Говорящая с Нами

Лора шумно выдохнула, завертела головой по сторонам.

— Но… неужели никто даже не догадывался, что здесь произошло? Неужели мисс Шерли умерла в полном одиночестве, и столько лет никто не даже не пытался её похоронить?!

— О, конечно же, сюда пытались заселяться лженаследники поместья Шерли и просто те, кто хотел купить себе загородный дом, подальше от цивилизации! Откуда, думаешь, здесь столько вещей твоего времени? Но стоило им лишь завести кое-какую утварь, расположиться, как Мерри устраивала им настоящий ад с битьём посуды и воем, и хлопаньем дверей! Новые «хозяева» бросали всё, удирая без оглядки, среди ночи, в чём мать родила. И ни один из них так и не смог проникнуть сюда, в её комнату – её она особо охраняла.

Местные из деревни давно окрестили этот дом «нечистым» — помню, они даже приглашали сюда охотников за призраками, таких, как мистер Клабан, только с оборудованием попроще. Но, знаешь, это ведь всё ерунда – призрака не изгнать, пока в физическом мире существует его якорь. Даже если он чисто символический. Даже если это всего лишь плод больного воображения сумасшедшего призрака…

Лора, смахнув слёзы с глаз, подошла к телу Мередит, и, опустившись перед ней на корточки, ещё раз взглянула в недвижимое высохшее лицо пожилой женщины.

— Я хочу похоронить её. – Тихо сказала она, поднимаясь на ноги. И уверенно взялась за поручни инвалидной коляски.

Джозеф понимающе кивнул. И они вместе отправились на кладбище. Благо, злосчастная могила мистера Мартелла всё ещё была разрытой…

Глава тринадцатая. Правда.

Прохладная ладонь коснулась овала лица девушки, нежно, очень нежно проведя по нему кончиками пальцев, едва уловимым движением иллюзорной руки.

Они лежали на кровати в комнате Лорейн, в миг опустевшем после ухода Мередит доме — по крайней мере, Лоре так казалось, и странное ощущение, состоящее из опустошения и умиротворённости, не покидало её всё то время, что они провели здесь после похорон.

— Так вот почему ты так похожа на Лорейн… — вновь прикосновение к щеке, вызвавшее мурашки по всему телу. — Ты её дальняя родственница, кровь от крови…

Взгляд призрака был не менее пробирающим, чем прикосновения, и Лора разглядела в нём и мягкость, и тоску, и щепотку боли.

— Почему ты не сказал, что вы обвенчались? — Спросила она, пытаясь коснуться его в ответ, но пальцы проваливались в пустоту к обидному разочарованию девушки.

Джозеф покачал головой.

— Я не хотел давить на тебя, любовь моя. Да, венчаются души, но клятву произносили губы Лорейн, и я не знал, как ты к этому отнесёшься… Ты знаешь, это были обручальные кольца её родителей. Лорейн украла их у мистера Реджи — её мать была мертва, и нам ничто не мешало вложить в них иной смысл, соединив свои жизни воедино. Надо ли говорить, в какую ярость пришёл отец Лорейн, узнав об этом?…

В ту ночь мы одновременно произнесли клятвы перед алтарём в вечной любви, и оба сделали ошибку, сказав: «и ДАЖЕ смерть не разлучит нас» вместо «ТОЛЬКО». И пусть не было у нас ни первой ночи, ни дня вместе как у мужа и жены, как видишь, клятву свою мы сдержали.

Только, по всей вероятности, всё это было пустым. Ведь, как ты говоришь, Лорейн обвенчалась с другим…

Лора отрицательно покачала головой — она, понимала его чувства, и догадывалась, что угнетает Джозефа на самом деле.

— Клятву в вечной любви Питеру давала Эбигейл, а не Лорейн. Бедняжка и понятия не имела, что уже обвенчана с другим. Так что, всё в порядке, Джоз. Я рада быть твоей женой. Пусть и венчались мы в прошлой жизни…

Тот улыбнулся — намного веселее, чем пять минут назад до этого.

— Получается, ты и в самом деле теперь хозяйка особняка Шерли. Единственная наследница, если никто больше не предъявит свои права…

— Кому нужна эта развалина? — Пошутила Лора. — Похоже, мне и вправду суждено провести здесь остаток жизни. Одно радует — вместе с тобой.

— Я счастлив, Лора. — Произнёс он. — Теперь, когда мы снова вместе, и всё выяснилось, я по-настоящему счастлив.

Однако девушка не разделяла его радости, и напряжённая складочка пролегла между её бровей.

— А я нет, Джоз.

Тот непонимающе нахмурился.

— Почему, милая?

Та не хотела отвечать, разрушая момент. Лоре просто мечталось сейчас любоваться его красивым лицом, правильными чертами лица, тониками дугами бровей, чарующей глубиной больших голубых глаз. Но одно обстоятельство не давало ей расслабиться…

— Тебе известно, что стало с Алазаром, после того, как Лорейн исчезла?

Тут уже нахмурился и сам Джозеф.

— Да. Конечно. Этот мерзавец получил по заслугам — справедливость наконец-таки восторжествовала. — Спокойно ответил призрак.

— Расскажешь?…

— Если ты того желаешь…

— Не торопись. — Произнёс третий голос, и из пустоты прямо к ним шагнула женщина в длинных одеяниях. — Я знаю об Алазаре куда больше, чем любой другой человек. Более того, у меня просто нет выбора и я обязана вам о нём рассказать.

— Бабушка Криста?! — Воскликнула Лора поднимаясь ей навстречу. — Так это правда? И ты мне не приснилась…

— Да, дитя. — Мягко произнесла Кристал, улыбнувшись. — Мы и впрямь уже встречались. Наяву.

Она перевела взгляд на недоверчиво-напряжённое лицо Джозефа.

— Мистер Мартелл. — Продолжила Кристал. — Разрешите выказать вам бескрайнюю благодарность за то, что вы освободили мою старшую дочь от тягот земной жизни, к которой, увы, она уже не имела никакого отношения.

— Миссис Шерли? — Казалось, призрак был крайне удивлён. — Но почему мы раньше с вами не встречались?

— Не было повода, мой мальчик. — Загадочно ответила та. — Но пришло время и вам узнать правду.

— Правду? — Насторожилась Лора.

Это слово давно перестало ей нравиться. Девушка надеялась, что сейчас, когда всё более или менее стало ясно в их отношениях с Джозом, мистер Клабан успокоился, а Мередит ушла с миром, их жизнь пойдёт по другому руслу. Спокойному, размеренному, счастливому. Она даже готова была закрыть глаза на зомби-собак, что совсем недавно совершили нападение на неё и Мэтью. Вернее, она подозревала, что и эту проблему им придётся решать, но не так же скоро?!

— Выслушайте меня. — Усаживаясь на кресло, мягко попросила Кристал. — У нас ещё есть время…

Глава четырнадцатая. Предыстория.

Зубы животного вонзились в горло, словно острые ножи, проткнув его. Нуто* захрипел, слабо сопротивляясь, и обмяк, почти теряя сознание, но тот слабый голос разума, что светлячком бился в голове, не давал ему провалиться в священную негу небытия.

Это было страшно — умереть. Вот так, невзначай. Нуто видел, как это происходило. Смерть была разной, в основном, от укуса ядовитых змей и болезней, что их племя не в силах было вылечить — наказание Древних Духов за проступки его соплеменников. Так говорил вождь, и все ему верили. И Нуто верил, потому что не верить было нельзя.