Гороскопы всегда врут [СИ]

Между тем караван миновал Москву стороной, достиг Новгорода и, выгрузив фрукты в оптовую базу, повернул назад. Похоже, что это был конечный пункт затянувшегося марш-броска. Вслед за ними повернул свои машины и Нечай. Все шло, как обычно, Геннадий дремал на своем месте рядом с водителем, дорога шла лесом, но когда они вывернули из-за очередного поворота, то увидели, что рефрижератор и две другие машины исчезли. Нечай выругался, глянул на индикатор радиомаяка и скомандовал:

— Назад, ищите съезд налево.

Проехав километров десять по проселочной дороге, они обнаружили пропажу. Сходивший на разведку Фугас доложил:

— Тут они, стоят около озера. Костерчик развели, рыбу пытаются на спиннинг ловить.

— Пикничок?

— Похоже на то.

— Ну что ж, это нам на руку.

Гуляли торговые люди хорошо, больше по-русски, чем по-азиатски: с морем водки, шумом, и даже небольшой дракой. В редкой, по нынешним временам тишине далеко разносились звуки отчаянной гульбы. Один из сидящих сзади Нечая боевиков шумно вздохнул:

— Эх, хорошо гуляют.

Нечай, улыбнувшись, обернулся назад.

— Завидуешь? — спросил он.

— Конечно.

— Не завидуй. Мы еще погуляем, а вот они уже нет.

Звуки праздника начали затихать уже за полночь. Вскоре к основной группе вернулся Фугас.

— Все уснули, — доложил он. — Один остался у костра с ружьем, двое спят в «КамАЗе», Усмонов один в «Волге», а остальные в микроавтобусе.

— Ну что ж, начнем, — решил Нечай. — Усмонов мне нужен живым. Остальных можно кончать.

Фугас тут же распределил людей и сам первым пошел вперед.

Сидящий у костра смуглолицый паренек искренно пытался не спать. Он старательно таращил глаза на пляшущий огонь, но пламя гипнотизировало его, он засыпал, затем просыпался оттого, что ронял карабин в костер, торопливо выхватывал его и испуганно оглядывался на серую «Волгу». В конце концов, часовой поудобней устроился в обнимку с оружием, и задремал основательно. Бесшумно вынырнувший из темноты, Фугас левой рукой перехватил его горло, а правой вонзил в сердце нож.

Мягко опустив на землю безжизненное тело, Фугас оглянулся по сторонам, убедился, что все заняли заранее отведенные им места, и резко свистнул. И сразу же грохот выстрелов и крики погибающих людей разорвали тишину заповедного озера. Никто из боевиков Усмонова не смог открыть огонь, только один из шоферов «КАМАЗа» успел выскочить из машины, но не пробежал и трех метров, нашпигованный свинцом. Растерянного Усмонова в одних подштанниках выволокли из «Волги», поставили на колени и, сунув в висок пистолет, спросили:

— Где деньги?! Быстро!

Тот чуть замешкался, и тут же сапог Фугаса больно ударил его по почкам. Бывший прапорщик знаком был с технологией допроса военнопленных и знал, что нельзя давать ни секунды для размышлений.

— Деньги где, козёл!

— В трейлере, — сипло произнес Усмонов. — Там в полу, слева, тайничок.

Двое побежали проверять, а появившийся из темноты Нечай подошел и спросил:

— Так откуда ты возишь товар, Радик?

Усмонов дернулся, пытаясь оглянуться, но рука Фугаса вцепившаяся ему в волосы, развернула его назад, а очередной удар по почкам заставил вскрикнуть от боли. Но узбек все-таки молчал.

— Не хочешь говорить? А жаль. Время у нас нет.

Фугас тут же нанес ещё несколько резких, болезненных ударов. Но узбек молчал.

— Ладно, — прервал Фугаса Нечай. — Пора уходить отсюда. Деньги нашли? Хорошо. Всех в автобус и в озеро. А этого, — он кивнул на Усмонова, — суньте в багажник. Дома с ним разберемся.

