Город, которого нет 4

Я пожал плечами.

— Рискну предположить, что за характер.

Следующие двадцать минут я, каюсь, потратил впустую. Посмотрел на странное небо, безуспешно пытаясь найти что-то знакомое, дышал чистым воздухом, глазел по сторонам, немного прошёлся по окрестностям.

Вид тёмной заброшенной улицы окрашивали запах трав и уже уходивший запах дождя. Сказал бы мне кто лет в двадцать, что я буду так кайфовать от того, что просто могу свободно ходить по улице и дышать чистым воздухом.

Всё это — результат уничтожения жизни миллионов людей в другом мире. Возможно. Пока сам не разберусь — верить в это я не хочу. Как не верю в то, что даже имея знания из этой реальности, мы сможем свергнуть или подчинить власть имущих в нулевом мире. А здесь у нас есть всё для создания нового.

Ценой больших жертв?.. Где правда?

За своими мыслями я потерял счёт времени, но вскоре меня вывел из размышлений звук открывающейся двери.

На пороге стояла невероятно довольная собой Анна Луричева, сияя широкой улыбкой.

Увидев меня, она солдатской походкой направилась ко мне, зачем-то маша руками, будто на строевой подготовке.

— Полярис! Сегодня замечательный день для свидания!

— Ты не в моём вкусе.

— Ну и зачем ты мне врёшь? Пошли, устрою экскурсию.

— Нет, сначала ты пояснишь, что тебе от меня нужно. И не вздумай опять говорить, что «это нужно сначала увидеть». Это уже баян.

— Ты не знаешь, что такое экскурсия? С таким подходом к свиданиям не удивительно, что у тебя нет девушки.

— Моя личная жизнь тебя не касается.

— О-о. Давай для начала покажу тебе кафе одно неподалёку? С этого экскурсию и начнём. Я хочу, чтобы ты полюбил это место.

19. Вкус времени

Она взяла меня за руку и решительно потянула за собой.

Сейчас я ей поддался уже без опасений, с двумя козырями в рукаве, в виде могущества и акцессии. И если о первой она была в курсе, то о второй не могла знать.

— Смотри. Это старая швейная фабрика. Здесь иногда случаются странные необъяснимые вещи. А под ней, видишь, зелёный дом с православным крестом? Это не церковь, а какая-то миссионерская организация, что раздавала пищу бездомным на постоянной основе. Сейчас там никого нет. А вот напротив — мой запасной дом. Почти каждый мой круг начинается в психушке или зоне сдерживания.

— Это твоя плата за могущество? — понял я.

— Агась.

— Сколько?

— Секрет.

— Ну да, кого я спрашиваю…

— Это заброшенный завод. Видишь единственный горящий в ночи огонёк? Это его смотритель. Жу-уткий скряга! Зато удивительные вещи делает из тех, кто забредает внутрь, — она ткнула пальцем в мрачное двухэтажное здание из красного кирпича. — А вот это — Счастливый дом. Правда счастливый. Там что-то случилось со временем, и призраки людей, живших здесь, проживают по кругу самые счастливые дни в своей жизни. Раз за разом, раз за разом! Хотел бы так?

Я посмотрел на высокую сталинку с большой современной серой дверью. Рядом росло, почти врезаясь в стену дома, красное дерево, с яркими, выбивающимися вишнёвыми листьями.

— Хотел сказать нет, но потом подумал, что это сильно зависит от того, что на другой чаше весов. В Городе — нет, не хотел бы. Но если на другой чаше весов — возвращение в нулевой мир…

— Вот это и отличает родившихся в нулевом и стартующих в эхо.

— К чему это ты?

— Почти пришли. Так, сейчас. Иногда он меняет своё место.

Аня наклонилась к земле, открывая великолепный вид на тёмно-серые короткие шорты,что этого были слегка прикрыты длинной серой рубашкой.

Я действительно соврал, если говорить о её фигуре. Но всё остальное, вроде странностей, мутности и прочих очевидных минусов, перевешивало.

Однако гипнотизировать взгляд ей это нисколько не мешало.

— Дай лапу, мой спутник в отчаянии, — произнесла она над нарисованной на песке фигурой, и из земли вылез небольшой фырчащий пёс с приплюснутым носом и расцветкой сиамской кошки. Кажется, мопс?

— Твой фамильяр? — спросил я.

— Божественный саммон. Полезный.

— Что за божество?

— Ищи путь к еде, давай, — Аня почухала собаку за ухом, и та помчалась куда-то дальше по улице. Затем девушка обернулась ко мне. — Ты всё равно её не знаешь.

— Я слышал, связываться с богами опасно, вот и спрашиваю.

— С сильными культами не стоит. С полузабытыми слабыми богами — полегче. Они тоже пытаются гнуть своё, но по сути они в тебе заинтересованы больше, чем ты в них. Помнишь, сколько было божеств на круге звериных месяцев? В году больше праздничных дней, чем обычных. И это только зверобоги.

— А у тебя кто?

— Подожди. Не торопи сценарий. Разве ты не знаешь, что сперва нужно угостить девушку ужином?

— Я не знаю, что у тебя на уме, но если там опять нужно рисковать жизнью в оплату твоего ужина, первой я прибью тебя, да будет моим словам свидетель Великий Мару.

— Мару? Астральный бог уюта и лени? Серьёзно?

— Абсолютно. Вера Великого Мару находит полный отклик в моей душе. Я хочу каждый день проводить, играя музыку в своём саду, в окружении своих друзей и близких.

— А не надоест?

— Когда надоест, тогда и посмотрим.

— А ты эгоист… хотят ли твои близкие и друзья этого? Или… Город всё сделает, верно? По воле твоей, о великий подниматель уровня инкарнации?

— Нет, блин, они хотят не-жить в апокалипсисе. Не неси чушь, Луричева.

— Пришли. Идём внутрь.

Хлопки крыльев. Поток ветра, будто взлетает вверх стая ворон. Но никого нет. Город пуст и безмолвен.

— Пам-парам! — пропела Анна и обернулась ко мне. — Не волнуйся, тебе понравится.

Вот после этих слов наверное и стоило повернуть обратно. Призванная собака пропала, как только привела нас сюда, подавая хороший пример.

Аня ухватила меня за руку и повела под вывеску без названия.

Внутри было мрачно, но после тёмной улицы казалось, словно здесь очень светло.

У барной стойки никого не было. Дальше — шли одинокие комнатки, слегка прикрытые полупрозрачной тюлью. В помещении выдерживался арабский стиль — в основном архитектурными решениями, но с сильной примесью советских времён и самопала — на полу лежали старючие затасканные ковры, а под потолком мелькали новенькие диодные гирлянды, немного выбивающие из атмосферы старинности места.