Город в заливе: Откровения лжеца

Изида застыла. Уставилась на меня, будто видела впервые. Медленно моргнула. Вскочила на ноги -- быстрее, чем молния, быстрее, чем финский нож -- и ухватила меня за руку.

– - Идем. Идем, идем!

Она потянула меня наверх, на палубу. Это что, получается, я больше не был пленником? Что-то очень удачно и вовремя сказал, не иначе. Как-то неожиданно все это случилось, даже внезапно, но я не жалуюсь, нет.

Снаружи все оставалось примерно так же, как было днем, только стемнело -- неожиданно, да? Я ждал, что океан будет фосфоресцировать, но он просто был там, под дном катера и на много километров вокруг, огромный, холодный и темный. Может, просто время года неподходящее, я не знаю. На ночь глядя здесь поднялся ветер, и судно ощутимо принимало правой скулой нежданно увеличившиеся волны. Палуба плясала под ногами, как подвыпивший попрошайка.

– - Ну вот, -- пробурчал я, следуя за твердой рукой Изиды в пугающую неизвестность, -- все в точности как в известной поэме: "небо сразу потемнело, на море началась качка, на моряков напала..."

– - Стой, -- сказала девушка. Она заметно нервничала. Везет мне, вечно на мины наступаю. С другой стороны, чего еще хотеть от жизни?
– - Погоди. Смотри. Это похоже на то место? На тот мир, в котором ты тогда оказался?

Она отпустила меня, что-то сделала обеими руками, и в соленом мокром воздухе словно распахнулось яркое окно. Я хотел сказать что-то умное, вроде "ух ты!" или даже "видали мы форточки и покрупнее", но вдруг заткнулся и говорить раздумал.

За открытым и подрагивающим порталом был светлый и радостный день, мне открывался вид на широкую цветущую долину, всю в молодых лесках и возделанных виноградниках. Между первыми и вторыми вилась ниткой желтая песочная дорога, аккуратно мощеная по краям серым булыжником. На обочинах росли цветы, вдоль долины текла юркая речушка с удивительно прозрачной и чистой водой, вдалеке виднелся строгий замок с башенками и шпилями, а окаймляли картину мрачные синие горы, укутанные в белые шарфы облаков.

Кое-где над ними виднелись сероватые плюмажи дыма, указывающие на продолжающуюся вулканическую активность. Но замолчал я и продолжал молчать еще несколько минут, тыча скрюченным пальцем в панораму, совсем не поэтому.

В синем ясном небе над ближайшей курящейся сопкой медленно и гордо парили драконы.

***

Айфрити следовал за мной как тень. Я пытался свернуть с пути, прятался в узких коридорах, притворялся, что временно ослеп и не вижу его узкий хищный силуэт на фоне синего неба и темной воды -- но нет, все было напрасно. Зверь шел за мной целенаправленно и напролом, как торпеда, не обращая внимания на мои наивные уловки. Он понимал, чего хочет. Он совершенно четко знал, что ему от меня нужно. Точнее, что я смогу достать то, что он желал больше всего на свете.

В конце концов, я сдался. Один на один, значит один на один. Это не могло продолжаться вечно, и лучше было закончить все здесь и сейчас.

Я развернулся. Айфрити тут же встал как вкопанный. Желтые глаза с вертикальными зрачками уставились на меня, как и раньше, безо всякого выражения. В них не было ни тени рефлексии, только всегдашнее холодное бешенство: "Как смеешь ты, червь, игнорировать мое высочайшее повеление..."

– - Послушай, -- сказал я, стараясь сохранять дружелюбный тон и ровный голос.
– - Ты ничего от меня не добьешься. Это так не работает. Ты получаешь свое за то, что делаешь. Понимаешь? Действия. Там, где ты выступаешь субъектом. Поймать крысу в трюме, скажем -- это действие. И если бы ты ловил их так же часто, как вымогаешь у меня сухой корм -- ты был бы самым толстым корабельным котом по эту сторону нулевого меридиана. Но ты предпочел иной путь. Путь хитрости и обмана.

