Город сестёр 2

– Значит - Габри?

– Да.

– Все запомнили? Надежда... Как там тебя?

– Надежда Фёдоровна Сырчикова, - отчеканила Надя.

– Ты, Сырчикова, теперь - Габри. Слушай и запоминай, подруга... Если вдруг начнётся стрельба - быстро падай на пол и лежи тихо. Поняла. Потренируемся.

Новоиспечённая Габри покивала. Бабка рявкнула.

– Ложись!

Девочка быстро, как белка, нырнула под сиденье.

– Во! Молодец. Не мешкаешь. Всё, вылазь.

* * *

Короткий порулил на юг, в сторону Кукушек, по полевой, наезженной дороге.

Перескочили поперечную "железку" и снова придорожный степные ковыли с шуршанием ложились под колёса широкой багги.

Всё время до этого молчащий кваз спросил.

– А... Куда мы едем?

Бабка с усмешкой ответила.

– Ну, по твоим делам... Тебе же куда-то надо? Вот мы и едем.

– А почему никто не спрашивает, куда именно мне надо?

– А чего там спрашивать... Беда тебя вычислила. Тебе надо в Пахтаабад. Правильно?

Кваз снова надолго замолчал. Потом не выдержал.

– А как она узнала?

– Беда-то? Хоо! Дружище, Бекас! Беда, такой башковитый ребёнок. Это наш маленький, рыженький гений. Иногда такое подскажет... Не парься. Вот вернёмся назад, сам у неё спросишь.

– Я, вернее всего, не вернусь.

– Дело твоё.

Прямо со степной травы выскочили на вспаханное когда-то поле. Уже заросшее осотом, репейником и таволгой. Короткий взял вправо, выбрался на широкую межу и через минуту вкатился в деревню.

Бабка комментировала, больше для "Габри".

– Кукушки. Перезагрузились дней тысячу назад. Из этой деревни я никого не знаю. Вернее всего имунные тут не появлялись.

Ещё километров пять катились по неплохой грунтовой дороге. Потом и вовсе выкатились на асфальтированную трассу. Правда, через три-четыре километра она закончилась, уперевшись в коровью тропинку на ровной как стол степи. На этой пасторали перемежались луга зелёной травы, пятна голой, выбитой скотом земли и купы низкого кустарника покрывшегося свежей зеленью.

Дед пожалел.

– Эх! Вот где скотину-то выпасать! Не то, что в нашей тайге...

Бабка объяснила старикану его заблуждения.

– Не держится тут скотина, Дед. Твари её первым делом подъедают. Всю, подчистую.

Потом попросила.

– Короткий, давай через Жамбыл. Там дорога хорошая.

Короткий кивнул и свернул налево. Через пару минут действительно выехали на отличную дорогу. Асфальт хоть и потрескавшийся, но ровный не заросший пыреем.

– Позавчера перезагрузился, - кивнула бабка на пейзаж. Потом подняла руку.

– Стоп. Через село не поедем. Там кто-то орудует.

– Муры?
– Прищурился Скорый.

– Не знаю. Какая-то разношёрстная компания.

– Далеко?

– Где-то в паре километров от нас.
– Оглядела небо, - дронов нет. Какая-то дикая бригада.

– Много их там?

– Так... Минуточку... Двенадцать человек.

Скорый сказал.

– Поехали. Я не собираюсь из-за десяти рейдеров делать крюк в двадцать кэмэ.

И они покатились не опасаясь промышляющей компании.

Миновали дамбу, проложенную через озеро и подкрались к краю села.

Пашка спросил.

– Тварей много?

– Нет, немного, и сплошь мелочь корявая. Те искатели сокровищ видимо сельпо бомбят.

Короткий докатился до развилки и снова решительно повернул налево, пояснив.

– В объезд, вокруг села. Там и дорога получше.

Проехали поворот внутрь жилого массива, мимо асфальтированной улицы.

Метрах в трёхстах, в глубине села взревели моторы и на асфальт из-за домов вылетели пара пикапов, обвешанных железом. По устоявшейся культурной традиции, в кузовах на высоких турелях красовались пулемёты.

Пепелац неспешно катил по шоссейке. Пашка развернул кресло и опустил пулемёт. Кваз поднял свой корд, положил на выемку спинки.

Не доезжая метров двести до бригады, пикапы резко затормозили, завизжав тормозами.

– Во! Чего это они...
– удивилась Начальница, - останови-ка.

Бойцы выскочили из машин и замахали руками. Потом уселись внутрь и потихоньку, осторожно, поползли к луноходу. Пулемётчики в кузовах исчезли, видимо, чтобы не провоцировать Бабкину бригаду на конфликт.

Подъехали метров на тридцать. Вся команда багги держала их на мушке.

Из кабины первого пикапа выскочила женщина и быстрым шагом пошла к бригаде.

За ней следом ещё три человека, оставив оружие в кабинах.

– Чего им надо-то, не пойму?

Женщина, а на вид - совершенно девочка, не доходя попросила.

– Это... Не стреляйте. Вы же бригада Бабки?

– Бабка встала в рост. Высунулась над дугами.

– Ну...

– Мы из Сосновца... Здравствуйте.

– Ага. И тебе не хворать.

– Скажите, а Скорый с вами?

– Да... Вон он, за пулемётом...

Женщина обогнула прицеп, подошла к самой корме, посмотрела на Пашку и спросила.

– Это точно - он?

Бабка рассердилась.

– Подруга, ты говори толком, чего тебе надо.

Та, не обращая внимания на Бабкины слова, подошла вплотную.

– Ты точно - Скорый.

– Мадам, - галантно окрысился Пашка, - вы что - из прокуратуры?

Девушка наклонилась, подняла с асфальта камешек гравия. Показала Дугину.

– Попадёшь?

И с силой подбросила его.

Пашка, достал пистолет и, глянув мельком, пальнул вверх. На результат даже не посмотрел.

Девчонка взвизгнула. Обернулась к мужикам.

– Это он!!! Жила, быстро сюда! Снимай! Быстро!!

Она взлетела через борт к Пашке, прижалась к нему боком, грудью, щекой, повернула лицо к Жиле.

– Давай!

Жила вытащил из-за пазухи цифровой фотоаппарат и занажимал на кнопку. Пашка возмутился.

– Э! Э! Ты чего?