Горный стрелок
Шрифт:
– Знаете, Скоков, я никак не могу представить себе вашу внешность. Вы кажетесь мне крутолобым, приземистым, с длинными руками. А ваш возраст в моем воображении колеблется от двенадцати до четырнадцати лет. Всего вам доброго.
Скоков, возвращая рацию Шеелю, подумал, что Новак забыл добавить: «Передачу вел Сергей Доренко».
20
Наутро командир «Красного спасения» заметил разительную перемену в поведении Хорста Кепке: тот перестал выкатывать глаза на Алину, сидел в задумчивости.
Шеель сменил объект наблюдения и нашел, что
И снова перевел взгляд.
Кепке поднял голову. Его глаза говорили: "Ты можешь думать все, что хочешь, Ларс".
Алина молчала. А значит, Шеель не вправе был обсуждать этот вопрос.
Он опустил голову и чуть слышно сказал:
– Ну-ну.
Алина незаметно кивнула Кепке: отойдем.
Он ответил ей тем же и не спеша пошел следом.
– Спасибо тебе, Хорст, – сказала Алина, останавливаясь. – Ты никому не сказал?
Кепке хмыкнул.
– Все уже в курсе.
– Яне об этом.
– И она в точности повторила недавний ответ Хорста: – Пусть думают, что хотят.
– У них не хватит ума думать о другом. – Он взял ее за руку. Женщина не сопротивлялась. – Я приду сегодня к тебе?
– Приходи.
Кепке тяжело сглотнул. Как просто и неинтересно: приходи.
Алина улыбнулась, глядя на помрачневшего Кепке.
– Если хочешь, Хорст, перед этим я могу надавать тебе по роже. Потом достану пистолет. Под прицелом пойдешь?
Кепке покачал головой:
– Нет. Не пойду. Это не то. Ты продаешься мне.А на высоте шесть тысяч метров мне проститутка не нужна. Ты ведь согласилась на это за мое молчание, так? Где ты была ночью?
– Зачем тебе это, Хорст?
– Ты встречалась с кем-то из чехов? Ты продаешь нас?
– Нет, Хорст, нет! Ты можешь мне не верить, но я просто решила погулять.Могу я одна прогуляться ночью?
Кепке засмеялся. Но неожиданно черты его лица стали суровыми.
– Хорошо, Алина. Я приду. Ты продаешься – я покупаю тебя. Но ты готовься! И если ты хоть раз пикнешь за ночь, я все расскажу Шеелю. Ты поняли меня?
–Да, Хорст, я поняла.
Кепке чувствовал на спине взгляд командира. Он небрежно взял Алину за подбородок и поцеловал. Губы немки были плотно сжаты. Хорст прикусил их. Алина ответила на поцелуй.
Вечером Шеель собрал возле своей палатки весь личный состав. Стараясь не смотреть на Кепке, он обратился именно к нему:
– Что такое «Эс-эс-21» ты, надеюсь, знаешь?
Кепке, напротив, смотрел на командира.
– Сверхмощная радиосвязь, – ответил он. – Конечно, это не аналог русского «Кавказа», но она мало чем уступает этой станции. Она более компактная. Связь практически с любой точкой планеты.
– Именно. Такой аппарат есть в экспедиции Мирослава Кроужека.
– Так ты говорил об этом еще там, на базе, – удивился Кепке.
– Говорил. Но сейчас повторяю это к тому, что сегодня ночью их магнофон вышел из строя. Правда, у них остались еще рации «Алинко», но на них у нас есть надежная управа. Теперь нам время терять нельзя.
– Откуда ты знаешь, что они лишились спутниковой связи? – Кепке в упор смотрел на командира.
– Оттуда, – резко ответил
Шеель. Он теперь смотрел на своего помощника с открытой неприязнью. – Об этом мне сказал человек, который вывел магнофон из строя. Координатор. Все. Ты можешь продолжить гадания на кофейной гуще. А теперь слушайте. Альпинистов не трогать. Помните, что легко можно обознаться и пристрелить самого Мирослава Кроужека. Брать лагерь будем утром, после ночного перехода. Все стволы с глушителями, никакого лишнего шума. Достаточно будет трескотни их автоматов. Но от базового лагеря они отошли достаточно далеко, звуков выстрелов там не услышат. Радиопомехи включим в непосредственной близости от лагеря чехов. Теперь с этого момента у нас не будет ни одной свободной минуты. Длинный и утомительный марш-бросок.– А потом попрем под камнепадом. – Кепке встал и нервно прошелся по снегу. – Мы перестреляем, как свиней, охранников Кроужека, возьмем его самого, спустимся к морене, откуда для нас открыт единственный путь из этих чертовых гор. Камнепад!
– Я проходил по нему дважды и сумею пройти в третий раз. А ты, Хорст, больше не любишь гор? – спросил командир. – Как это печально слышать.
– Строишь из себя героя? – вскипел Кепке. – Тебе, похоже, нравится эффектный финал! Ты хочешь сорвать аплодисменты! Тебе наплевать на нервозность в отряде!
– Все будет хорошо, Хорст, – мягко произнес Шеель. – Не беспокойся.
– Да?! Опять Координатор?! Всесильный бог? Тогда скажи, кто он? Мне уже начинает мерещиться, что он и здесь, и там. Он – там?
Капитан кивнул:
– Да. Он в лагере чехов.
–Он летает, как птичка?
– Именно так.
– Не верю, Ларс! Не ве-рю! Единственное, во что я могу поверить, – что координаторов целая куча.Мне кажется, что они расплодились последнее время, и у каждого во-от такая доля, в сто раз превышающая нашу. А мы – никто. Мы пуговицы на их пиджаках. И теперь я не верю, что наших людей кто-тоубивает. Они бегут. Ларс, бегут от координаторов, как от чумы.
– Ты еще не успокоился?
– Нет. Но чувствую, что следующая очередь – моя. Ей-богу, Ларс, я последую за теми, кто пропал.
– Если ты успокоился, то сядь, если нет, то утрись снегом. – Шеель повернулся к Алине. – Тебе не кажется, девочка, что у парня неважный вид? Позаботься о нем. У вас есть... – он посмотрел на часы, – три часа сорок минут.
Алина встала и потянула Кепке за руку.
– Пойдем, Хорст.
Кепке отдернул руку и быстро направился к краю площадки.
Алина догнала его и сбила с ног подсечкой.
Кепке во время падения успел сгруппироваться и мгновенно оказался на ногах. В его руках матово посверкивала сталь длинного ножа.
– Ну, паскуда, ты сама напросилась!
Шеель, издали наблюдая за взбудораженной парочкой, равнодушно прикинул, что Хорст проиграет.
А Кепке, согнув ноги в коленях и качая бедрами, как дикий зверь приближался к Алине.
Она спокойно вытащила свой нож, профессионально держа его лезвием к себе.
– Смотри, Хорст, не обрежься.
Кепке задыхался от злобы. Он не сдержался в разговоре с командиром потом – с этой... И еще больше злился. Эта Алина – как оборотень: вчера – одна, сегодня – другая. Ночью свалила стерва, из лагеря. Точно ходила к чехам. Нужно было сдать ее Шеелю.