Горизонты

— Ты — глюк кривой программы. И никак не можешь быть Принцессой Луной. Даже близко.

— Напротив, — уверенно возразила она. Воздух над нами замерцал и помещение заполнилось призрачными голограммами. Я узнала Хорса и других посетителей, испытывавших мерцающую, украшенную золотистой резьбой и самоцветами шапочку. — Это день, когда Хорс показывал своё последнее изобретение, которое должно было стать Мэйнфреймом «Крестоносец» для загрузки сознания пони. Так случилось, что шапочка оказалась на голове одной кобылы, которая присутствовала на встрече инкогнито. — Я смотрела, как шапочка опускается на голову Эклипс, когда Хорсу не удалось добыть секреты Голденблада. — Он надеялся выкрасть секреты Голденблада. Вместо этого он случайно наткнулся на нечто куда более редкостное и ценное. На Принцессу Луну. На меня.

— Да не может этого быть, — пробормотала я. — Если уж на то пошло, то ты — это Хорс.

— А, Хорс! — весело воскликнула она, широко улыбнувшись. Кран развернулся и достал другую капсулу. В ней было нечто напоминающее пони без кожи. Голый, слепой, кастрированный. Ощущение было такое, будто я смотрю на нерождённый плод размером со взрослого пони. — Скажи привет, Директор! — величественно произнесла Когнитум, указав на меня. Пони в контейнере лишь чуть дёрнулся. — Он давно растерял большую часть своего некогда блестящего ума. Я держу его просто как напоминание о том, как он пытался меня контролировать.

— Это ты его так? — с ужасом спросила я.

— ХМА. За несколько секунд до того, как он успел вскочить стазис-кокон, — ответила она, поглаживая капсулу. — Хотя, в последствии, я подозреваю, что он пожалел, что не разжижился совсем. Он считал, что я буду заботиться о нем, как и раньше. Ему нравилось тыкать мои кнопочки, — фыркнула она, отвернувшись от капсулы. — Потенциально, он может быть и бездушным. Трудно сказать, когда уходит разум.

— Ты злая, — прошептала я.

Казалось, это её потрясло, а затем разозлило.

— Аврора убивала десятками. Хорс был ответственен за гибель сотен. Ты убила тысячи. Ты убила жеребят, Блекджек. Беспомощных жеребят. Ты убивала без разбора. На твоих копытах куда больше крови, чем на моих. Так что давай-ка, не будем столь небрежно бросаться словами на букву «З», если не сложно.

Это не то же самое. По крайней мере, я, если могла, старалась убивать поменьше.

— Одно дело — убить, но есть вещи похуже убийства, — возразила я.

— Ааа. — Кобыла закатила глаза и бросила на меня презрительный взгляд. — Достаточно сказать, что Хорс скопировал меня в этот компьютер. Сначала он держал меня в качестве приза. Мало того, что у меня есть множество секретов, которыми он мог бы воспользоваться, но он нашёл во мне самый желанный выход для своих… разочарований. — Она весьма убедительно содрогнулась, взглянув на изувеченного пони. — Но больше секретов его интересовало то, что я была окном в разум Принцессы, в то, о чём мало кто знал или предполагал. Мало кто знал о её страхах, амбициях, о её гордости или мечтах. А я знала. Я знала, что именно Хорсу нужно сказать, чтобы вбить клин между ней и Голденбладом. Знала, какой ход ему нужно сделать, чтобы его назначили директором ДМД, — тихо прошипела она, с ненавистью глядя на освежёванного пони. — Он мог удалить меня одним нажатием кнопки. Я полностью была его игрушкой. Его пленницей. Его секретным оружием.

Хорошо. Возможно, я могла понять, почему она сохранила Хорса. Простить — нет, но понять — определённо.

— Луна боялась? Чего она могла бояться?

Когнитум усмехнулась мне.

— Боялась? Я была в ужасе. Моя собственная сестра однажды изгнала меня на луну, заявив, что это для моего же блага. Я всегда оставалась на заднем плане, потому что знала, что эта «любовь» была ложью! Всегда была тёмным контрапунктом в сиянии своей сестры. Может мы и «правили» вместе, но, пожалуйста, вспомни, к кому всегда обращались. Кто издавал высочайшие указы? Я всегда оставалась в стороне, как младшая принцесса. И мой разум подтачивало знание, что если меня предала моя сестра, меня может предать кто угодно.