Обратный путь занял у них гораздо меньше времени. Дольше они возились с Усмоновым. Сухачова уже не было, тот повесился незадолго до этого, но школа его не прошла зря. Основными палачами стали Фугас и Рыдя. Главное для них было — случайно не убить своего пленника. Пользуясь методами седобородого мясника, через сутки интенсивной обработки Нечай узнал самое главное: он действительно не ошибся. Наркотики Усмонов возил не из Узбекистана, а совсем близко, из Саратова. Через две границы опий возили совсем другие люди, и Геннадий постарался узнать о них всё. Усмонов знал и это. Именно тогда в голове Нечая родилась идея выйти на них напрямую, минуя Саратовский синдикат. Это должно было ему принести огромную выгоду.

Несмотря ни на что, через месяц очередную партию наркотиков в Кривов доставили вовремя. Технология осталась та же, другими были только люди и машины. И тех и других стало в два раза больше. Заправлял всем теперь хмурый здоровяк по фамилии Коч, а среди охраны почти не осталось азиатов. На простодушные расспросы Нечая об отсутствии Усмонова этот явный бендеровец ответил коротко:

— Отдыхает у праотцов.

Геннадий выразил свое сожаление, а улыбнуться себе позволил только после отъезда каравана. Теперь оставалось только выждать некоторое время, а Нечай это умел.

ГЛАВА 50

Как раз в те же дни, когда в городе появился Ремизов, Нечай отбыл на отдых, на юг, в Сочи. За себя он оставил Рыдю. Но, провожая своего патрона, Рыдя не знал, что у же сам стал "объектом охоты". Гриша Граф, как это говорят охотники, «скрадывал» его уже несколько дней. Он уже выяснил, где тот живет, на чем ездит, когда возвращается домой. Гриша к этому времени приоделся, влез в один из ближайших к пустоши домов и позаимствовал у загулявших на свадьбе хозяев теплую, добротную и вполне приличную одежду. Теперь Гриша спокойно ходил по ночным улицам, правда натянув на голову капюшон и избегая освещенных мест. Проблем с едой у него тоже не было. Доев двух небольших овечек, добытых у подслеповатого старика, он утащил прямо из сарая молодого козлика, благо погода стояла морозная, и мясо хранилось хорошо. В день отлета Нечая Григорий в очередной раз осмотрел свою рану, попробовал руку в действии и решил, что теперь пора действовать.

Вечером Рыдя подъехал к своему гаражу недалеко от дома, вышел из машины и сунул в замочную скважину длинный ключ внутреннего замка. В этот момент сверху, с крыши, на Рыдю обрушилось что-то тяжелое, беспощадно отключившее его сознание.

Очнулся он не скоро, и в довольно странном положении. Сначала он ощутил боль в руках. Очнувшись, Рыдя понял, что висит на связанных руках, и попробовал найти ногами точку опоры. Это ему удалось, он встал на цыпочки. Тут снизу раздался какой-то странный звон, но боль в кистях ослабла, и Сергей осмотрелся по сторонам. Первой он увидел печку буржуйку, в открытой топке которой яростно плясал огонь. Рядом с печкой Рыдя разглядел что-то вроде нар с наваленным сверху тряпьем, все остальное терялось во мгле. Со стороны буржуйки тянуло теплом, а вот сзади его тело холодил сквознячок. Опустив голову, Рыдя увидел, что он голый, и это его поразило больше всего. Только теперь вслед за недоумением и яростью поднялась мутная волна страха. Поняв, что в помещении он один, Рыдя попробовал высвободить руки, но оказалось, что привязан он был крепко. Подняв голову, Сергей хотел разглядеть, на чем он висит, но не увидел, все терялось в темноте, только в затылке проснулась дикая боль, и, он, прикрыв глаза, мучительно застонал.

Чуть оклемавшись, «адъютант» Нечая пошевелил ногами, снова вызвав лязг и звон металла. Приглядевшись, он понял, что ступни связаны цепью, по виду похожей на собачью, так что он мог стоять, и не более. Тут он выругался, попробовал еще раз освободить руки, но только до крови растер запястья. Боль остановила его ярость. Рыдя затих, и только тяжело дышал, а в голове проносились десятки мыслей. Кто? За что? Где он? Что это, месть старой воровской гвардии? Они на такое не способны, не их стиль. «Перо» в бок или выстрел из обреза вот это их методы.