнула, мне тоже поплохело. Мы остановились в трех метрах от тропы, и несколько поркупинов с угрожающим видом направилось к нашему дизель-кару. Остальные принялись разделывать корову. Может, обойдется?

— Это жертва, — Семе покачал головой.

— Богам? — спросила я.

— У Народа нет богов. Есть то, что было. Есть присутствие — много маленьких совпадений и сочетаний. Народ сочетает, и тогда есть будущее, — масай с грустью посмотрел на вездеход, опрокинутый на один бок. — Всегда нужно сочетать и заменять одно на другое. Корову съедят, но погубившие ее заменят жертву собой в будущем.

— Господи, как сложно! И страшно! — воскликнула Фиби.

— Да, — с содроганием произнесла я. — Вряд ли от такой замены они добьются удоя молока.

— Зато мясо есть мясо, — Семе выразительно облизнулся и оскалился.

— Но где же Учитель? — пискнула Фиби, вглядываясь в фиолетовый пейзаж.

— Там, — Семе ткнул пальцем в сторону высоких скал. — Ушел. Судя по следам, его обстреляли. Не бойтесь, это было предупреждение. Отшельник — друг, не враг. Но ему тут сейчас не место, много эмоций.

В мой имплантат поступило сообщение от Эрика, дежурившего на станции в аэропорту.

— Елена, что происходит? Я засек твое местонахождение на территории поркупинов. Какого черта ты там делаешь? Немедленно уходи! И Фиби! Она с тобой? Вы обе сдурели?