Готика. Становление
Шрифт:
После всего этого колдун отошёл в другую часть форта, где не было трупов животных, сел возле башни, где я прятался, и приступил к ужину. У меня в животе тоже заурчало, но выйти на охоту теперь было невозможно – маг оказался слишком близко. Оставалось ждать и глотать слюни.
Закончив очищать панцирь одного из мясных жуков, маг неожиданно громко произнёс:
– И долго ты собираешься там отлёживаться?
Я был в недоумении, неужели он обо мне? Странность ситуации придавало ещё и то, что он сидел ко мне спиной.
– Да-да, я тебя имею в виду. Довольно играть в прятки, – произнес колдун, – спускайся и угощайся. Заодно расскажешь, зачем ты за мной следишь от самого лагеря.
Мне не оставалось ничего, кроме как последовать его совету – стало очевидно, что он заметил меня.
– Хм, охотник... Я смотрю, лук себе ты уже раздобыл. Неплохо, расторопный парень. Надеюсь, у тебя были достаточные причины следовать за мной, впрочем, в любом случае садись, угощайся, – он протянул мне второго жареного жука.
– Спасибо, – пробормотал я. Мне было не по себе, ведь он мог испепелить меня одним щелчком пальца, а может, и вовсе взглядом. Ксардас был явно из магов, которые черпают силу прямо из природы, не полагаясь на руны, свитки и другие заготовки, поэтому невозможно было предугадать насколько быстро он может произносить заклятья, и смогу ли я ему что-либо противопоставить.
Обычно маги, как и паладины, для колдовства применяли руны. Технология производства рун была отработана веками, а их использование значительно упрощало ворожбу. Сама руна не давала возможности творить заклятья, нужно было направить свои мысли определённым образом. Камень с символами подчинялся мысленным командам заклинателя, и выполнял фокусировку магических потоков. Научиться использовать простейшие заготовки мог практически каждый. Паладины обучались этому искусству за несколько месяцев упорных тренировок, но знания держались в секрете. Те, кто обладал природными способностями, могли продвинуться гораздо дальше, творить более сложные заклинания и даже создавать собственные руны. Однако, как я слышал, почти никто не умел призывать силу стихий без использования рун. Такая «истинная» магия была известна в древности, но знания были практически утеряны, и теперь лишь самые просвещённые маги владели этими методами. Возможно, Ксардас был одним из тех немногих. Я сел напротив Ксардаса на каменный пол форта и взял протянутого мне мясного жука.
– Что ж, рассказывай, зачем ты здесь, – сказал маг.
Я объяснил, что видел его столкновение с магами; что считаю его единственным, кто может разрушить барьер; что я не хотел потерять последнюю надежду с его уходом; что я не хочу пропустить момент, когда появится возможность преодолеть барьер.
– Возможно, я смогу чем-нибудь помочь, – добавил я в конце своего сбивчивого рассказа.
– Парень, – усмехнулся Ксардас, – да ты мне льстишь. Сразу скажу честно и развею твои надежды – я не в силах разрушить барьер. По крайней мере, пока. Возможно, в будущем удастся что-нибудь придумать. Но раз уж ты вызвался мне помочь, то я знаю, чем ты можешь пригодиться.
Я вообще-то не горел большим желанием участвовать в осуществлении планов мага, но был не в том положении, чтобы отказаться. Тем более, после того, как сам неосторожно сказал, что хочу помочь.
– Впрочем, – продолжил Ксардас, – поговорим об этом завтра. Сегодня был утомительный день, и я хочу отдохнуть. Надеюсь, ты не собираешься учудить что-нибудь, пока я сплю?
– Нет, что Вы. Да и что я могу сделать? – ответил я, немного заволновавшись.
– Ну, например, попытаться убить меня во сне. Корристо, возможно, даже заплатит за мою голову, – напрямую сказал маг.
– Не думаю, что мне это удастся, даже если бы я этого хотел, – возразил я.
– Да, всё-таки ты быстро соображаешь, – одобрил маг, – может статься, от тебя в самом деле будет польза. Что ж, теперь, когда мы прояснили все вопросы, желаю тебе доброй ночи. И, кстати, можешь не волноваться о диких зверях, им сюда хода нет, а мелких тварей я всех уже сжёг.