Айфрити нахмурился и засопел. Пушистый хвост заметался по палубе туда-сюда.

– - Я просто вычесал тебе шерсть, нахальный ты шантажист! Ты выступал объектом действия, а это совсем другое. Девчонки в этом случае мягкосердны -- но все девчонки любят котиков, с этим ничего не поделать. А вот от меня ты ни горсти корма не получишь. Даже не думай.

Айфрити все понял правильно. Он не стал больше следить. Просто уселся у трапа, прижав уши, похожий на очень маленького и очень недовольного льва. Я легонько бумкнул пальцем ему по носу, сказал "бип!" и пошел дальше по своим личным делам.

На арабском его имя означает "злой дух". Лейла подобрала его в месте под названием Эль-Бахлак пару месяцев назад, там после очередной атаки неведомых революционеров все как раз взрывалось и горело, и беспомощный рыжий котенок отчаянно метался по разваливающемуся пирсу, понимая своим маленьким мозгом, что выхода нет. Но тут кошачья судьба вдруг вздумала показать свое мягкое пушистое брюшко и послала мимо моторную лодку с разбитной насвистывающей девчонкой в красном капюшоне, черных перчатках, синих кедах и белом бикини.

Потом, конечно, её утлый челн превратился в груду металлолома с отрицательной плавучестью и благополучно затонул под форштевнем "Адмирала Бадонга", а саму Лейлу подняли сеткой на борт и сделали рабыней, какового статуса она лишилась значительно позже -- но это уже совсем другая история.

Из Айфрити никто раба не делал -- попробовал бы! Да и сам котенок за время, проведенное на катере, вымахал в здоровенного и наглого берсерка, а кроме того, в первые же дни в неравном бою придушил несколько мышей, чем доказал свою полезность и самую малость растопил даже ледяное сердце Изиды.

Мне же свою полезность пришлось подтверждать несколько дольше. После того, как я продышался, перестал испускать бессмысленные звуки, глядя на летающих вдалеке перепончатокрылых машин убийства, и подтвердил, что да, точно в этом мире меня выбросили негодяи-экспериментаторы, в каком же еще, Изида потребовала подробностей.

Человека послабее духом это могло бы привести в уныние -- рассказать в деталях о мире, который впервые увидел три минуты назад. Но мою силу воли было не перешибить даже урановым ломом -- да и перспектива поплавать в холодном море пузом кверху тоже очень сильно мотивировала.

– - Так вот!
– - отвечал я, немедленно приободрившись по этому поводу, -- горы, я помню, там точно были, дымные такие, и виноградники помню тоже, не конкретно эти, но похожие, там еще люди работали, и я у них спрашивал, как куда пройти, но никто не мог толком ничего объяснить...

Лгать было легко и приятно, как-никак я признанный мастер в этом ремесле. Свою гильдию пока не открыл, но подмастерьев обучать уже вполне способен. Я словно катился на новеньких стальных санях по сверкающему ледяному склону -- стремительно, с широко распахнутым ухмыляющимся ртом, значительно опережая собственный визг. А еще я знал, что подловить меня сейчас решительно невозможно. Хорошая ложь -- она такая. Она состоит из десятка привлекательных хитрых кусочков, скупо разбросанных по бескрайнему океану недосказанностей.

– - Они были фригольдеры, но человек в странной одежде, задающий вопросы -- скорее всего, беглец, и за разговор с тобой на них могли наложить штраф, -- непонятно пояснила Изида.
– - Дальше. Ты, вероятно, дошел до Шепчущего Леса, решил там заночевать, но потом... увидел что-то? Огни или туман?

– - Огни, -- охотно согласился я.
– - Мутные такие, словно мираж, светили вроде бы совсем рядом, я подумал, что это село или город, направился туда...

– - А! Ты не думал, что это... что-то естественное? Природное?