Город пропащих

Затем он набрал номер кода на второй двери.

Вот они уже и внутри. Два лифта. Не теряя ни минуты, они метнулись в кабину грузового. Пятый этаж. Женщина уже ждет гостя на пороге, одетая в шифоновый яркий сарафан. Увидев незнакомых людей, сначала теряется и делает шаг назад, но потом глаза ее останавливаются на роскошной корзине.

– Ото, - говорит она немного смущенно и недоверчиво.
– Вот уж не ожидала. Действительно - сюрприз.

– Это все вам, - улыбается парень с корзиной и подталкивает вперед спутника с пакетом.

– А разве сам он...
– начинает женщина.
– Он сегодня обещал...

У нее мелко завитые платиновые волосы и нежная белая шея.

Слышно, как снизу медленно ползет лифт.

Все остальное происходит мгновенно. Они вталкивают ее в квартиру, и женщина видит наставленный на нее пистолет. Глаза ее расширяются, она судорожно сглатывает и чуть не падает, инстинктивно прижимаясь к стене.

– Откроешь дверь, если позвонит...
– шепчет ей парень с пистолетом.
– Смотри, закричишь - убью...

Женщина закрывает глаза, а в дверь уже звонят.

– Сейчас...
– тихо произносит она.
– Сейчас, сейчас...
– говорит уже громче и делает движение вперед.

– Открывай, - хрипит голос сзади. Она видит боковым зрением, что они уже сбросили свои дурацкие пиджаки и на их лицах - маски.

Руки дрожат, и замок не поддается. Наконец дверь открыта.

Армен Калаян с порога не успевает ничего понять. Он только замечает мертвенную бледность на лице женщины. Она почти падает ему на руки. Он подхватывает ее, и тут же две гибкие тени втягивают его в квартиру. Дверь захлопывается за ним.

Через секунду он уже разоружен. Женщина заперта в ванной, а сам Армен валяется на полу в большой комнате под дулом пистолета.

– Что вам надо?
– истерически бормочет Калаян, не сводя глаз с направленного на него оружия.

– Тебя, тебя и надо, - из-под маски глухо звучит ответ.
– Не шевелиться, лежать!

Армен видит, что пистолет с глушителем и пуля последует немедленно, если он дернется. Он замирает, вжавшись в мягкий ворс ковра, точно гигантское раздавленное насекомое.

Как давно он перестал думать, что с ним может случиться такое, расслабился, потерял бдительность? Пощады не будет, он в этом уверен. Только когда? Сейчас или повезут куда-то? Сам он им не нужен - в этом Армен не сомневался. Они примутся выжимать из него сведения об Аджиеве, а потом... Он стонет от отчаяния и бессилия и снова затихает от фразы, выброшенной как лезвие ножа.

– Рано стонешь, терпила, яйца отрежем - тогда стони...

Армен дрожит мелкой дрожью, под брюками на ковре расплывается мокрое пятно, а в голове - сумбур.

– Обоссался, придурок, - смеется один из бандитов.
– Ты чего это? Мы ведь еще и не начинали...
– И резко командует: - Вставай!

А Армен вдруг понимает, что, если сейчас он не соберет последние остатки воли и хитрости, часы его сочтены.

Калаян медленно поднимается и говорит без всякой надежды:

– Мужики, может, деньги возьмете? А, мужики? Я все отдам... Здесь, в сейфе...

– Где сейф?
– перебивает его тот, кто держит направленный на него пистолет.

– Некогда, - вмешивается второй.
– Пора уходить.

Но первый, не обращая внимания на слова товарища, повторяет:

– Где сейф?

– Там, в задней комнате. Вам не открыть, сигнализация... Я все, все отдам...
– лепечет Калаян, боясь поверить в то, что они клюнули на его слова.

– Некогда, Колян, - раздраженно шипит второй.

– Отпустите, братва! Задаток сейчас, там тысяч двести "зеленых", а потом еще. Миллион дам...

