Город улыбок

Я еще немного побродила около центра города, а потом, как и планировала, отправилась пешком в один из более отдаленных районов Рондо. Именно там должна была состояться моя маленькая охота.

Я просто бродила по ночным кварталам, наслаждаясь пьянящим запахом цветущих деревьев. И тут это случилось, чуть после полуночи.

– Вы не заблудились?
– парень вышел из тени дома и подошел ко мне.

– Ой, вы... вы так неожиданно появились!
– я очень натурально изобразила испуг.

– Простите, - молодой мужчина улыбнулся, - я не хотел вас напугать!

– Понимаете, я действительно заблудилась. Я только недавно переехала в этот район, и все никак не запомню дорогу. Вы не могли бы меня провести, если вас это не затруднит?
– Я кокетливо улыбнулась и томно вздохнула.
– А я бы как-то отблагодарила вас.

Заметила, что на щеках парня появился легкий румянец, и его дыхание стало тяжелее. Признак возбуждения. Отлично! Я была не только хорошей актрисой, но и неплохим психологом, а так же, я всегда наблюдала за мельчайшими реакциями тела окружающих. Так меня научил Фрэнк, он обучил меня всему. Фрэнк был лучшим в своем бизнесе, в Городе Улыбок не было более успешного сутенера. Многие ему завидовали и ненавидели его. Но близкая дружба Фрэнка с доном Скордзини делала его практически неуязвимым для его врагов. Даже Бюро Нравственности обходило наш бордель стороной, а уж сошки поменьше никогда не рискнули бы связываться с близким другом городской мафии.

– С радостью проведу вас!
– улыбнулся в ответ молодой человек.

Мы перекинулись несколькими вежливыми фразами, но я дала понять, что не очень люблю вести разговоры, и дальше мы шли в тишине. Я назвала адрес, где якобы находился мой дом, это было в двух кварталах отсюда, и парень должен был знать, где именно. Как я и рассчитывала, он знал, где расположен дом по названному мною адресу, и повел меня в нужном направлении.

Но мои мысли были не здесь. Я снова думала о Фрэнке. Это был удивительный человек, он научил меня всему, что я знала об этом мире. Секрет успеха Фрэнка был в первую очередь в его перфекционизме. Он жил по принципу "или делай идеально, или не делай никак". Нам, своим девочкам, он всегда говорил: вы не шлюхи, вы - терапевты, вы - психологи, вы - реабилитологи, вы те, кто должен удовлетворить клиента так, чтобы он расцвел, словно цветок в погожий летний день. И мы действительно верили, что мы приносим чуточку больше счастья и радости в этот мир. Нас воспитывали, как настоящих жриц любви. Почти в любую свободную от работы минутку, мы обучались, мы совершенствовали свои техники. В наши карты памяти закачивали тонны эротической литературы, мы пересматривали терабайты порнографии, часами на пролет тренировались с секс-игрушками, манекенами, друг с дружкой и специально нанятыми людьми, что занимались нашим "тестированием". Но Фрэнку этого было мало, ему все время было мало, он лишь повторял, что нет предела совершенству. Такой строгий человек, такой дотошный, и в то же время настолько любящий свое дело и нас, своих девочек.