С этими словами, маг погасил светящуюся сферу и лёг, укрывшись полами своей мантии. Мясного жука я уже доел во время разговора, и мне не оставалось ничего, кроме как тоже лечь спать. Камни форта были не самым удобным местом для сна. Я бы предпочёл лежать хотя бы на земле, но уходить не решился. Положив сумку под голову, я попытался уснуть. Как только
я лёг, то неожиданно почувствовал непреодолимое желание спать и мгновенно уснул.На следующий день, как можно было ожидать, я чувствовал себя полностью разбитым. Проведя всю ночь, лёжа на холодных и жёстких камнях, трудно было выспаться. Удивительно, что вчера сон так быстро одолел меня, не иначе, как сработало какое-то колдовство. Наверняка Ксардас лишь на словах сделал вид, что доверяет мне, а сам подстраховался, навеяв на меня заклятье сна. Когда я проснулся, маг уже сидел неподалёку, погружённый в размышления. Позавтракав ещё одним мясным жуком, по команде Ксардаса мы выдвинулись в путь. Заметив, моё плохое состояние, Ксардас достал откуда-то из-под своей широкой мантии, пучок травы.
– Вот, съешь эти травы. В голове прояснится и сил прибавится.
Меня не очень радовала перспектива использовать неизвестные травы, но я всё же поблагодарил и съел их. На удивление, они подействовали именно так, как обещал чародей. Усталость и ломоту сняло, как по волшебству, и я чувствовал себя будто бы заново родившимся.
Отойдя совсем немного от места ночёвки, мы вышли к большому навесному мосту, переброшенному над глубоким ущельем. Я остановился, поражённый открывшимся пейзажем. Справа вдали виднелся водопад, разделённый на два мощных потока, падающих с высоты в сотню метров с приятным характерным гулом. Посреди образовавшегося внизу озера высился скалистый остров, на котором расположились развалины древнего сооружения. Вода обточила горную породу и, казалось, утёс, на котором оно стояло, вот-вот рухнет в реку. К острову спускался еще один навесной мост с другой стороны ущелья. Из озера выходили две бурные горные реки – одна шла в долину, а другая терялась где-то в горах. Воздух был полон влаги и свежести.
– Отлично. Всё, как и должно быть! – пробормотал колдун, – идём, нам нужно в этот древний храм.
Я не очень доверял навесным мостам – судя по всему, им было столько же лет, как и этим руинам.
– Ты первый, – сказал волшебник. Похоже, он тоже был не в восторге от древней архитектуры.
Аккуратно двигаясь по прогнившим, местами проломившимся доскам, я взялся за канат, на котором держалась конструкция. Он оказался на удивление холодным, и стало понятно, что это вовсе не канат, а стальной трос. Я никогда раньше не видел ничего подобного – древние мастера постарались на славу. Вся конструкция, похоже, тоже была укреплена железом, досками был выстлан лишь верхний настил. Поняв, что мне ничего не грозит, я смело перешел на другую сторону.
– Он крепче, чем кажется! – крикнул я волшебнику. Ксардас последовал за мной, на всякий случай, держась за железный трос. Видно было, что его тоже заинтересовало устройство моста.
– Что здесь было раньше? – поинтересовался я.
– Судя по книге, которую я читал в библиотеке Нордмарского монастыря, несколько веков назад здесь располагалась цитадель Избранного.
– Избранный? Кто это?
– Никто не знает достоверно его имени, но ты, скорее всего, слышал легенду о великом Робаре, носившем броню из магической руды. Во времена наступления сил Белиара, он сплотил людей Миртаны в войне с орками и основал орден паладинов. Его доспехи ковались здесь из руды, добытой в шахтах. После его смерти, некоторые смельчаки пытались носить эти латы, но ими овладевало безумие. В конце концов, чтобы обезопасить королевство от неконтролируемой силы могущественного артефакта, доспехи втайне спрятали здесь, и был основан орден монахов, которые следили за их сохранностью. Потом… Неважно. Как видишь, ордена больше не существует.
– Я и не думал, что эти доспехи действительно реальны! – воскликнул я.
– Не ты один. Даже я сам не до конца верил в это. Но наличие руин еще не значит, что артефакт всё ещё там. В любом случае, думаю, скоро мне удастся приподнять завесу этой тайны.
Глава 12. Полёт нормальный
Вскоре мы с Ксардасом достигли развалин древнего храма, от которого остался практически лишь один фундамент. Часть построек рухнула в озеро при обвале, остальные напоминали наваленную кучу камней. Руины поросли мхом и травой, только пара колонн напоминала о былом величии.