Город голодных теней

— В понедельник отнесу заявление об уходе, — мрачно сказала она. — У меня дети. Мне нужен безопасный город.

— Я тоже с вами, — сказал Алексей. — У меня вопросов много, но пока надо подумать над ними. Слишком много. А пока… Мой телефон у тебя есть — звони, когда будет нужно идти в следующий раз.

Он ушёл первым. Перед уходом потряс руки мужчинам, а к Тасе подошёл и обнял её. Она в ответ тоже сжала его — и через его плечо увидела злые глаза Влада.

9

Упорно и насупленно молчавшего Макса Влад довёз до его дома.

Время было ещё «детское», и Тася понадеялась, что парня ругать дома не будут — за то, что сбежал, не послушавшись родителей, хоть и предупредив их, что придёт поздно. Те ведь не хотели отпускать его на ночь глядя, что и увидела Тася, прикоснувшись к его ауре. Последнее объяснил Влад.

Ладно, хоть это объяснил. Он тоже сидел за рулём хмурый и неприступный, как будто поругался со всем миром. И виноват не он, а мир.

Когда садились в машину, Тася хотела устроиться рядом с Максом, чтобы успокоить его до приезда домой. Или чтоб он не чувствовал себя одиноким на заднем сиденье, но Влад резко велел ей сесть как обычно — рядом с ним. Озадаченная его грубостью («Не слишком ли много он мной командует? Просто сказать трудно?»), Тася села. И лишь потом подумалось: Алексей уехал домой, где его ждут родители и старший брат; Макс тоже вернётся к семье. А Влад вот-вот останется один. Она уже поняла, что завтра, кажется, необязательно торопиться куда-то с утра. Конверта с новыми фотографиями ему не дали. Поэтому, когда он спросил, кто куда, она сказала, что хотелось бы домой, к себе. Внешне он не изменился при этих словах, но от него сразу повеяло еле ощутимым отчуждением.

Джип остановился у подъезда. Макс посидел немного на заднем сиденье и вышел. Отошёл пару шагов, но, кажется, его держали какие-то сомнения. Ссутулившись, он замер на приподъездной площадке опущенной головой к двери. По обеим сторонам плиты, на которой он стоял, как на широкой ступени к подъезду, от кустов газона к его ногам, качаясь и вздрагивая, ползли ночные тени. Это и в самом деле были обычные тени, только Тасе, сначала спокойно следившей, как уходит парень, вдруг стало тревожно.

— Макс! — окликнула Тася и вздохнула, сообразив, что опять забыла, как открывать дверцу. — Влад, открой мне.

Он молча открыл.

Тася добежала до Макса. Парень выглядел совсем худо. Он осунулся и, наверное, здорово переживал. На женщину он вскинул глаза так, словно ожидал откровения.

— Макс, дай мне номер твоего мобильника, — сказала Тася, вынимая свой. — Если вдруг какие новости, я тебе перезвоню.

— У Влада есть, — разочарованно буркнул он.

— Не куксись, — тоже буркнула она, чтобы от машины не было слышно. — Влад сейчас сердитый. Ты ещё тут… Давай быстро!

— Влад сердитый?! — тихо изумился Макс, посматривая на машину. — Он-то с чего?

Тася тоже оглянулась. Влад сидел, привалившись к спинке машинного кресла и скрестив на груди руки. На них не смотрел. Потом женщина взглянула в глаза Макса.

— А ты с чего? Деньги есть. Домой вовремя явился… А Влад… На пальцах объяснять? Устал он. — А когда парень недовольно скривился: «А кто из нас не устал?», она добавила: — Он же до недавнего времени вообще один был.

Больше Макс вопросов не задавал. Они обменялись номерами телефонов, и Тася побежала к джипу. Усевшись рядом с Владом, она взглянула в его окно. Макс стоял уже лицом к ним. Когда машина начала движение, он помахал Владу. Тася подавила усмешку: удивлённый Влад кивнул ему.

А потом поехали к ней. Влад молчал, хотя женщина с затаённым интересом ожидала, предложит ли он таки поехать к нему, и готовила отрицательный ответ. Нет, у Влада, конечно, лучше, если думать о его квартире как о месте, защищённом от неприятностей. Например, от пьяного бывшего мужа, который время от времени (и почему-то чаще после полуночи) рвётся в её комнату «поговорить» или что-то доказать. Что-то не нужное ни ей, ни ему… Но своя квартира и есть своя.