— Я не стремилась править. Я не хотела, чтобы Селестия отрекалась от трона. Оставаться в стороне всегда было комфортнее и безопаснее. Но когда моя сестра всучила мне трон, что мне оставалось? Отречься от престола и бросить Эквестрию в момент величайшей нужды? Разбить и без того израненное сердце своей сестры? У меня не оставалось выбора, поэтому я решила стать такой правительницей, какой и жаждала когда-то стать. Признанной. Уважаемой. О, как во мне боролись желание и страх! Быть правительницей, в центре внимание, но стать выставленной напоказ и уязвимой!

Когнитум покачала головой.

— Поэтому, я решила построить государство, которое не будет меня огорчать. Которое будет любить меня. Которым я смогу править безопасно и надёжно. Но как? Я не была Селестией. Я не уделяла внимания общественным приёмам, и гала, и очаровательным аристопони, и бравым стражникам. Я предпочитала интимность. Я имела дело с пони в их снах. Встречалась с ними в самые спокойные моменты их жизни, когда они наиболее уязвимы. Я была Принцессой луны, самой Ночи! Иллюзорной, изменчивой и далёкой. Министерства должны были стать не просто инструментом для управления войной, но также должны были уберечь меня от гнева моих подданных, с которым мы столкнулись. Гораздо лучше, если они будут бояться Пинки Пай, чем меня.

Ладно. Если в ней была хотя бы часть Луны, она чертовски глубоко изучила эту часть. Тем не менее, для меня эта кобыла не звучала как Луна. Всё, что она говорила, было вполне разумно и логично. Я знала, каково это, разрываться между своими желанием и страхом. Я знала, каково это, хотеть что-то, даже если это заставляет тебя совершать ошибки. Но всё же эта кобыла звучала… мелко. Параноидально. Даже порочно. Я никак не могла связать это с той кобылой, что видела в воспоминаниях. Возможно, война изменила её сильнее чем всех, кого я знала, но всё же я не могла поверить, что стоящая передо мной машина была настоящей Принцессой Луной.

— Даже если то, что ты говоришь, правда, — медленно произнесла я, — как это может быть связано со мной?

Когнитум окинула меня оценивающим взглядом и на её губах заиграла лёгкая улыбка.

— На самом деле тут два момента. Во-первых, я хочу вернуть контроль над своими землями. Ты видела фабрики вокруг Ядра. По всей Эквестрии разбросаны ещё несколько сотен таких же. Видела, чего Красный Глаз надеялся добиться со своими жалкими кузницами? Я буду способна управлять армией машин и вернуть порядок на эту Пустошь. Рейдеры будут укрощены. Болезни, голод и бедность изжиты. Токомеир выйдет в полный рабочий режим и ХМА будет запечатана навсегда. Погода будет контролироваться мной же через Проект Одного Пегаса, и Эквестрия возродится, став сильнее, после пережитых тягот и решительнее, чем прежде!

Да уж. Я представила, как ЛитлПип передаёт контроль над ПОП этой чокнутой. Селестия будет просто в восторге от сумасшедшего компьютера, притворяющегося её сестрой.

— И для этого нужен ЭП-1101?

— Да. Но не только. Не совсем, — спокойно ответила Когнитум. — Видишь ли, мне нужно тело.

— Тело? У тебя же есть тело! — воскликнула я, указывая на стоящий передо мной Свити Бот.

— У меня есть оболочка. Периферия. С ограниченным диапазоном. Её могут перехватить, заблокировать или даже разрушить. Никто не будет уважать машину, даже если я законный правитель этих земель. Мне нужно тело сильное. Стойкое. Аугментированное, — произнесла она, одарив меня таким взглядом, который в любой другой ситуации я назвала бы похотливым. Но сейчас, я подозревала, что меня ждёт нечто намного более плохое.

— Ты хочешь моё тело? — воскликнула я, попятившись. — Нет. Хрена с два!

— Твоё тело и аугментации снова и снова доказывали своё превосходство, — ответила она как ни в чём не бывало, указав через плечо на ряд капсул, стоящих в тени позади неё. — Я рассматривала модель Авроры, но когда ты получила крылья, стало ясно, что твой дизайн куда лучше. Да и в самом деле, что это за принцесса без магии? — Она поднялась и пошла вокруг меня. — Не настолько синтетическое, как я надеялась, но, думаю, это не критично. Конечно, мне всё равно придётся внести несколько изменений… Это граффити на твоей обшивке совершенно неуместно.