Господин маг. Трилогия

Пален и Мышкин с этим были согласны, а вот Елизавета Константиновна — не очень:

— То есть за то, что нашего мальчика так подставили, и только чудом удалось одержать победу, надо еще и награждать?!

Вот такой оборот Пете совсем не понравился. Мало того, что о нем забыли, так еще и победу случайной объявляют?!

— Гм. Прошу прощения, что вмешиваюсь, — робко кашлянув для начала, дальше Петя говорил уже решительно: — Не надо так уж занижать возможности Виктора Николаевича. Да и вашего покорного слуги.

Губернаторский сынок все это время стоял чуть в стороне, скромно опустив глаза. Наверное, ему было неприятно, что о нем говорят не как о взрослом маге, вернувшимся с победой с трудного задания, а как о маленьком мальчике, которому мама неосмотрительно отпустила погулять одного. А он нос себе расшиб и коленки ободрал.

— Виктор — лучший выпускник Академии этого года, и это, поверьте, очень дорогого стоит, — Продолжил Петя: — И что важнее, опыт или талант, это еще посмотреть надо. Успешная операция с крейсером в начале блокады — целиком его заслуга. И против двух боевиков он тоже держался блестяще, дав мне подобраться к ним поближе.

— Только не говорите, что все у вас так и было запланировано, — Не выдержал Хилков: — В остальное готов поверить, но это уже чересчур будет.

— Нет, конечно, ваше высокопревосходительство. Но мы с Виктором Николаевичем друг друга с полуслова понимаем. А здесь и вариантов особых не было.

— Но раны!? — Напомнила Елизавета Константиновна.

— Так я на что? Какой-никакой, а целитель. Хранилище невелико, но у меня с собой накопитель есть. Весь учебный год его заряжал.

Петя продемонстрировал алмаз, вытащив его за шнурок из-за ворота.

— Алмаз? — Женщины есть женщины. Изящная холеная ручка потянулась к указанному предмету. Пришлось снимать шнурок через голову.

Комментариев не последовало, все-таки народ в комнате собрался тертый и небедный. Однако во взглядах промелькнуло что-то этакое. Вроде «не так уж и плохо бедные кадеты живут».

— А у тебя почему такого нет? — Повернулась графиня к сыну. Но ответил опять-таки Петя:

— Алмаз — трофей, прошлым летом от чжурчжэньского мага достался. И, кстати, на османских магах тоже артефакты одеты были. В основном, в виде перстней. А так как оба владели «воздухом», уверен, подходящие для Виктора Николаевича среди них найдутся. В том числе и накопители.

— Что скажешь? — Это уже мужу.

Кажется, разговор свернул в нужное русло. Обвинения закончились, зато запахло трофеями и наградами. Взгляды всех присутствующих оживились, а позы слегка изменились. Подобрались они, что ли.

— Думаю, — решил высказать свое мнение капитан Макаров: — молодые люди заслужили некоторую долю трофеев, тем более, добытых лично ими.

Генерал-губернатор неожиданно рассердился. Или сделал вид:

— Вы мне тут каперскую вольницу не разводите! Не то время, и случай совсем не тот.

После чего повернулся к Пете, но говорил уже не раздраженно, а, скорее, назидательно:

— Вот вы, Птахин, в какой отряд входили, когда свои трофеи на Дальнем Востоке добывали?

Кажется, Петя понял, к чему он ведет:

— За диверсантами там, в основном, казаки гоняются.

— Вот именно, а у нас тут не казацкая вольница. Хотя странно, что вам, вообще, такой камень в качестве доли добычи выделили…

— Небольшие проблемы были, — Не стал врать Петя: — Но обошлось. И от всего другого отказаться пришлось.

— Богатые на Дальнем Востоке диверсанты, — Мечтательно проговорил Мышкин, чем вызвал у всех улыбки. Но развития шутка не получила, Пален-старший снова стал серьезен:

— Я про поездку к Государю не оговорился. Вызывать он пока не вызывал, но мне к нему с докладом ехать необходимо, а Мстислав Васильевич в мудрости своей часто из первых рук сведения получать предпочитает. Он за всю великую страну в ответе, ошибаться не любит.

Граф чуть изменил позу и слегка повел глазами, но как-то это у него получилось очень верноподданнически, что ли. Сразу всем показал и свое восхищение Государем, и неустанность его работы.

— Очень непростого мага мы в плен взять умудрились. Самого Фертина-бея.

«Фертина-бей, Фертина-бей…», — Петя судорожно рылся в памяти и вспомнил: Имя-то и впрямь знакомое. На Филмаге его поминали, когда об османских войнах говорили. Только о нем ли самом или о его предшественнике? Последняя война лет двадцать назад была. Хотя, это если крупные считать. Стычки-то постоянно идут. Сам участвовал. «Фертина» — это, вроде как, «гроза». То ли «Грозовой бей», то ли «Бей Грозы» его кличут. Получается, речь о том маге идет, что молниями орудовал. Неприятный господин. Такому мину подорвать, как он грозил, труда не составит.

— Непонятно только, — продолжил тем временем Николай Петрович: — Как же его бейлербей одного отпустил? Он обычно без пары линкоров сопровождения не путешествует.

— Было сопровождение, — как-то очень спокойно подал реплику Хилков: — Макарову очень повезло от него уйти. Да и напарник у него был — маг-воздушник и водник, как ваш Виктор. Видать, очень ему захотелось хитростью вашего сына пленить, чтобы свою волю на переговорах навязать. Да только пошел осман за шерстью, а быть ему теперь самому стриженым.

— Это, да, — Поддержал его генерал-губернатор: — Этого Фертина-бея не просто на наших купцов обменять можно, тут и все Томы себе прихватить реально. Если бы они нам только нужны были… Так что Государю надо магов передать в целости и вместе со всеми их артефактами. Что бы вы, Петр Григорьевич, про казацкие принципы про «снятое с бою» ни думали.

Пете оставалось только изобразить понимание важности происходящих событий и своей перед ними ничтожности. Но ожидание продолжения своей позой при этом все-таки изобразил. И граф продолжил:

— Впрочем, если получится, постараюсь намекнуть Государю, что в качестве поощрения и для лучшего несения службы можно и из казны на какой-нибудь артефакт-накопитель для выпускника Академии расщедриться.

Петя склонился еще чуть ниже, но внутри совсем поскучнел. Ему, похоже, никаких артефактов не обломится. Хорошо, если, вообще, какая-нибудь награда будет. Попросить, что ли, отзыв о прохождении практики за подписью Государя? Левашова бы удар хватил. Но, видно, что граф сам нервничает. Попросишь что-нибудь такое, только вызверится. А жаль… Что-то ему с генерал-губернаторским семейством пока не фартит совсем. Явно его всерьез не воспринимают, только собственной карьерой и Викторовской озабочены. Зря он Елизавете Константиновне про сведение бородавок вякнул. Не оценила. Если и супруга ее чем-нибудь рассердить случится, можно и вовсе без наград остаться. Ему и пять тысяч от Мышкина пока только обещаны, а не выданы. Но с тем хотя бы разговаривать проще.