Армен трясется так, что слышно, как стучат у него зубы.

– Двигай туда, где сейф, да смотри - без шуток. Стреляю сразу! Первый подталкивает его пистолетом в спину.

Армен выходит в коридор. В ванной - тишина. Но он не помнит о любовнице, он одержим одной мыслью: только бы получилось...

Там, в конце длинного коридора - заветная дверь в подсобную комнату, а уж оттуда... Вот он уже у цели. В двери торчит ключ.

– Здесь подсобка, - объясняет он заискивающе и поворачивает ключ в замке. Открыто.

Калаян напрягается, вспоминая уроки прошлого, которые он так опрометчиво позабыл, и наносит мощный удар ногой в пах дышащему ему в затылок человеку с пистолетом. Тот вскрикивает и обрушивается прямо на товарища. Секундной свалки достаточно, чтобы Калаян оказался в подсобке и закрыл за собой дверь на ключ. Они стреляют, но дверь здесь обита железом, потом начинают ломиться, а Армен уже открывает еще одну дверь, ведущую прямо на черную лестницу. Попутно он успевает пошарить в большой коробке, стоящей на одной из многочисленных полок, - там хранится маленький женский револьвер, который он подарил хозяйке квартиры еще в самом начале их уже несколько лет продолжающейся связи. Рука находит кожаную кобуру, завернутую в мягкую ткань.

Армен вылетает на лестницу, и вторая дверь с грохотом закрывается за ним.

Он мчится вниз, и ему слышатся голоса, раздающиеся как будто по всему дому, какие-то хлопки, звон разбитого стекла. Вот и выход прямо в переулок. Он застывает на секунду - там вроде бы тишина. Но сзади его настигает топот множества бегущих ног, рев отъезжающей машины.

Армен выскальзывает в переулок и прижимается к стене, тяжело дыша, оглядываясь... Переулок пуст в обе стороны. Калаян перебегает дорогу и скрывается в скверике расположенной здесь школы. Чуть подальше - посольства, там милиция, спасение...

Автоматная очередь заставляет упасть, он ползет по траве, раздирая ладони о крошки битого кирпича и осколки стекла. Тень человека с автоматом возникает в проеме ворот школьного двора. Пригибаясь, тот озирается, стараясь уловить любое движение затаившегося поблизости человека. Армен ждет. Истошный женский крик разрывает тревожную тишину, заставляет человека сделать несколько неуверенных шагов вперед, а в переулке уже видны фары приближающейся автомашины.

Калаян прицеливается. Выстрел, второй... И преследователь как подкошенный падает на асфальт. Звякает железо автомата. Армен вскакивает и бежит в другой конец двора, туда, где виднеется выход в соседний переулок.

Артур Нерсесович уже в курсе всего. Он сидит в кабинете на даче, сжав кулаки, окаменевший, пылающий яростью. Глубокая ночь, но ему сегодня больше уже не уснуть. После того как ему позвонил Калаян из какого-то отделения милиции, истерически крича что-то невнятное в трубку, Аджиев странным образом успокоился. Ведь с того момента, когда исчез Раздольский, он постоянно жил в ожидании чего-то подобного. Да, теперь он мог себе в этом признаться: ждал. Враг неявен, невидим, необозначен. Теперь он сделал шаг и этот шаг не удался. Конечно, будут и другие шаги, но не сразу. Или наоборот? Пока не просчитали его манеру и почерк, не сменили собственные повадки и привычки, словом, все то, что Ефрем Борисович, весьма осведомленный в делах Аджиева человек, выдал задумавшим потягаться с ним силой людям. Только Раздольский мог рассказать о том. куда ездит его, аджиевский, начальник "секьюрити", помимо дачи и дома, где взять Калаяна практически невозможно. И вот результат. Тихая красотка Марина убита, а заносчивый Калаян чудом уцелел и даже ухитрился подстрелить кого-то из преследователей.