Господин Грей
Шрифт:
Никаких поползновений в сторону Ольги и разговоров об отношениях. Странно… Неужели ему всё равно? Неужели, кроме работы, его больше ничего не интересует?
***
Только Ольга отложила телефон с наушниками, как свет в её спальне погас, а кровать промялась от чьего-то ясно не человеческого веса.
– Кто там сходит с ума от эротических фантазий? – прошептал знакомый до трепета в груди голос.
Ольга машинально попробовала оттолкнуть великана.
– Ты что тут… – начала она, но её перебили.
– Ты против? – прозвучал короткий вопрос в лоб.
Она была не против. Но ожидала, что они хотя
Не успела Ольга опомниться, как осталась без одежды. Отступать некуда. Говорить некогда.
Кровать натужно заскрипела, как бы предупреждая, что скоро не выдержит нагрузки.
Секунда – и двое уже в великаньей спальне.
Пока стонала от мужских ласк и ловила наслаждение, Ольга поняла, что этот спонтанный секс отличается от тех, что терзали её ночами. В этот раз всё было остро, страстно, торопливо и не слишком-то нежно.
– Почему ты пришёл сегодня ко мне? – спросила Ольга, когда они после занятия любовью отмокали в заранее набранной тёплой ванне с пеной.
– Потому что нуждался в этом точно так же, как и ты, – ответил великан. Прозвучало как-то сухо и безэмоционально.
– Я думала, мы поговорим сначала… – сказала она, сгребая себе бугорки пены.
– А какой в этом смысл? Что бы ни случилось, ты всё равно не перестанешь быть моей.
– Мы же договаривались, что без собственнических замашек!
– Это сути не меняет.
– То есть я для тебя – собственность? Ты больше не любишь меня?
– Ты – моя женщина, Хола. Всё остальное – глупости, которые в последнее время активно лезут в твою голову.
Ольга хотела услышать не это. Снова по душе разъедающей кислотой расползлась обида. Она вылезла из ванны, потянулась за махровым халатом и обнаружила на вешалке только великаний.
– То есть мне даже вытереться нечем?
– Ну, все свои вещи ты унесла, а я не планировал, что ты решишь вернуться к себе пешком, – преспокойно, со скрытой иронией ответил Хастад.
– Когда ты стал таким невыносимым?
– Твои выходки кому угодно нервы расшатают.
Она фыркнула и, голая, в остатках пены, поспешила покинуть ванную. Так как наполу стояли только великаньи банные тапки, она решительно пошлёпала по кафельным плиткам босиком.
– Осторож… но, – хотел предупредить Хастад, но поздно.
– Ай! – вскрикнула Ольга. Больно, аж в глазах замелькали тёмные круги. Навернулась не грациозно, а самым подлым неловким способом. Копчик, кажется, сломан. Что за издевательство над её и без того истерзанным телом и душой.
Великан, как был, тоже в пене, подхватил свою женщину на руки и унёс в постель.
– Только на спину не клади, – теперь уже вовсе не от удовольствия простонала она. – Лучше на бок.
– Полежи пока на животе, – сказал великан и укрыл Ольгу одеялом.
Да, в этот раз всё точно было по-настоящему, и завтра боль пониже спины напомнит об этом. Вот только как бы добраться до своей спальни? Это было последнее, о чём она подумала, прежде чем провалиться в сон.
Проснулась Ольга оттого, что ей горячо и как-то тяжело. Она лежала на животе, а спину ей чем-то придавило.
– Э-эх… – прокряхтела она, пытаясь вылезти из-под груза. Но этот самый груз тут же активизировался
и сгрёб Олю ближе к чему-то ещё более горячему.И тут память о вчерашних событиях вернулась к ней.
– Как спина? – сонным голосом спросил великан.
– Ещё не поняла, – ответила она и глянула на часы. – Десять! Ты почему меня не разбудил?
– Не визжи. Я и так уже забыл, что такое отдых и секс.
Ольга улеглась обратно спиной к великану. Что это она, в самом деле? Никто не уволит её за опоздание. Можно и полежать вместе. Не об этом ли она мечтала?
Глава 17
Вдохновлённый ежедневными перемещениями вместе с Руршей, Хас сам научился создавать порталы. Случилось это на съёмной квартире, из которой мальчик ходил в школу пешком. Он попробовал телепортироваться из гостиной в прихожую – и у него получилось!
– Воу! – воскликнул Хас. – Рурша, ты видел? Я могу! – и тут же почувствовал неприятную слабость в ногах и плечах.
– Ты только далеко не перемещайся, – предупредил друг. – Это тебе пока рано.
– Что-то меня колбасит, – признался Хас, растерянно посмеиваясь. – Так и должно быть?
– Да. Первые разы всегда так. Потом проходит.
– Ну, всё равно круто, – лицо у Хаса было довольным. – Теперь буду тренироваться. Только родителям моим – ни слова, – и он, махнув Рурше рукой, ушёл в школу.
***
Перед Руршей встала дилемма: во-первых, ему крайне не нравилась Вероника. Да, великан не понимал русского языка, но видел, как Хас снабжает её деньгами, а она неблагодарно пользуется его отношением. Во-вторых, то, что Хас научился перемещаться порталом, – это важная новость. Его родители имеют право знать.
Но если Рурша доложит родителям подопечного, Хас может рассердиться, и тогда конец их дружбе. А Рурша свою нынешнюю жизнь очень ценил. Никто и никогда раньше не относился к нему с такой добротой, как госпожа Хлоя и её сын.
В детстве родители продали Руршу в рабство, когда родилась его младшая сестрёнка. Убить родного сына у них не поднялась рука, и они решили подзаработать другим, более гуманным, как им казалось, способом.
О родителях Рурша мало что помнил. Картинки из детства смазались, и он не старался вернуть эти воспоминания. У большинства мальчиков-рабов в междумирье была схожая история. Так что Рурша не считал себя каким-то особенно несчастным по сравнению с другими. Всех били. Всех морили голодом. Всех заставляли работать до обморока. Кто-то умирал, кто-то становился дикарём. Ну а Рурше и Хашизу повезло, что их купил господин Ксабиан Грей.
Даже несмотря на датчики контроля, которые новый хозяин вшил рабам за ухо, Рурша ни за что не хотел бы вернуться обратно.
Серый охранник подумал, всё взвесил и решил, что не станет вмешиваться в хозяйские дела.
***
Долгое время Хас обливался слюной, глядя на рекламу секции по баскетболу, считая себя непригодным для большого спорта.
Однако в марте, перед началом каникул, его желание пересилило, и он завёл разговор с родителями.
С недавнего времени мама снова стала работать вместе с отцом. Они даже время от времени спали вместе, но всё ещё часто ругались и держались отстранённо, не как раньше. Теперь у них появился новый, якобы семейным обычай – завтракать вместе.