Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал

Бармен холодно посмотрел на Джонни.

— Восемьдесят центов чаевых, — разъяснил он и, отобрав у Джонни бокал, ушел с ним. Проходя мимо раковины, бармен выплеснул туда зеленую жидкость.

Дама вновь ткнула Джонни своим лорнетом.

— Давайте выпьем еще и уйдем отсюда, — предложила она.

— Туда, где подают пиво, — уточнил Джонни.

Неожиданно два тапера, все это время лениво наигрывавшие разные мелодии, вдруг разразились громовыми аккордами. Один из них склонился к микрофону и объявил:

— А теперь выступает наша общая любимица, мисс Донна Двайер!

И без того неяркий свет в клубе стал еще тусклее. Темноту прорезал прожектор, в круг которого попали оба пианино.

В свете прожектора появилась подруга Вилли Воллера. Она была одета в длинное вечернее платье с блестками. Джонни не удержался и тихо присвистнул. Мисс Донна Двайер отличалась весьма совершенными формами.

У нее был неплохой голос, точнее сказать, не совсем плохой, но он понравился Джонни. Своим низким, грудным голосом она запела одну из тех песен, которые он любил. Воон несколько раз тыкала Джонни лорнетом, прежде чем он очнулся.

— Он ждет деньги. — Она указала на бармена.

— Четыре двадцать, — отчеканил тот.

У Джонни оставалась десятка, две долларовые купюры и немного мелочи. Он выложил на стойку десятку.

— Вот десять долларов, и принесите сдачу, — заявил он. Потом повернулся к Воон: — Вы свидетель, я даю ему десять долларов и жду пять восемьдесят сдачи.

— Очень, очень забавно! — воскликнула она, ткнув его снова лорнетом.

Некоторое время бармен смотрел на Джонни с неприязнью, но затем взял деньги и удалился. Джонни стал следить за ним, на время оставив без внимания очаровательную певицу.

Бармен отсчитал сдачу из кассы, бросил взгляд вдоль стойки и встретился глазами с Джонни.

Он вернулся со сдачей. Джонни аккуратно пересчитал деньги, собрал со стойки все монеты и положил мелочь в карман.

— Спасибо, — сказал бармен.

— Пожалуйста, — снисходительно ответил Джонни и, крутанувшись на стуле, снова стал слушать Донну Двайер.

— Вижу, она вам нравится, — послышался из-за его спины голос Воон.

Он кивнул.

— Я бы могла вас познакомить.

— Вы знаете ее?

— Конечно. Мы встречаемся на каждой вечеринке. Однако же она — подруга Вилли Воллера, — вспомнила Воон.

— Поэта-песенника?

Дама усмехнулась:

— Он такой же поэт, как я — великий живописец. Мои картины не покупает никто. Пока…

— Вы художник?

— В этом году — да. В прошлом году я была поэтом, то есть поэтессой, — поправилась она и пожала плечами. — Девушки должны кем-то быть.

— Например, девушками, — предположил Джонни.

Он успел поймать ее руку с лорнетом, нацеленным на него, предупредив даму:

— Если вы еще раз меня ударите, я отберу вашу игрушку.

Внезапно Воон наклонилась к нему и поцеловала прямо в губы. Она умела целоваться, так что когда Донна Двайер закончила петь, Джонни все еще наслаждался неожиданным поцелуем.

Раздались жидкие аплодисменты. Один из таперов, по совместительству конферансье, объявил в микрофон:

— А сейчас мисс Двайер исполнит песню по заявке…

— «Фруктовая ириска», «Фруктовая ириска»! — крикнул Джонни.

Другие посетители тоже стали выкрикивать названия песен.

— «Радужные скалы», правильно я расслышал? — загремел голос конферансье. — Хорошо, «Радужные скалы»…

— «Фруктовая ириска»! — закричал во все горло Джонни Флетчер.

Его голос потонул в первых аккордах. Донна Двайер вглядывалась в темноту, пытаясь рассмотреть того, кто просил ее спеть «Фруктовую ириску».

Но она затянула песню о радуге и каких-то вымышленных скалах. Та радуга то ли раскинулась между двумя группами скал, а под ними лежало золото, то ли сами скалы имели золотой цвет. Джонни так в этом и не разобрался.

— «Фруктовая ириска» — это новая шутка? — напомнила о себе сидевшая рядом Воон ван дер Хайде.

— Это не шутка, — отозвался Джонни. — Так называется песня, которую сочинил Вилли Воллер.

— Он и вправду написал песню? Я думала, он только говорить умеет о своих способностях.

— Нет, он действительно написал песню. Жаль, что он ее лишился.

— Что значит — лишился?

— Ее выиграл один из моих друзей… — пояснил Джонни, изображая жестами игру в кости.

— Вы мне нравитесь, Джонни, — протянула Воон, — вы так забавны. Давайте оставим это заведение. А по пути домой вы мне расскажете еще много шуток.

— Вы обещали познакомить меня с Донной Двайер.

— Я же вам объяснила, что она — подруга Вилли Воллера.

— Уже нет. Вилли умер.

Воон хотела уже уколоть Джонни лорнетом еще раз, но вовремя спохватилась:

— Опять шутите?

— Не шучу, — ответил Джонни. — Вилли убили сегодня вечером…

Онемев, дама уставилась на Джонни, затем указала глазами на Донну Двайер:

— Она знает?

Джонни кивнул.

— И поет!

— Долг исполнителя перед публикой, — не задумываясь, ответил Джонни, но затем добавил: — Я об этом где-то читал.

Песня кончилась, и снова лишь жидкие аплодисменты. Посчитав, видимо, что их недостаточно, чтобы одарить публику третьей песней, Донна ушла со сцены.

— Самое время для знакомств, — напомнил Джонни.

— Прямо сейчас?

Он кивнул. Воон соскользнула со стула и пошла напрямик через танцевальную сцену. Джонни отметил, что она была почти с него ростом. Он ринулся за ней. Они миновали оба пианино и попали за кулисы.

Воон постучала в одну из ближайших дверей:

— Дорогая, это я, Воон…

— Какая Воон? — прозвучал голос Донны Двайер.

— Воон ван дер Хайде, милая. Хочу познакомить тебя с моим другом.

— Иди прочь, — отозвалась Донна Двайер.