Госпожа "Нет". Измена Альянсу

Муж принцессы подозрительно закашлялся. Пробормотав извинения, он спешно прижал салфетку к губам.

— К тому же я очень хотела познакомиться с госпожой Дарра, — вдовствующая императрица повернулась к Эмбер. — Вы знали, что я смотрю каждое заседание суда с вашим участием?

— Неужели? — та не смогла скрыть своего изумления.

— Представьте себе. Каждый раз радуюсь, как вы оставляете в дураках Болленброка и его шайку.

Где-то рядом довольно хмыкнула Алекс.

— Бабушка! — не выдержала Фелиция.

— Да, дорогая?

— Лорд Боллинброк делает все…

— Чтобы ничего не делать, — вмешался Эдвард. — Его проигрыши уже притча во языцах!

— Но…

— Милая, это правда, — подал голос муж принцессы. — Еще когда я учился, Боллинброк слыл знатным бездельником. С тех пор ничего не изменилось.

— Но раньше…

— Раньше у него были помощники, которые делали все за него, — спокойно заметил сэр Рочестер.

— И не было госпожи Дарра, — невинно заметила вдовствующая императрица.

Эмбер наклонила голову, давая понять, что принимает комплимент.

— Я всегда говорила, что мама — лучшая! — подхватила Алекс, радуясь, что сможет вступить в беседу.

Эмбер не стала ее одергивать или, Боже упаси, делать замечания. Еще не хватало при посторонних. Но для Фелиции вмешательство девочки оказалось последней каплей.

— Юная леди, а вам никто не говорил, что не стоит вмешиваться во взрослые разговоры? — обрушилась она Алекс.

Та собиралась ответить, но Эмбер опередила:

— Моя дочь получила личное приглашение императора, следовательно обладает всеми правами наравне с участниками этой беседы, ваше высочество!

Возмущенная Фелиция набрала в грудь воздуха. Но посмотрела на бабушку, которая очень внимательно следила за спорщиками, подумала… И ничего не сказала.

Показалось, что вдовствующая императрица довольно хмыкнула. Эмбер перевела взгляд на хозяина дворца. Сохраняя совершенно спокойное выражение лица, Эдвард умудрился улыбнуться одними глазами.

Заметив это, его сестра так сжала вилку, что оставалось только удивляться факту, что столовый прибор не почил смертью храбрых.

— Дорогие мои, вы не нахождите, что семейные ужины — просто прекрасное времяпрепровождение! — с воодушевлением продолжала Мария-Терезия. — Они позволяют общаться в непринужденной атмосфере и служат примером подрастающему поколению!

Алекс грозно засопела, но Метью еле заметно толкнул ее локтем, и девочка промолчала.

“Похоже, я поняла, кто у них главный тролль”, - подумала Эмбер.

Сновали бесшумные слуги, какая-то еда появлялась у нее в тарелке и так же стремительно исчезала, повинуясь дворцовым законам, неписанным, но от этого не менее суровым. Эмбер прислушивалась… даже не к словам присутствующих. Говорили мало — и в основном бабушка. Она словно задалась целью довести всех до белого каления. Странно, но император не пресек это. Более того, судя по усмешке, ему нравилось происходящее за столом. Муж принцессы тоже тихо веселился. И, как показалось Эмбер, собирался напиться вечером, как только придет домой. Дети шушукались, наверняка обсуждая взрослых. Полковник Уайт предпочел вступить в беседу с сэром Рочестером, который с интересом то и дело посматривал на монарха, словно пытаясь не пропустить ни слова. Принцесса сидела с совершенно прямой спиной, с прищуренными глазами и напоминала Эмбер вулкан, который полон лавы, что вот-вот прорвется наружу.

Наконец, слуги убрали тарелки. Эмбер надеялась, что пытка закончилась, когда слуги внесли хрустальные графины с рубиновой жидкостью.

— Почему бы нам не оставить мужчин наслаждаться портвейном? — вдовствующая императрица встала. Следом за ней были вынуждены подняться и остальные.

Эмбер закатила глаза. Ну как же она могла забыть старинное аристократическое правило: в конце ужина дамы проходят в гостиную, где пьют чай, пока мужчины, оставшись за столом курят сигары. Неужели еще где-то его соблюдают? Хотя о чем это она, конечно где, как ни в императорском дворце соблюдать эти правила.

— Ваше величество извинит меня, если я составлю компанию милым дамам? — сэр Рочестер направился к дверям. — Доктора недавно запретили мне пить, а табачный дым вызывает у меня одышку.

— Разумеется, — кивнул Эдвард. — и прихватите с собой Мэтью, вам ведь понадобиться четвертый для покера, а он и его очаровательная спутница прекрасно играют в карты!

К удивлению Алекс покраснела, а Метью явно смутился. Решив выяснить все позже, Эмбер направилась вслед за царственными особами в соседнюю комнату, оказавшуюся гостиной. Если, конечно это помещение вообще можно было назвать комнатой: огромное, с высокими потолками и позолоченной лепниной на стенах, оно освещалось начищенной до блеска бронзовой люстрой, где было штук пятьдесят диодов в виде старинных свечей.

Алый ковер под ногами заглушал шаги, а мебель достойна была украсить любой музей. Эмбер стало даже как-то не по себе, что она осквернит собой старинное кресло.

Вдовствующая императрица тем временем присела за столик, который лакеи поставили у камина. Лорд Рочестер последовал ее примеру.

— Ну что же вы, молодые люди? — обратилась бабушка императора к Алекс и Метью, все еще стоявших в дверях. Те переглянулись и медленно направились к столику.

Эмбер осторожно присела на край дивана. Фелиция гневно фыркнула, попыталась прожечь ее взглядом, но не преуспела и гордо отошла к окну.

Слуги тем временем суетились у широкого журнального столика, расставляя все, необходимое для дружеского чаепития. Алекс покосилась на воздушные пирожные, вздохнула и опять перевела взгляд на карты.

— Милая, будьте внимательнее, — предупредила ее вдовствующая императрица. — Так недолго и проиграть.

Девочка фыркнула и упрямо сжала губы. Эмбер с интересом наблюдала за дочерью, отмечая в ней все больше своих черт: упрямство, настойчивость, нежелание проигрывать.

— Вы слишком стараетесь выиграть. Это тоже плохо, — замечание лорда Рочестера заставило очнуться.

— Простите? — она обнаружила, что партия закончена, а игроки собираются выпить чаю. Взяв свою чашку, лорд Рочестер пересел к Эмбер.

— Я говорил, что ваша дочь слишком… — он задумался, а потом продолжил. — Желание быть первым всегда прекрасно, пока оно не превращается в навязчивую идею.

— И тогда, деточка, тебя можно читать, как открытую книгу, — добавила императирица Мария-Терезия. — Подумай об этом.

К удивлению Эмбер Алекс не стала спорить, а пробормотала что-то, что с натяжкой, правда, но можно было бы счесть благодарностью.