Город на берегу неба

Оля была далека от религии, но любопытство пересилило — интересно было взглянуть и сравнить. К тому же она уже знала, что американцы очень религиозны: в той же Калифорнии, по статистике, достаточно сложно было встретить абсолютно неверующих людей. Количество церквей буквально зашкаливало, хотя оказалось, что местные церкви значительно скромнее, чем российские. Это могло быть совершенно неприглядное крошечное здание с абсолютно голыми стенами, маленькой сценой и рядами кресел — будто актовый зал в провинциальной школе. Да и сама служба проходила не так, как в России: все пели вместе с приглашённой группой, слушали прововедь, а аниматоры тем временем развлекали детей, кормили их чипсами и поили колой.

В тот день, когда Оля попала в церковь вместе с Сандерсами, священник — бывший пожарник — рассказывал прихожанам душераздирающую историю о том, как попал вместе с сослуживцем в завал во время пожара, и его коллега не выжил. В итоге все плакали, обнимались, а затем вместе с музыкантами пели оптимистические песни о любви к Иисусу: “Господь жив, и воспоём Ему хвалу, и слава пусть звучит Ему вовеки…”

После службы прихожане совместно обедали — каждый принёс закуски с собой и угощал остальных. Кто-то приготовил еду сам, кто-то купил в магазине или заказал в ресторане.

— Как тебе это всё? — выразительно закатив глаза, спросила Джуди, жуя принесённый кем-то чуррос.*

Оля дипломатично пожала плечами.

— Дурдом, правда? — продолжала Джуди. — Если бы не мама, я бы сроду сюда не потащилась. А она обожает эти воскресные визиты в церковь и ждёт их всю неделю…

Оля снова тактично промолчала, но подумала, что для американцев церковь важна ещё и с точки зрения коммуникации. По рассказам Джуди она уже поняла, что здесь особо не принято ходить по гостям, как в России. А так — пришли раз в неделю в церковь, пообщались, наплакались, пообнимались и разошлись.

— Честное слово, ей даже Брэндон никогда не мог отказать, — со смешком заметила Джуди. — А уж где он — и где религия… Правда, в церкви он обычно принимается храпеть уже через пять минут после начала проповеди!

Оля быстро опустила голову, чтобы никто не заметил её моментально заалевших щёк.

Брэндон… она ещё ни разу не видела его вживую, но каждое упоминание имени старшего брата Джуди заставляло сердце учащённо биться. Она и сама не ожидала, что потеряет голову от фотографии, но… все Олины мысли эту неделю были заняты только им.

Она старалась не выдать своей явной заинтересованности, но и удержаться от расспросов не могла. К счастью, болтушка Джуди не заостряла внимания на странном любопытстве русской гостьи — она с удовольствием вываливала ей разнообразные подробности биографии несносного братца. Несмотря на все нелестные эпитеты, которыми Джуди его заочно награждала, Оля прекрасно видела и понимала, что та любит старшего брата без памяти и безумно гордится им. Это, разумеется, ещё больше распаляло любопытство.

Оля узнала, что Брэндон перешёл на четвёртый курс медицинской школы Университета Калифорнии. В течение года ему предстояло сдать вторую ступень экзамена USMLE.**

— Это старейший медицинский вуз на западе! — хвасталась Джуди успехами брата. — Среди его преподавателей — нобелевские лауреаты и члены Национальной академии медицины!

Впрочем, Олю не особо интересовали детали обучения Брэндона в университете. Гораздо больше ей хотелось знать, когда он, наконец, объявится в родительском доме и ей удастся лично с ним познакомиться…

Ждать пришлось недолго.

Оля знала от своей верной осведомительницы Джуди, что Брэндон сейчас отдыхает с друзьями во Флориде. Однако к началу нового академического года он непременно должен был объявиться дома — как минимум для того, чтобы собрать вещи и снова исчезнуть.

Несмотря на то, что учился Брэндон в Сан-Франциско, добираться до университета из дома было слишком далеко и муторно, так что постоянно с родителями он не жил — снимал квартиру вместе с парой однокурсников неподалёку от места учёбы.

Студенты-медики, в отличие от остальных, практически не вели весёлого разгульного образа жизни, прославляемого в молодёжных фильмах и сериалах. Каждый их день был полон колоссальных разноплановых нагрузок: многочасовые занятия в учебных классах, лабораториях и анатомическом театре, практика в клиниках… так что расслаблялись ребята в основном на каникулах. В течение учебного года Брэндон появлялся дома только на праздники и изредка — в выходные, а во время каникул родители с сёстрами и вовсе забывали, как он выглядит, поскольку парень уходил в полный отрыв.

Он возник в отчем доме накануне первого Олиного школьного дня. Нагрянул без предупреждения, без звонка — просто прикатил поздно ночью, загнал машину в гараж и завалился спать у себя в комнате, никем не замеченный.

Утром у Сандерсов царил настоящий дурдом.

Оля нервно вертелась перед зеркалом, придирчиво оценивая своё отражение — ей казалось, что юбка у школьной формы чуть-чуть коротковата, но Джуди уверяла её, что всё в полном порядке и вообще такие ноги, как у неё, просто грех прятать.

Мистер Сандерс уже уехал в офис, пожелав Джуди, Оле и Макейле удачи в первый день учёбы.

Миссис Сандерс занималась приготовлением ланча, чтобы дать девочкам еду с собой (Джуди заявила, что не признаёт хавчик из школьной столовки: крошечная порция жареной картошки, сухой бургер, пакетик молока и кусочек какого-нибудь фрукта заставляли её брезгливо морщиться).

Макейла канючила, что не хочет хлопья на завтрак и лучше бы ей дали бутерброд с шоколадной пастой.

Джуди заканчивала делать лёгкий макияж, Оля решила не краситься, у неё не было к этому стойкой привычки.

— Господи, ну давай я сделаю тебе этот несчастный бутерброд, — не выдержав фонового нытья младшенькой Сандерс, предложила Оля. — Если твоя мама, конечно, не возражает, — добавила она; ей вовсе не хотелось подрывать родительский авторитет миссис Сандерс.

— Сделай, милая, а? — женщина послала ей преисполненный благодарности взгляд. — Я что-то совсем не успеваю, нам выезжать через десять минут… Макейла, тебе уже семь, пора бы и самой научиться себя обслуживать. Ольга, паста на верхней полке!