Госпожа Доктор

Сложно было поверить в такое, если бы я сама не очутилась здесь по воле какого-то фамильного ритуала. Впрочем, узреть магию воочию мне еще не довелось… Да и если верить рассказам Тиль и Мины, услуги волшебников стоили очень дорого, потому как людей, владеющих даром, было крайне мало. И почти все они работали на всеобщее благо. Контролировали всходы на полях, следили за чистотой в городах, в том числе как раз поддерживали работоспособность канализационных стоков, оснащали стражу специальным оружием, работали в госструктурах и много чего еще...

Тем временем мы с госпожой Нарциссой поднялись на второй этаж и очутились в том самом переходе, где я встретила доктора впервые. Госпожа открыла дверь одной из комнат и жестом пригласила внутрь.

– А, вот и вы, – ворчливо высказался доктор. Здороваться, похоже, его не учили.

Я сделала легкий книксен и огляделась.

Комната была огромной. Метров сорок, не меньше. Множество игрушек на стеллажах, мягкий уголок, книжные стеллажи, все это в нежных пастельных тонах и светлом дереве.

Только здесь царил столь идеальный порядок, будто это была не детская, а музей истории игрушек. А еще, несмотря на ранее утро, были включены светильники под потолком, шторы плотно задернуты, а в камине жарко горел огонь. В комнате было жарко и душно.

Напротив входа возвышалась огромная кровать с тяжелым бордовым балдахином. На большом прикроватном столике выстроилась целая армада пузырьков с микстурами. А в кресле лежал раскрытый саквояж доктора.

Я уже хотела тихонько спросить у госпожи, где же сама девочка, как из постели раздался грубый кашель.

“Продуктивный”, – мелькнуло на краю сознания.

– Растопи камин пожарче, – велел доктор.

Во мне тут же взъярился протест. С таким кашлем куда еще жарче делать? Здесь здоровому-то человеку дышать нечем, а что говорить о больном ребенке?

– Анна? – Госпожа Нарцисса вывела меня из задумчивости. Я встрепенулась, заставила себя покладисто кивнуть и отправилась к камину.

– Как Люсиль чувствует себя сегодня? – Голос женщины дрогнул, когда она обратилась к Бродрику.

– Пока без изменений, – ответил он скупо, – посылку еще не доставили?

– Боюсь, что нет, доктор, я каждое утро отправляю Жофрэ на почту.

– Плохо, очень плохо.

Я возилась у камина, подслушивая их разговор.

Взглянуть бы на девочку…

Украдкой глянула в сторону кровати, но балдахин был распущен, и с моего места перекрывал обзор.

Снова послышался кашель. Тяжелый, грудной.

От меня не укрылось, как госпожа Нарцисса дернулась в сторону кровати, но в последний момент остановилась, потому как к больной уже подоспел доктор Бродрик.

– Давай-ка, дорогая, выпей это, – он что-то налил в ложку и протянул ее своей пациенте.

Та безропотно подчинилась.

Где это видано, чтобы дети вот так принимали микстуры?

Я закинула в камин полено, но положила его чуть в стороне, чтобы не распалять огонь сильнее. Пошебуршала там еще немного, разведя видимость бурной деятельности.

По хорошему, нужно раскрыть нараспашку окна и увлажнить воздух… Но куда мне было спорить с местным врачом?

Я сжала зубы. Молчать. Мне придется молчать.

В конце концов, доктор ведь должен знать, что делает? Может быть, их методы лечения отличаются от наших. Может быть, болезни тоже отличаются…

– Анна, ты должна следить за чистотой в этой комнате и прилегающей ванной. По необходимости выполнять поручения доктора Бродрика, а также приносить для него и Люсиль еду. – Разъяснила мне госпожа Нарцисса.

– Я поняла, госпожа Нарцисса, – я кивнула.

Она кинула еще один взгляд на доктора, который взбалтывал сейчас какие-то бутыльки и ровным счетом не обращал никакого внимания на нас.

Так и началась моя работа в комнатах малышки Люсиль.

Утро прошло относительно спокойно.

Бродрик отправил меня прибраться в ванной комнате, а после в прачечную, за его костюмом.

Меня так и подмывало заглянуть за балдахин, особенно когда малышка начинала снова кашлять. Доктор то и дело совал ей какие-то снадобья и пилюли. Только микстур я насчитала четыре штуки. Он еще и отмерял что-то по времени…

От духоты в комнате я уже и сама вся упрела.

– Доктор, я хочу кушать, – голос девочки был слабым.

– Позже, Люсиль. Будь хорошей девочкой. Я ведь говорил, что есть тебе будет можно только после полудня, – назидательно сообщил он.

Что это за терапия такая?

Вернувшись с его костюмом от прачек, я уже собиралась отправиться за обедом, как поняла, что в детской доктора нет.

Воровато оглядевшись, прислушавшись, убедилась, что все тихо.

Лишь тогда, я подошла к постели малышки и заглянула к ней.

Девочка была совсем тоненькой. Хрупкие ручки лежали поверх теплого стеганого одеяла. Она спала, но дыхание ее при этом было поверхностным и каким-то рваным. Бледная кожа, темные круги под глазами… Сколько же она не видела солнечного света?

Лицо ребенка выглядело ужасно изможденным.

Бедная девочка…

Я коснулась ее лба тыльной частью ладони. Ну, хоть температуры нет.

Она поморщилась во сне и захныкала.

– Тише, тише, – ласково прошептала я ей. Погладила по волосам.

Люсиль расслабилась и, кажется, даже задышала ровнее.

– Что вы делаете? – Голос доктора раздался со стороны двери.

Я сделал быстрый шаг назад.

– Девочка кашляла, и я решила проверить, все ли с ней в порядке, – сообщила я, опуская взгляд.

Если он поймет, насколько я сейчас взбудоражена, точно ничего хорошего не выйдет…

А я понимала, что всеми силами должна остаться здесь. Остаться, чтобы помочь малышке!

– И как вы решили это проверить, хотел бы я знать? Вы что же, врач?! – он шипел и брызгал слюной, направляясь ко мне.

Ответ вертелся на языке, но я сдержалась.

– Простите, просто мне так жаль ее, – я сделала как можно более виноватый вид и поспешила перевести тему, – я принесла ваш костюм, господин Бродрик.