Гость из будущего. Том 3

И тут мордатый спортсмен разрядник своими глупыми выкриками довёл одну девушку-поэтессу до слёз. За неё тут же заступились друзья, но тот, чувствуя превосходство в грубой физической силе, под звонкий смех своей мало воспитанной подружки послал их куда подальше.

— Ладно, — проворчал я, — видимо придётся всё же тряхнуть стариной.

«Жаль с поэзией у меня туго, — подумал я и, встав из-за столика, прежде всего размял костяшки рук, а уже потом протиснулся к барной стойке. — Не любил я в школе уроки литературы. И ничего из школьной программы из поэзии будущего не помню. Может что-нибудь из творчества „Наутилуса Помпилиуса“ прочитать? Где твои крылья, которые нравились мне? Автор этих строк — Илья Кормильцев, с которым мне даже как-то посчастливилось познакомиться, был отличным поэтом».

— Как ваша фамилия? — весело поинтересовался ведущий этого поэтического соревнования.

— Андрей Челентанов, — пробурчал я.

— Член танов, — захихикал мордатый спортсмен, который сидел в пяти метрах от стойки.

И я тут же представил, как мой кулак врезается в его хорошо развитую нижнюю челюсть. «Смейся пока здоровый и молодой, — криво улыбнулся я. — Скоро я тебе здоровья чуток поубавлю».

— Хорошо! — обрадовался ведущий. — Пред нами сейчас выступит начинающий поэт Андрей Челентанов! Со стихотворением?

— Без названия, — буркнул я.

— Без названия! — заголосил этот молодой и весёлый парень.

Я тяжело вздохнул, и уже хотел было прочитать текст песни «Крылья», но тут на ум пришла более интересная идея. Мне вспомнилось малоизвестное стихотворение Гумилёва, которое я читал ещё в самиздатовской литературе. Поэтому я набрал в лёгкие побольше воздуха и громко произнёс:

Жди меня. Я не вернусь — это выше сил.

Если ранее не смог, значит — не любил.

Но скажи, зачем тогда, уж который срок,

Я Всевышнего прошу, чтоб тебя берег?

Ждёшь меня? Я не вернусь, не смогу. Прости,

Что стояла только грусть на моем пути.

Может быть, средь белых скал и святых могил

Я найду, кого искал, кто меня любил.

— Какие могилы? Какие скалы? — в полной тишине загудел «пан спортсмен». — Это просто очередной бред! Толи дело дядя Стёпа: «Спать ложился дядя Степа — ноги клал на табурет».

— Послушайте вы, неандерталец! — вступилась за меня Таня Иваненко. — Если у вас нет ума и фантазии, то зачем вы сюда заявились? Идите лучше в пивную на базар. Там вам самое место!

— Ой, да ладно, помолчи, дурочка! — рявкнул мордатый.

— Хавальник закрой, морда! — прошипел я, подойдя к столику спортсмена. — Пока я его тебе кое-чем упругим и продолговатым не заткнул по самые гланды.

— Чё ты сказал? Борзый что ли?! — стал распыляться он. — Да я тебя сейчас в бараний рог скручу!

На этих словах спортсмен вскочил со стула и, криво усмехнувшись, вполне профессионально выбросил боксёрскую двоечку в мою беззащитную голову. «Здоровый бык», — подумал я и, ловко нырнув сначала влево, а затем вправо, увернулся от атаки этого психованного незнакомца, который вполне тянул на тяжёлую боксёрскую весовую категорию.

— Вызывайте милицию! — закричал чей-то женский голос.

— Парни-парни, прекратите! — попытался вмешаться ведущий поэтической битвы.

Однако здоровяк, кулаки которого просвистели по воздуху, завёлся ещё сильнее и вновь с ударом попёр на меня. Поэтому я отскочил ещё на три шага назад, всё ещё сомневаясь бить в ответ или ещё немного потерпеть. Но когда этот боксёр бросился меня догонять, то решение пришло само собой. Я незаметно подцепил одной ногой стул и так же незаметно пихнул его под ноги здоровяка. И в следующий момент, когда огромный кулак спортсмена устремился в мой нос, его тело, потеряв опору, с громким грохотом рухнуло на пол.

— Кофе горячий? — спросил я у парочки молодых людей, которые огромными и испуганными глазами смотрели на безобразную для театральной общественности драку.

— Уже остыл, — пролепетала девушка с большими и интеллигентными глазами.

— Мерси, — буркнул я и, как только здоровяк попытался встать, плеснул ему в глаза половину кружки остывшего кофейного напитка. — Ваш кофе, сэр.

— Убью! — заревел мой противник и уже плохо соображая, бросился на последний и решающий штурм. — Удавлю, сука!

«Нервы лечи, придурок», — подумал я и, быстро отскочив ещё на несколько шагов назад, раскрыл внутреннюю дверь «Артистического кафе» и толкнул её ровно в тот момент, когда здоровяк был в двух метрах от меня. И это массивное деревянное полотно, поехав назад, врезалась моему туповатому сопернику точнёхонько в замызганное кофейными брызгами лицо. Снова раздался громкий стук и тихий стон «пана спортсмена», который теперь уже не рвался в бой. Он сидел на полу и, держась за расквашенный нос, о чём-то жалобно скулил. Либо грустил, что не смог навалять мне по шее, либо ему на самом деле было больно из-за сломанных носовых хрящей и залитой кровью клетчатой рубашки.

— Вызовите милицию! — заверещала мордатая подруга этого спортсмена. — Милиция!

— Зачем беспокоить органы правопорядка? — улыбнулся я. — Когда ваш друг сам поскользнулся, упал и получил незначительное повреждение. И это видели все гости кафе.

— Точно! Мы ничего не видели, — ухмыльнулся один из поэтов, которого успел обидеть туповатый здоровяк.

— И мы ничего не видели, — раздалось из разных концов зала.

— Спасибо за кофеёк, — буркнул я и, остановившись около парочки молодых людей, выложил на столешницу два рубля.

— Никого не слушайте, вы прочитали замечательные стихи, — проплетала девушка. — Очень сильные стихи.

— Жаль не мои, — улыбнулся я, и тут меня на выход разом потянули Виктория Лепко и Татьяна Иваненко.

— Уходим, рвём когти пока не поздно, — захихикал Олег Видов.

А когда наша компания выбежала на пешеходную часть широченной улицы Горького мы все, не сговариваясь, буквально согнулись от хохота. Этим самым немного напугав ничего не понимающих прохожих. Хотя в простонародье эта улица именовалась Бродвеем и подобная нам молодёжь, одетая по последней моде, здесь встречалась нередко.

— Я представляю, что скажут кореша этого бугая, когда он поведает, как его побили не семеро из подворотни, а начинающий поэт на стихотворном поединке! — хохотал Видов.

— Ничего не скажут, — смеялся я. — Потому что именно про неравную битву против семерых вооружённых до зубов уркаганов и будет его героическая история.

— А он ведь просто мерзавец и трус, — вдруг не таким весёлым голосом заявила Иваненко. — Он же специально пришёл туда, где ему не могут дать отпор.

— Точно, решил перед девочкой повыпендриваться, — кивнула актриса Лепко. — Слушайте, ребята, а давайте сходим в кино? В «Россию» на Пушкинской площади?