Город, стоящий у солнца
Шрифт:
— Спасибо! — только и смог сказать я её наедине, — Вот уж никогда бы не подумал оказаться в таком месте, да ещё и на вашей земле.
— Ну, во-первых, мне хочется вкусно поесть, а ты мне неплохо помог и заслужил мою благодарность. Видишь, Демонёнок, это совсем не сложно.
Я не смог быстро придумать, что мне на это ответить. Честно — я даже не совсем понял, была это искренняя щедрость или скрытая издёвка.
— А во-вторых, тебе не помешало бы увидеть на этом берегу хоть что-то, кроме моего дома и казематов. Знаешь, весь Город не сводится к казармам и тюрьмам. А мы тут далеко не такие аскеты и спартанцы, как рисует порой ваша пропаганда. Глядишь, и в голове что-нибудь прояснится.
— Ваше вино, — так вовремя подошедший
Хм. А мне везёт сегодня… Да мне уже не первую неделю прёт, как от куратора отказался, так и началось. Неужели удастся и?.. Мои размышления прервала Кейра. Она подняла бокал и намеревалась произнести тост. Я торопливо взялся за свой.
— За успешный поиск своего места в жизни.
Это намёк? Впрочем, лезть в бутылку я не стал. Мы сидели, болтали о чём-то неважном, потом принесли наш заказ (ага, «наш»!) и мы принялись за еду. Было вкусно, но в тот момент попытки не опозориться перед Кейрой занимали меня куда больше, чем вкус блюд. Я держал непривычные приборы с опаской, то и дело поглядывая на светлую и пытаясь копировать её движения, а потому ел медленно, с опаской, непрерывно ругая про себя собственную неуклюжесть и невежество. Светлая, впрочем, не замечала моих затруднений — или же снисходительно делала вид, что не замечала. Я был благодарен ей за это. Чертовски благодарен.
Потом мы как-то без переходов оказались у неё дома — дорога никак не отложилась в моей памяти. Там мы принялись за вторую бутылку вина, меня наконец-то окончательно отпустило нервное напряжение, к тому же домашнее застолье не требовало от меня чудес этикета. И всё было бы просто замечательно, но очередное её «Демонёнок» почему-то вывело меня из себя. Выбесило. Наверное, я стал слишком храбрым от вина или, может быть, после освобождения от кураторства Найт, мне показалось клёвой идеей убедить и Кейру не ставить себя слишком уж высоко…
— Когда ты перестанешь так меня называть, в конце-то концов?!
— Как только ты, Демонёнок, сделаешься чем-то большим и лучшим чем-то, что я вижу сейчас.
— Я стал! Я уже давно не тот, каким был при нашей первой встрече…
— Второй, третьей и всех последующих, — рассмеялась Кейра, — полегче, Демонёнок, я не стану делать скидок на то, что ты пьян, если ты скажешь какую-нибудь глупость!
Здесь, наверное, стоило остановиться, а то и вовсе дать заднюю, виновато улыбнуться, долить вина в оба бокала и перевести тему разговора. Стоило. Но весь этот день, спутанный и бессвязный, как стёкла в калейдоскопе, видимо, должен был закончиться именно так. Я вскочил. Память моя услужливо подкинула слова Кейры, сказанные давным-давно.
— Ты говорила, что я всегда могу избавиться от этого прозвища…
— Победив меня в поединке, Демонёнок. Так, я поняла: тебе больше не наливать. А вроде так мало выпили…
— А если я потребую такого поединка?! — воскликнул я с упором на это «потребую». Тело слушалось меня вполне неплохо, даже скорее наоборот — чуть вольнее и легче обычного. Кейра закатила глаза к потолку:
— Мальчик, если ты хочешь отхватить люлей, кто я такая, чтобы тебя отговаривать? — и, посмотрев мне прямо в глаза, она добавила уже серьёзным голосом: — Ну, пошли, покажешь, чему научился.
