Государство Катар. Отражения во времени

В сентябре 1890 г. англичанам стало известно, что на должность мудира Зубары выдвинут некто Асиф-бей, опытный турецкий чиновник из Басры. К счастью шейха Джасима и англичан, план по укреплению власти турок в Катаре, задуманный деятельным му- ташаррифом Эль-Хасы, так и не был реализован. В конце 1890 г. Акиф-паша по состоянию здоровья оставил Эль-Хасу, и вскоре умер. С учетом прохладной реакции Константинополя на его «дорогостоящие аравийские задумки» новый муташарриф Эль-Хасы ни желания, ни готовности к тому, чтобы продвигать в жизнь идеи и замыслы своего предшественника, не проявил. И, как следствие, Асиф-бей в Зубаре так и не появился, и планы относительно учреждения постов турецких мудиров во всех четырех городах Катара так и остались нереализованными.

В 1892 г. заметно накалилась атмосфера в отношениях Катара с Бахрейном. В августе 1892 г., спустя всего несколько месяцев после заключения Бахрейном Исключительного соглашения с Англией, в Манаму от агентов шейха ‘Исы в Катаре стали поступать сообщения о том, что шейх Джасим и Насир ибн Мубарак вербуют на севере Катара бедуинов для набега на Бахрейн. Новость эта серьезно встревожила тамошнее население. Торговцы-индусы, к примеру, арендовали парусники и загодя погрузили на них все хранившиеся на складах товары и другую ценную собственность на случай, если придется все же оставить Бахрейн и бежать.

Англичане в жесткой форме уведомили шейха Джасима и Насира ибн Мубарака о последствиях, ожидаемых их, случись, они решатся напасть на Бахрейн. Известили также турецкие власти в Басре о готовившейся акции против Бахрейна с территории Катара, и получили ответ, что турецкая администрация в Эль-Хасе сделает все, что в ее силах, чтобы этого не допустить.

На самом же деле подобных помыслов у турок не было и в помине. И подтверждением тому — бурная деятельность нового градоначальника Эль-Катифа (прежний лишился своей должности во время поездки в Эль-Катиф генерал-губернатора Басры). Приступив к исполнению своих обязанностей, он сразу же начал настойчиво добиваться от турецких центральных властей принятия жестких мер в отношении «распоясавшегося», как писал в своих донесениях, Бахрейна. Будучи обеспокоенным возможностью организации руками подвластных туркам арабов враждебной акции против Бахрейна, подполковник Тэлбот, занявший пост британского политического резидента в Персидском заливе, срочно отправил к побережью Бахрейна канонерку «Сфинкс». Приказ, отданный им командиру судна, гласил: любой попытке набега на Бахрейн воспрепятствовать, жестко и решительно! И угрозу безопасности Бахрейну посредством мер, принятых им, удалось устранить.

В том же 1892 г. произошел серьезный кризис в отношениях Катара с Османской империей. Порта, сообщали российские дипломаты, намеревалась даже арестовать шейха Джасима Аль Тани, и направила в Эль-Бида’а «военную силу». Формальным поводом для этого явилось то, информировал внешнеполитическое ведомство Российской империи консул в Багдаде Алексей Федорович Круглов, что шейх Джасим не разрешил туркам открыть в нескольких городах Катара таможенные посты и назначить турецких чиновников в администрации Зубары, Эль-Вакры, Эль-Бида’а и Хор-эль-‘Удайда.

«Несколько времени тому назад, — говорится в депеше Алексея Федоровича Круглова от 26.10.1892 г., - возникли беспорядки среди арабских племен, населяющих местность, известную под именем Эль-Катр [Катар]. Названная местность в последнее время… обратила на себя внимание английских агентов» (10). Хотя в 1871 г. Катар и вошел «в сферу влияния турецкого правительства», отмечал А. Ф. Круглов, «англичане, по-видимому, не отказались от своих претензий на эту часть Аравийского побережья». Поддерживают сношения с шейхом Джасимом, «несмотря на то, что он носит звание каймакама [каиммакама] турецкого правительства» (11)

В ответ на давление турок в целях расширения их участия в управлении делами в Катаре, сопровождавшееся увеличением расквартированного там турецкого гарнизона, указывалось в «отчете о деятельности Российского Императорского консульства в Багдаде за 1892 год», шейх Джасим «поднял против них оружие». Восстание «приняло довольно значительные размеры». Перекинулось на провинцию Эль-Хаса, и «потребовало высылки войск из Багдада» (22 сентября). Операцией по наведению порядка в Эль-Ха- се, а затем и в Катаре руководил генерал-губернатор Басры Хафиз Мехмет-паша. Отряд, который он возглавил, насчитывал 150 солдат, прибывших из Багдадского гарнизона, и 200 — из расквартированного в Амаре (12).

