Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал

— Вы, наверное, удивились, увидев меня здесь? — спросила Дайана после непродолжительной паузы.

— Нет, — ответил Джонни. — Я не удивился. С тех пор как вы видели Тома в последний раз, прошла целая вечность.

— Я вот что хочу сказать: вы меня сегодня пару раз застали врасплох. Ну уж раз вы в курсе отношений между мамой и Эриком… Словом, в разгар ссоры между Бонитой и Эриком Боните позвонили, а он подслушал, как она условилась встретиться с кем-то здесь.

Джонни поморщился:

— Он попросил вас прийти сюда и выяснить, с кем это она?

— О нет! Эрик бы никогда… Он случайно проговорился маме, и я сама решила прийти сюда. Видите ли… В конце концов я решила взять часы.

— Ага! Значит, по-вашему, если их кто-то украл, это может быть только Бонита?

— Почему бы и нет? Она из-за денег пойдет на все… Часы мне, в общем, ни к чему. Просто не хочу, чтобы они оказались у мачехи Тома, по вине которой он сбежал из дому.

— Ему с ней солоно приходилось?

— Солоно… Не то слово! Она знала, что Саймон в Томе души не чает, и делала все, чтобы вбить между ними клин. Потом, после того как Том ушел из дома, она взялась за Эрика… Стала крутить с управляющим Корнишем.

— Корниш вроде бы выбыл из игры, — заметил Джонни. — Или Джим Партридж почуял где-то запах денег, а она хочет получить свою долю? Партридж, конечно, не дурак. Я все ждал, когда же он наконец перестанет темнить. Ведь мы с Сэмом пришли сюда по его милости. По крайней мере, мне так кажется…

В этот момент музыка смолкла. Придерживая Дайану за локоть, Джонни повел ее к столику, где Теймерек сидел в глубокой задумчивости.

— Присядьте на минутку, Флетчер, — сказал он мрачно. — Хотелось бы, чтобы вы рассказали мне о своей игре.

— Игре, мистер Теймерек? — насмешливо переспросил Джонни. — В игры я не играю!

— Разве? Появились у меня в офисе, прикинувшись оптовым покупателем из провинции. Если не детектив, тогда зачем вам все это нужно?

Джонни придвинул себе стул из-за соседнего столика и сел.

— Послушайте, Теймерек. — Он посерьезнел. — Я познакомился с Томом Квизенберри в тюремной камере. Случилось так, что мы прониклись друг к другу симпатией. Он мне доверился. У него были серьезные неприятности, ну а потом его просто убили. Я ввязался в игру, как вы называете мои действия, потому что считаю своим долгом предать в руки правосудия того, кто лишил жизни Тома Квизенберри.

— Но вы и ваш друг утверждаете, что Тома убил какой-то бродяга. Вряд ли бродяга из Миннесоты объявится в Нью-Йорке. Не правда ли?

— Почему бы и нет? Ведь «Говорящие часы» здесь. Тот, кто переоделся бродягой…

— О-о-о! — замахал руками Теймерек. — Уж не собираетесь ли вы заявить, что бродяга вовсе не бродяга, а кто-то из окружения семейства Квизенберри?

— Именно это я и собираюсь заявить.

Склонив голову набок, Уилбур Теймерек иронически посмотрел на Джонни, затем повернулся к Дайане, которая не сводила с Джонни глаз.

— Ну а ты что скажешь, Дайана?

— Не знаю, что и думать. — Она покачала головой. — Но в чем я уверена на сто процентов — это в том, что я встретила мистера Флетчера в Миннесоте и довольно отчетливо представляю, что ему пришлось пережить, добираясь сюда с целью просто отдать вещь, принадлежащую, по его мнению, мне.

— Большое спасибо, — сказал Джонни и поднялся.

Лицо Уилбура Теймерека вспыхнуло ярким румянцем.

— Не знал, что ты, Дайана, расцениваешь все это таким образом.

— Теперь знаешь.

Джонни улыбнулся ей и направился к своему столику, но затем вернулся:

— Видите того тяжеловеса, который входит в зал? Лейтенант Мэдиган из отдела по расследованию убийств. Думаю, он сюда по делу. На вашем месте я бы ушел! — Джонни поспешил к Сэму. — Сэм, прячься под стол! Старый приятель пожаловал.

Сэм пригнулся и действительно почти залез под стол.

— Уже поздно, — произнес Джонни вполголоса. Он сделал вид, будто только что заметил сыщика. И добавил: — Всем сидеть! Я лейтенант Мэдиган…

— Флетчер! Крэгг! А я-то думал, вы подались на Средний Запад снимать скальпы с туземцев!

Джонни пожал детективу руку:

— Это туземцы с нас снимают скальп.

— По тебе, к примеру, не скажешь. Должно быть, при деньгах — шатаешься по ночным клубам!

Джонни подмигнул:

— Если бы ты только знал…

— Не рассказывай, — шепнул Мэдиган. — Своих дел хватает. М-м-м… а вон и мой клиент.

— Имеешь в виду Джима Партриджа?

Лейтенант кинул на Джонни пронзительный взгляд:

— Ты что, знаешь Партриджа?

— Ага. И его супругу тоже. То есть бывшую. Вон она сидит — рядом с ним.

— Только не говори, — сыщик наклонился к Джонни, — только не говори, что и ты замешан в дело Квизенберри!

— Как раз ломал голову, — Джонни посмотрел на свои руки, — каким образом распутать это дело… и для тебя.

Лейтенант Мэдиган зажмурился, будто получил кулаком по лицу:

— За что мне такое наказание? Я попал в эту свару случайно. Начальник полиции Хиллкреста — мой старинный приятель. Он позвонил и попросил о личном одолжении — расспросить кое-кого здесь, в Нью-Йорке. И что же? Выясняется, что ты влип в это дело по уши. Ладно, выкладывай, что тебе известно! Партридж может и подождать.

Он опустился на стул, на котором совсем недавно сидела Вивьен Далтон.

— Ну, — начал Джонни, — мой рассказ станет более красочным, если ты скажешь, что случилось сегодня вечером.

— С чего ты взял, будто что-то случилось?

— Партридж намекнул минут десять назад. Мол, я прочту об этом в газетах.

— Ладно! Все равно уже не скроешь. Все дело в том, что убит управляющий поместьем Квизенберри некий Корниш.

— Где его убили? — Джонни задержал дыхание.