Город чудовищ

Самые ценные церковные реликвии хранились в музее в Храмовом квартале. Данте с Музыкантом заплатили за вход и смешались с разношёрстной толпой паломников.

– Что это с тобой?
– покосился Данте - У тебя такое кислое выражение лица, будто Левша всё-таки до тебя добрался.

– Я непривычно себя чувствую, - пожаловался Музыкант, потирая ушибленную "рукой закона" челюсть - Я редко бываю в музеях без маски и обреза.

– Ты уж привыкай, - посоветовал ему Данте - Я так не работаю. Что ты знаешь о Дне пепла?

– То же что и все, - пожал плечами Музыкант - Раз в год толпа верующих шатается по городу с каким-то кубком. Они читают молитвы и славят свет.

– Не с "каким-то кубком", а с Пепельной чашей, - поправил его Данте.

– Да какая, к чертям, разница?
– отмахнулся Музыкант - Кубки... чаши... Ты что решил податься в жрецы?

– Это вряд ли, - успокоил его Данте - Но я не случайно вспомнил про Пепельную Чашу. Сегодня ночью мы её стащим.

– Ты с ума сошёл, - выпучил глаза Музыкант - Зачем она тебе? Её всё равно невозможно продать. Эта чаша единственная в своём роде.

– Именно поэтому она мне и нужна, - пояснил Данте - Потому, что она - единственная в своем роде.

– Ты тоже единственный в своём роде, - заметил Музыкант - Единственный в своём роде псих.

Данте и Музыкант бродили по залу. Они делали вид, что внимательно изучают картины.

– Что это за мазня?
– спросил Данте, кивнув на одну из полотен - У меня такое чувство, что её рисовал пьяный матрос.

– Это "Поклонение священному пламени", - отозвался Музыкант - Послушай, а давай мы её свистнем? Вместо этой твоей чаши. Я как раз знаю одного скупщика. Он отвалит нам за эту картинку тысяч десять.

– С каких это пор ты разбираешься в искусстве?
– удивился Данте.

– Я всегда неплохо в нём понимал, - оскорбился Музыкант - Глупо красть то, в чём ты ни черта не смыслишь.

А ты думал, что я одни винные лавки граблю?

– Я уже так не думаю, - заявил Данте - И всё равно это мазня, а не картина. У художника были кривые руки.

– Не знаю как насчёт рук, - ответил Музыкант - Но голова у него была небольшая.

– С чего ты взял?
– поинтересовался Данте.

– Можешь сам в этом убедиться. Черепушка художника лежит вооон в той витрине, - указал рукой Музыкант - А в соседней...

– Да где же эта чёртова чаша?
– раздражённо перебил Данте - Мы обошли уже половину музея. Меня уже тошнит от этих костей и...

Музыкант толкнул его локтём. Он показал глазами на толпу паломников перед одной из витрин. За стеклом лежала металлическая чаша, отполированная до зеркального блеска.

– Я прогуляюсь. Обнюхаю тут всё, - негромко бросил Музыкант.

Он оставил Данте у витрины с чашей, а сам сделал круг по залу. Музыкант прошёл вдоль окон и внимательно изучил сигнализацию. Потом он покрутился у дверей, пересчитал смотрителей музея. Наконец Музыкант вернулся к Данте.

– Ну, чем ты меня порадуешь?
– нетерпеливо спросил Данте - Больной будет жить?

– У них самая лучшая сигнализация, - авторитетно заявил Музыкант - Такую не возьмёшь с наскока. Будь у меня неделя на подготовку, я бы мог...

– Нет у нас недели в запасе, - перебил его Данте - Сегодня ночью чаша должна стать моей. Или очень многие люди пострадают. Это я гарантирую.

– Это невозможно!
– возразил Музыкант.

– Никто не может совершить невозможное, - согласился Данте.

– Но как тогда...

– Никто не может совершить невозможное, - повторил Данте - А вот я могу. Хочешь, я тебя научу?

Музыкант тяжело вздохнул.

– Отгадай-ка загадку, - сказал он - "Он живёт в храме. Он думает, что он всесилен. Но это не бог"?

– Это дьявол?
– попробовал угадать Данте.

– Не в бровь, а в глаз, - улыбнулся Музыкант.

– У нас нет времени на то, чтобы придумывать хитрые планы, - заключил Данте - Так что мы сыграем нагло, грязно и без подготовки.

– То есть, как обычно?
– на всякий случай уточнил Музыкант.

– То есть, как обычно, - подтвердил Данте.

Расставшись с Музыкантом, Данте направился домой. Он хотел немного отдохнуть перед ночной вылазкой. В паре кварталов от Дома огня Данте окружила толпа юнцов. В руках у них зловеще блестели самодельные изогнутые ножи.

– Если вы торгуете ножами, то мне это не интересно, - сообщил Данте, невозмутимо улыбаясь.

– Мы - "жнецы"! Любой кто, встанет у нас на пути умрёт, - пылко произнёс один из юнцов - Это ты, что ли, Снеговик? Люди болтают, что ты - самый крутой в Доках.

– Люди слишком много болтают, - ответил Данте, смерив "жнецов" презрительным взглядом - Но только не о вас, щеночки.

– Закрой свою пасть. Или мы отрежем тебе язык, - вожак "жнецов" храбрился, но по выражению глаз было видно, что он напуган - Мы не верим байкам про тебя. Для нас ты - пустое место. Это наш квартал и ты будешь платить нам. Каждый месяц. А не то мы порубим тебя на куски.

– Ничего не выйдет, малыш, - Данте похлопал себя по карманам - Свои последние деньги я потратил на шлюх. Если не веришь мне, то пойди и спроси у своей мамы.

"Жнецы" совершили очень большую ошибку. Перед встречей с Данте они заправились для храбрости "туманом". Данте легко пробил ослабленную зельем защиту. Он проник в одурманенный разум "жнецов" и раскрасил реальность новыми красками. Юнцы хором завопили от ужаса. Обычный человек в потрёпанной кожаной куртке на их глазах превратился в чудовище.

– Ну что, теперь вам страшно?
– проревело шипастое, зубастое и рогатое создание - Подойдите поближе, человечки. Всё закончиться быстро. Вам не будет больно. Вам будет ОЧЕНЬ больно.

Вожак "жнецов" увидел кровь, капающую с клыков чудовища. Он бухнулся в обморок. У его товарищей не выдержали нервы. Громко вопя и рыдая, они бросились врассыпную. Из-за угла выходил бородатый жрец с чемоданом в руках. Он поднял голову и разглядел бегущих в его сторону юнцов. Юнцы кричали что-то про чудовище, размахивая на бегу кривыми ножами. Жрец уронил чемоданчик и кинулся наутёк. Данте неторопливо подошёл к чемодану и пинком откинул крышку. Внутри лежали принадлежности для изгнания духов.