Моя идея перестала казаться мне такой уж чудесной. В тренировочном зале я уже был готов взять свои слова назад, но с мечом в руках извиняться уже поздно. Я попробовал пальцем клинок — тот был бритвенно-острым. Похоже, Кейра относилась к тем воинам, которые до глубины души презирают затуплённые тренировочные мечи. Или я умудрился вывести её из себя…
За время тренировок у
меня выработалась привычка начинать спарринг из «Альбера». Дурацкая стойка, на самом деле дурацкая, так и переводится. Меч опущен, вся верхняя половина тела кажется открытой и беззащитной. Не то, чтобы я надеялся, что Кейра попадётся на эту уловку… Ну, чем чёрт не шутит. Светлая же просто демонически расхохоталась.— Знаешь, это почти оскорбление! — сказала она сквозь зубы и рубанула по ногам так, что я едва успел отскочить и вообще еле устоял, потеряв равновесие. «В реальном бою это уже стоило бы мне жизни» — пробежала в голове испуганная, похожая на серую крысу, мысль, но Кейра не стала пользоваться моей ошибкой и продолжать атаку. «Она что — играться со мной вздумала?!» Уязвлённый, я ринулся вперёд, пытаясь проткнуть эту смеющуюся сволочь — воительница ушла от моего удара легче, чем муха от газеты полупарализованного восьмидесятилетнего деда. И, пока моё тело пролетало по инерции куда-то мимо, светлая буднично и будто бы даже сонно сунула мне кулаком в лицо. Блять!
— Два — ноль, Демонёнок. Ты, кажется, собирался победить меня в поединке? Показать, как это делается?
Я не успел ответить. Я ничего уже больше не успел. Несколько секунд, я панически дёргался из стороны в сторону, отражая удары, за которыми не мог даже толком проследить, но от бойца уровня Кейры глухая оборона, конечно, не спасает… Мне на руку играло только то, что она всеми силами старалась меня не ранить. Я вложил все силы в самоубийственную контратаку, раскрываясь полностью и надеясь, что это её нежелание мне повредить… А нихуя! Звон моего клинка, пойманного на гарду и просто выкрученного у меня из рук, адская боль в связках…
— Ты же не будешь бить мечом безоружного! — в ужасе воскликнул я.
— Нет, — ответила Кейра, отбросив своё оружие в сторону. И поначалу я даже трепыхался, пытался бить в ответ… Потом — хотя бы обороняться.
Она прекратила меня бить, когда я рухнул на колени и стал умолять о пощаде. Заметила только, как бы между прочим, что с моей обучаемостью, я смогу догнать её только через пару-тройку веков.
Я стоял на коленях, крепко избитый, но почти не чувствовал боли, ибо в душе моей бушевала буря, для которой я был всего-навсего песчинкой. Сожаление, раскаяние, гнев, страх, вожделение… Я хотел сказать, что всего лишь надеялся хоть чуть-чуть сравняться. Я хотел извиниться. Я хотел обвинить её в чёрствости и жестокости. Я хотел… Обнять её колени и просить о сочувствии. Я всего лишь желал, чтобы она перестала называть меня Демонёнком. Чтобы восприняла всерьёз… А ещё почему-то мне казалось очень важным и нужным, чтобы она растоптала меня, обрушила на пол и поставила ногу на мою грудь — или на горло… Не в силах выразить всё это, я, с мукой глядя в её глаза, сорвал с руки браслет, не дающий ей читать мои мысли, надеясь, что этот вал накроет её и она сама поймёт то важное, что я никак не мог выразить.
— Нет. Не заслужил, — сказала она холодно и, подумав, с горечью добавила: — О каком уважении к тебе, я уж молчу о большем, может идти речь, Демонёнок, если ты совсем не уважаешь других? Не уважаешь меня. Такой вечер испортил…
========== Глава 22. Обращайся! ==========
Я шёл к порту, так быстро, что плащ развевался за моей спиной. Булыжники мостовой грохотали под сапогами что-то угрожающее, и случайные прохожие торопливо расходились с моего пути, вжимаясь порой в стены. От свежего ветра в лицо голова моя немного прояснилась, и я начал понимать в какой блудняк затащила меня моя гордыня. Наверное, стоило достать из кобуры пистолет и отправиться домой простейшим из доступных способов, но… Мне не хотелось домой. Не сейчас. Я шёл в порт, надеясь, что найду там хоть один из наших кораблей, вроде того, на котором ушёл когда-то я сам. Неделя-другая в пути дали бы мне время, чтобы хорошенько обо всём подумать.