Но я любила Фрэнка не за его перфекционизм, не за его скрупулезность, да и не за бережное отношение к нам. Это была лишь его аккуратность со своими вещами, а не уважение к нам, как к личностям. Я любила его за ту дикую страсть, что жила в нем, за ту бесконечную любовь к жизни. Я спала с ним лишь однажды. Он называл это "тестированием" своих девочек. Это был мой первый секс. И это был мой лучший секс. До сих мурашки по телу, от одного лишь воспоминания. И даже хочется вновь почувствовать себя в его крепких руках, раствориться в них, стать его куклой, полностью отдаться его власти. Как же сладко быть его пленницей. Какая-то дикая звериная страсть жила в этом коротконогом лысом коротышке с большим отвисшим животом, сама внешность которого была словно вызовом этому городу, всем этим "ангелам-манекенам". Когда он трахал меня своим членом, который был не многим больше двенадцати сантиметров, мне почему-то казалось, что меня трахают бейсбольной битой. Меня словно насиловали. Фрэнк вертел меня, как куклу, он трахал меня во все дырочки в моем теле. Словно пожирал меня, он выпивал меня всю, до последней капли. Больше у меня не было таких любовников. Мои клиенты - многие из них были красивы, как Аполлон, и имели большие крепкие члены, увеличенные разнообразными операциями и препаратами, но никто из них и в подметки Фрэнку не годился. У них не было той страсти, той ненасытной жадности к жизни. Часто они разваливались на кровати, словно большие ленивцы, выставляя свое хозяйство, и мне приходилось их обхаживать и удовлетворять, а они просто лежали неподвижно, не желая даже шевелить бедрами, и смотрели куда-то впустоту одурманенными от препаратов взглядами, пока я прыгала на их членах, словно наездница. Мебель, а не люди. Вот уж правда манекены, куда менее настоящие, чем я! Но Фрэнк никогда не был таким. Он был жаден к жизни. Если ел, то быстро и глотая большими кусками, даже не пережевывая еду. Если пил, что бывало с ним нечасто, то ведрами, как верблюд. Если трахался, то пожирая, выпивая, сминая, сдавливая тебя всю. Он все делал взахлеб. Он любил жизнь с невероятной страстью, с жадностью, он пил ее до дна и не мог напиться ею. Тогда, когда он буквально изнасиловал меня, да, наверное, тогда я поняла, что люблю его. Не знаю, где в моем процессоре, карте памяти или на материнской плате затерялось это странное чувство, которое должно быть неведомо машине, но я любила. И он любил меня, как одну из своих лучших кукол. Наверно уже тогда я поняла, что буду той, кто отнимет его жизнь. Да, именно я должна была убить Фрэнка, этого странного чудака, так фанатично преданного своей необычный профессии. Говорят, когда он еще учился в университете на психологическом факультете, и был одним из лучших студентов, он однажды шокировал всех. Встал прямо посреди лекции и сказал на всю аудиторию: "Все, теперь я знаю достаточно, чтобы вы*бать весь этот город". Вот умора! После чего он ушел, чтобы больше никогда не вернуться в этот университет, а студенты и преподаватель еще минуту сидели с отвисшими челюстями. Фрэнк вклинился в этот непростой бизнес, и за пятнадцать лет стал лучшим сутенером города. При этом, его отрыв от конкурентов настолько велик, что нечего и сравнивать. Да, услуги его девочек стоят очень недешево, но еще ни один клиент не пожаловался, что он переплатил. Фрэнк был удивительным человеком. Даже немного обидно, что пришлось убить его. Но, именно это приказал сделать тот странный клиент, и я не смогла ему отказать. Он говорил, что так будет лучше, что таким, как Фрэнк не место в Смайл-Сити, что Фрэнка уже не спасти. Или это я говорила? А ведь точно! Это говорила я! Тот клиент, он вообще не разговаривал, он лишь смотрел на меня. Говорила я, только я. Говорила и говорила, а он лишь смотрел на меня. Такие живые глаза за этой странной маской плачущего клоуна. Эти глаза, и его слезы - они изменили меня навсегда. Они все разрушили, всю мою жизнь, за одну ночь. Он плакал, тот клиент плакал, а я впервые видела слезы. Он плакал о судьбе этого мира, о людях, об этом городе. От его тела исходил невероятный жар, как от печки. И сердце его стучало с такой скоростью, словно он участвовал в погоне. И еще от него исходил какой-то невероятный магнетизм, но не сексуального характера, это было что-то вроде невероятной необъяснимой харизмы. А я говорила и говорила, словно исповедовалась перед ним. А временами, я даже говорила о вещах, о которых раньше никогда не знала и не слышала. В такие моменты я озвучивала не свои мысли. Не знаю как, но этот незнакомец говорил моими губами, говорил через меня. Словно, он - Бог. Я полюбила и возненавидела его, говорят, что так и относятся к Богу. Но, в любом случае, я обрела веру и новый смысл жизни!

– Вы выглядите такой молодой! Сколько вам лет?
– поинтересовался парень.

Не очень тактичный вопрос, но я решила ответить:

– Шестнадцать!

Примерно на такой возраст я и выглядела, такой меня создал Марк по заказу Фрэнка. Когда Фрэнк трахал меня, он, тяжело дыша, объяснил зачем это. Мне сделали совершенное зрелое тело и личико девочки для того, что бы у клиента, вкушающего мои прелести, возникало ощущения, что он наслаждается не просто райским яблочком, а запретным плодом. Чтобы трахать меня - это было не то, чтобы не законно, а скорее безнравственно. Кроме этого, я должна была разыгрывать перед клиентами неопытную девочку, которая под конец сеанса превращалась в ненасытную шлюху. Фрэнк хотел, чтобы у клиентов создавалось впечатление, что это именно они сделали меня порочной. Каждый клиент должен был думать, что это именно из-за него я стала падшей. Фрэнк говорил, что это приносит им небывалое наслаждение. Он говорил, что те, в чьих душах живут демоны, очень любят плодить их в душах других. И я давала им это ощущение растоптанного цветка, уничтоженной красоты, я подыгрывала им в их желании создавать уродство души, такое же, как у них самих. И они были счастливы от этого.

– Мы пришли!
– сказал мужчина.

Я, отвлекшись от своих мыслей, заметила, что мы действительно пришли по указанному мной адресу.