Да и Влад… По дороге к дому, за которым лежал первый искомый с фотографии, она считала не только с Алексея и Макса. С Влада — тоже. Обрывок мысли: «… Тасю использовать можно не один раз, а потом…» Когда он закрылся на полуслове и она осознала, что именно он о ней подумал, она обиделась. Не очень сильно, потому что далее пошли события, заставившие забыть обо всём, кроме мыслей о самосохранении…

Она покосилась на него. Обижаться и правда не стоило. Влад прав. Тася уже примеривалась к нему с чисто женской точки зрения, подойдёт ли он ей как муж и глава семьи. И вынуждена была признать — нет, не подойдёт. Была бы молоденькой, лет семнадцати-восемнадцати, — выскочила бы, не думая. Герой же. Брутальный, как говорят, мужик. Но сейчас, когда она не одна, когда хочется семейного счастья не только для себя, но и для детей… После всех «психов», связанных с мужем, ей хотелось стабильности во всём, что связано с семьёй. Частью стабильности становилась и постоянная нормальная работа мужа — ну, нормальная в том смысле, что она не должна вместе с детьми волноваться, вернётся ли муж вообще с работы. Влад — в этом отношении опасный человек. Заработок нестабильный. Зависит от страшных событий. Хотя… Тася подумала и поняла, что и эта мысль тоже не пройдёт: совместная работа мужа и жены, как правило, мало чем хорошим заканчивается. Это огромная редкость, чтобы супруги сработались. И вообще… Додумать не дали.

Вся поездка в молчании, но резко во взаимной тишине прозвучала музыкальная фраза Владова мобильника.

— Да, я. Что у вас там? Оба… — Он помедлил и договорил: — Живы?

Тася не сразу сообразила, что значила его заминка. Поняла: он специально для неё добавил слово «живы», чтобы ей стало ясно, о чём идёт речь.

— Хорошо, — спокойно сказал он на ответ, и Тася тоже облегчённо выдохнула. Но затем снова обеспокоилась. — Что?.. Когда?.. Трое суток?! Алексеич, ты сбрендил. Нет, я понимаю, что они о тебе не сразу узнали, но… — Он замолчал, слушая и глядя на дорогу — чуть раздражённый. — Ладно. Где?.. Через полчаса буду на месте. — Влад отложил мобильник и бросил Тасе: — Пропала женщина. Трое суток назад. Скорее всего, её уже нет в живых. Я отвезу тебя домой и поеду смотреть фотографии. Родственники хотят точно знать, жива она или нет.

— Поехали вместе, — непререкаемо распорядилась Тася. — Ты же не хочешь, чтобы я психовала, не зная, как там с нею. Так что давай сначала туда, а потом — ко мне.

Он не ответил, но на одном из поворотов свернул. На прямой дороге снова взялся за мобильник и сказал:

— Буду минут через десять.

Неизвестно, что ему ответили, но примерно через ожидаемое время он свернул к автостоянке перед каким-то супермаркетом, где и вышел. Тася сочла за лучшее не высовываться из машины. Влад фотографии посмотрит сам и скажет ей потом. Так что она сидела и насторожённо смотрела на тени, которых у празднично освещённого магазина было немало, да ещё все в основном двигающиеся… Она не успела настроиться на долгое ожидание — Влад, бесшумно появившийся у машины, открыл дверцу и сел.

— Ну? Не томи!

— Трое суток, — сказал он, как будто она поймёт.

Увы… Поняла. И больше ни слова не сказала. Только пригорюнилась.

У своего подъезда оглянулась, а Влад уже отъехал.

Ну ладно, шут с ним. Дверь открыла недрогнувшей рукой, хотя подъездный фонарь не горел — и тени слились в неровную темноту, где мягче, где глуше. Зато в подъезде красота: на первом этаже — света! Тася быстро поднялась к лифту и на несколько секунд замерла перед дверью, вспомнив, что в последнее время свет в лифте казался ей темноватым, тяжёлым… Ну и ладно — главное, что теней почти нет, разве что только свои. «Что-то я в последнее время то и дело на этом „ну и ладно“ сижу. С чего бы это? Пофигисткой стала?..» И нажала кнопку. Лифт как лифт. Спокойно прогромыхал на нужный этаж, и Тася вышла на лестничную площадку. Здесь свет тоже есть. Прошла площадку и открыла дверь квартиры.