То, что бритты, «сыграли в этом деле определенную роль», писал А. Круглов, «не подлежит сомнению уже по одному тому, что границы Эль-Катра [Катара] совершенно не определены». Следовательно, — дают англичанам «возможность широко толковать вопрос о пространстве, входящем в сферу их влияния» (13).

Из работ арабских историков следует, что, подняв восстание, шейх Джасим отказался от присвоенного ему турками титула каймакама Катара и в августе 1892 г. перестал платить им дань (14). Вслед за этим инициировал набег нескольких катарских племен на турецкий правительственный караван. Отряд, охранявший его, численностью в 25 человек, бедуины поставили на мечи, а перевозимый с ним груз, стоимостью в 20 000 лир, и наличную сумму денег, 50 000 лир, — похитили.

Беспорядки в Катаре, докладывал А. Круглов (08.02.1893), «вылились в разбойничьи набеги на купеческие караваны», настолько усилившиеся в последнее время, что «сообщение Эль-Хуфуфа, столицы Эль-Хасы, не только с Эль-Катром [Катаром], но и с ближайшим портом ‘Уджайром почти совершенно прекратилось… Губернатор Бассорского [Басрийского] вилайета, к которому причисляется и упомянутая местность, приняв начальство над высланным из Амары и Багдада отрядом в 350 человек, прибыл в Эль-Хасу, и, высадившись у мыса Таннура [Ра’с Таннура], служащего гаванью города Катиф, проследовал в Хуфуф. Стал принимать меры по наведению порядка. Для обеспечения безопасности торговых путей поставил охранные отряды. Под их прикрытием караваны возобновили движение» (15).

Самые дерзкие набеги, по словам исследователей истории Восточной Аравии, предпринимали племена ал-мурра, бану хаджир, ал-‘аджман и бану манасир.

Несмотря на шестимесячное пребывание басрийского генерал-губернатора в Хуфуфе, сообщал в донесении от 14.04.1893 г. А. Круглов, «меры, принятые им для усмирения восстании… катарских племен во главе с шейхом Джасимом, не дали желаемых результатов». Считая число солдат, предоставленных в его распоряжении (500 чел.), для исполнения поставленной перед ним цели недостаточным, он обратился за помощью к шейху Мубараку Аль Сабаху, эмиру Кувейта, состоявшему «в подчинении у турецкого правительства». Распорядился, чтобы шейх Мубарак незамедлительно выставил «1000 верблюдов и 2000 людей» (прибыли в Эль-Хуфуф в феврале).

Оставив часть войска, предоставленного Кувейтом, в Эль-Ха- се (для защиты Эль-Хуфуфа от разбойничьих набегов бедуинов со стороны Катара), «генерал-губернатор Басры на военном судне обогнул полуостров и высадил свой отряд. в Эль-Бида’а [в конце февраля 1893 г.] Расположившись там лагерем вступил в переговоры с шейхом Джасимом». Ожидаемых результатов они не дали — «оказались бесполезными». В произошедшей вскоре стычке «турки были совершенно разбиты, орудия их захвачены». Лишь небольшая часть отряда, человек 50, смогла спастись бегством. Ушли морем, на судне. Что касается других, то кое-кто из них погиб, а кто-то попал в плен (16).

Описывая эти события, Розмари Са’ид Захлан, автор увлекательного сочинения о становлении Государства Катар, рассказывает, что, получив известие от своих агентов в Басре о том, что по прибытии в Катар турецкого отряда он может быть арестован, шейх Джасим укрылся вначале в Эль-Да’айине. Затем в сопровождении собранного им племенного ополчения перебрался в форт Эль-Ваджба, что в 15 км от Дохи (17).

Генерал-губернатор Басры, Мехмет Хафиз-паша, главная задача миссии которого состояла в том, чтобы навести в землях Катара «тишину и порядок», «взыскать с шейха Джасима неуплаченную им дань» и кардинальным образом решить вопрос, связанный с проведением административных реформ в Катаре, отправил к шейху посланца. В письме, переданном им шейху Джасиму, генерал-губернатор требовал, чтобы лидер катарских племен срочно встретился с ним, распустил собранное им ополчение, заявил о лояльности Османской империи и присягнул на верность султану. Шейх Джасим, повествуют хронисты Катара, сославшись на болезнь, от встречи с Хафизом Мехметом-пашой уклонялся, и послал к нему в качестве своего эмиссара родного брата, шейха Ахмада ибн Мухаммада.