Город сестёр 2

– Ладно, ключ отдай шефу. Она выскочит с тобой и отроет замок. Потом отодвигаете створку... Одну створку... Короткий пролетает внутрь. Вы тоже заходите, и закрываете ворота. Бекас, там запор есть?

– Да. Металлический засов.

– Тогда - ты его закрываешь. Дальше смотрим по обстановке. План, конечно - дерьмо. Но лучшего всё равно нет. И не будет. Ладно. Поехали в объезд.

С другой стороны картина была ни сколько не лучше.

Ровно отрезанный жилой сектор. Местами начинка домиков вскрыта катаклизмом. Кое-где садовые деревья, аккуратно откромсанные по вертикали, белели древесиной. Фантастическая, нереальная картина.

Подрулили к шоссе, тянущемуся вдоль реки. Остановились. Все напряжённо всматривались в панораму.

– Шеф, опиши ситуацию, - попросил Скорый.

– Скопление тварей в двух местах. Чуть левее метров четыреста, и в паре километров на юг. Большие скопления.

– Первое, это местный рынок. Они, почему-то, всегда там кучкуются, - уточнил кваз.
– А второе не знаю. Там, до самой южной оконечности частный жилой сектор.

– Трогай, Аркаша, - скомандовал Пашка.
– Повторяю, стрелять только в крайнем случае.

Развернул кресло и опустил КПВ в боевое положение.

* * *

Медленно и практически бесшумно катились по хорошему и чистому асфальту.

Пашка спросил.

– Бекас, а это что?

– Это хлопкоочистительный комбинат. Я тут работал.

– Так ты отсюда родом? Ты что, узбек?

Кваз неожиданно обиделся.

– Почему это "узбек"? Я русский.

– Ну, так это же Узбекистан. Я правильно понимаю?

– Да. Но это Советский Союз. Тут русских была - треть. Я, лично, на этом комбинате заместителем главного инженера трудился.

– Ладно, тихо, - прервала Бабка.
– Идут сюда какие-то...

Вся бригада смотрела вперёд и по сторонам. И только Пашка контролировал корму. Он и увидел, как из-за посадок вышла троица тварей. Один, ростиком с рубера. И два помельче. Что-то среднее между жруном и топтуном. Они уставились на медленно двигающийся объект и долго соображали замерев в неподвижности. Потом лёгким бегом направились за пепелацем, видимо из чистого любопытства.

– Короткий, прибавь.

Аркаша видимо тоже увидел преследователей и чуть поднажал. Твари не отставали. Крупный рубер может чесать со скоростью и под шестьдесят.

– Не стрелять. Не стрелять.
– Шептал Пашка в микрофон.

Погоня ускорялась. Это становилось опасным.

Короткий приказал.

– Держитесь.

И резко повернул направо, к реке.

Бабка спросила.

– Ты куда?

Механик не ответил. Молча гнал по песчаной косе прямо к воде.

Даже не притормозив, Короткий вогнал пепелац в воду и тот, держась на плаву, по инерции пошел от берега, покачиваясь с носа на корму и поскрипывая фаркопом.

Танечка прошептала.

– Плывём...

Бабка тоже удивленно добавила.

– Ты смотри. Плывём, твою мать.

Короткий усмехнулся.

– Я же сам, лично, днища заваривал "корытом". И луноход и неваляху. Герметично. Пригодилось. Внимание, "леший".

Пассажиры "плавсредства" исчезли. Пашка оглянулся на зверей. Те топтались у кромки воды, не решаясь вступить в речку.

Ванесса объяснила.

– У тварей в теле нет жира. Вообще. Они не могу плавать. Сидите и не шевелитесь, не раскачивайте машину . Они плохо видят неподвижные предметы.

– А почему...
– начал Пашка.

Ванесса шёпотом перебила.

– А вот слышат намного лучше, чем мы...

Настырная троица простояла на берегу минут двадцать.

Они вытягивали шеи в сторону качающейся поплавком багги, принюхивались. Нервно переминались с ноги на ногу. Видимо чуяли поживу, но не рисковали зайти в воду. Пашка нацелился в сторону берега и наблюдал за тварями.

Те шумно сопели, странно булькали горловым звуком и, иногда, порыкивали друг на друга.

У самого крупного, чешуя на плечах и на голове отливала как у ворона, синевой. Один из тех, что помельче, был травянистого цвета, и у него между редких чешуек пробивались изумрудные волоски. А третий был просто серым и каким-то грязным. Где он вывалялся как свинья, чёрт его знает.

Эта игра в гляделки начала Пашку раздражать. Врезать бы им сейчас в правый глаз каждому, блин. Но нельзя. Хочется, но нельзя.

Он попробовал дотянуться своим даром до уродов и оглушить их, но далеко... Метров пятьдесят. На такое расстояние у него сил ещё не хватало.

Поматерился про себя от бессилия.

Наконец чёрный, вздохнул как корова, фыркнул, развернулся и побрёл в сторону жилья. Пара минут, и троица скрылась за домами.

Короткий спросил.

– А... Это... Как выплывать-то будем?

Дед, как всегда молча, поставил свой СКС на предохранитель, перевернул его прикладом вниз и начал грести, как веслом. Пепелац медленно и неохотно развернулся носом к берегу. Тут уж подключился и Бекас, реквизировав для этого дела у Короткого его АКМ. Как только колёса уткнулись в дно, Короткий нажал на газ и машина неспешно выбралась на сухое.

Бабка спросила.

– Нам вон тот поворот нужен?

– Да, - подтвердил Бекас.

– До него всё чисто. Да и дальше влево тоже никого. Давай, Аркаша, только смотри, чтобы не налететь, как в пшенице.

Осторожно прокрались к свёртку, вползли на нужную поперечную улицу и Пашка скомандовал.

– Давай Аркаша.

Короткий даванул на газ.

Улочка, укрытая хоть и старым, и потрескавшимся, но всё ещё добротным асфальтом, позволила быстро и почти бесшумно проскочить до самого конца. Поворота в сторону станции не оказалось. Точнее сказать он был. Разрыв между пролётами забора позволял пересечь железнодорожное полотно. Но на путях стоял длинный состав из цистерн.

Пришлось выехать на поперечное шоссе и через сотню метров, завернув круто влево и назад, оказаться в ограде какой-то конторы, непонятного назначения.

Пузо ангара стояло первым от дороги. Короткий повернул капотом к воротам, Бабка и Бекас выскочили из машины, отомкнули замок, со скрипом отодвинули створку, и пепелац юркнул внутрь. Кваз задвинул тяжёлый металлический брус.

– Всё!

Полутёмное пустое помещение, освещалось маленькими оконцами на крыше.