– Как на счет награды?
– парень поцеловал меня, сначала аккуратно, как бы пробуя, а потом страстно, сминая мои пухлые губки, размазывая и поедая помаду. Его рука заскользила по моей талии, потом по бедрам и под юбку, в сторону трусиков.

– Подожди!
– я немного отстранилась.
– Я не могу потерять девственность, мой отец убьет меня, если это когда-то всплывет. Давай, я сделаю тебе минет, а потом ты можешь трахнуть меня в попку.

Глаза парня расширились от удивления:

– А мне определенно нравятся смелые современные девушки!
– Сказал он.

Я начала уверенными движениями расстегивать его ширинку. Еще бы тебе не понравилось, ты даже не догадываешься, что перед тобой одна из лучших шлюх города, которая умеет делать минет четыреста сорока шестью разными способами.

Я стала перед ним на колени и нежно поцеловала головку его члена. Начала облизывать его, нежно и медленно, словно мороженное. Водила своим языком вдоль его органа облизывая каждый участок кожи, потом так же облизала и его яйца, дальше снова вернулась к члену. Он застонал. Я спрятала язык и заскользила губами. Расслабила губы, и они мягкие и влажные заскользили по члену. И потом, я наконец-то заглотнула его до самого основания, продержав несколько секунд в горле, снова отпустила. Все это время я смотрела ему в глаза. Это был взгляд подчиненности, почитания и похоти. Фрэнк называл его "мне стыдно, что я такая похотливая извращенка, но твой член - это лучшее, что я когда-либо пробовала в своей жизни". Именно такую мысль должен передавать этот взгляд. Потому, что это очень нравится клиентам. Фрэнк однажды заставил меня сосать члены пять часов подряд, пока я наконец-то не научилась правильно смотреть на мужчину. Все-таки он был очень внимателен к мелочам.

Я двигалась все активнее, приближая его к финалу. То всасывала его член, то играла языком с его головкой, то ласкала губами, и наконец, чувствуя, что он на пределе, я заглотнула его до самого основания. Горячая вязкая сперма выстрелила мне в горло и одновременно с этим я с силой сжала зубы. Парень закричал, а я почувствовала соленый вкус крови на своем языке.

– Ах ты с*ка!
– он закричал, а из его глаз брызнули слезы. Он выглядел таким удивленным, все еще не верил, что больше не мужчина. Я равнодушно вытащила его член изо рта, открыла свою дамскую сумочку и зашвырнула туда "трофей". Тринадцатый на этой неделе, сама не пойму, зачем я их коллекционирую.

– Мразь!
– тихо простонал мужчина. Кажется, шок оцепенения прошел, слезы лились ручьем из его глаз. Он замахнулся и его кулак полетел мне в лицо. Я перехватила его в полете и сжала так, что послышался хруст пальцев. Скрутила его руку, и мужчина упал передо мной на колени. Мило, вот и поменялись местами.

– Ты должен быть благодарен!
– я чувствовала, как слезы теперь бегут и из моих глаз, но это были слезы счастья.
– Я спасла тебя! Слышишь?!
– Я взяла его лицо в свои руки.
– Я дала тебе новый смысл, новую жизнь! Шанс не умереть с этим городом!

– Ты безумна!
– Мужчина рыдал и больше не пытался вырваться.
– Ты?!
– Его глаза округлились от страха и удивления.
– Ты же не человек, ты - гиноид, гребаный фембот ...
– он понял, что человеческая девушка не может быть такой сильной - но... но, машины не могут причинять вред людям?!

– И не могут плакать, - с грустью сказала я, - и не могут любить. Город Улыбок ждут перемены, жителям придется по новому взглянуть на старые вещи, если они, конечно, хотят выжить.

Я легонько нажала на специальную точку на шее мужчины, и он потерял сознание. Этой технике меня тоже обучил Фрэнк. Чтобы я могла вырубить клиента, если он разбушуется, и захочет сломать любимую куклу Фрэнка, меня.

Эх, Фрэнк, у тебя были идеи на все случаи жизни, ты был подготовлен абсолютно ко всему. На каждую ситуацию у тебя было по несколько планов. Никто не мог застать тебя врасплох. Никто, кроме смерти. Я вспомнила, как подошла к нему с бритвой, которую мне дал тот гость в маске плачущего клоуна. Это была красивая серебряная бритва с гравировкой, из разновидности опасных. И где он ее достал? Слышала, такие уже не используют лет двести. Я помню, как провела лезвием по горлу Фрэнка. Помню, его удивление, когда горячая липкая кровь фонтаном брызнула на мое лицо из перерезанного горла. Я смогла его впечатлить. Кажется, Фрэнк впервые в жизни был удивлен. И последнее, что он увидел, это мое лицо, испачканное его кровью, такое же беспристрастное, каким всю жизнь было его.